В ее постели - Дебора Макгилливрей

– Бесса, он смущает мою душу.

– Но не твое тело? – усмехнулась Бесса, покачав головой. – Тамлин говорила почти те же слова, когда я в первый раз привела к ней Черного Графа. За свою долгую жизнь я повидала немало воинов, я заглядывала им в души. Некоторые из них были хорошими людьми. Некоторых следовало убить на месте. Эти мужчины Шеллона обладают храбростью и огнем. Они редкой породы. Их приход – воля богов, благословение. Ты должна знать, что семь времен года тому назад лэрд Кинмарха обращался за прорицанием о мужчине – о том, которого называл Драконом. Он сердцем чувствовал, что этот человек будет прекрасным мужем для нашей Тамлин.

– Граф Хадриан думал, что Шеллон будет хорошим супругом для Тамлин?

– Да. Эвелинор предсказала, что с первым пробуждением вешних вод темный воин придет в Глен-Шейн. Его жизненные линии переплетены с линиями Тамлин, и ни для кого из них нет пути назад. Только видения поначалу были неясными, трудными для истолкования нашей пророчицы. Потом они медленно прояснились. Мужчин было двое, не один. Один – тот, который укутан в цвета воронов. Другой – тот, кто пришел с цветом тумана.

«Сегодня ночь Белтейна, Майского праздника. Ночь великого волшебства. Оно затрагивает твою кузину Тамлин в Гленроа и, как в зеркальном отражении, воздействует и на твою жизнь».

– То же самое говорила мне Уна в Майский праздник, – призналась Эйтин.

– Да, похожие мужчины, похожие женщины. Каждой паре вверено защищать наши глены, наш образ жизни. Грядет время испытаний. Вам, девушкам, нужны сильные спутники жизни, которые будут делать то, что нужно, будут сражаться за вас, защищать вас.

– Возможно. Но путь Тамлин и путь, которым должна идти я, разные. – Сердце Эйтин горело. Шеллон любит Тамлин. Это совсем другое.

– Порой, девочка, мы сами все усложняем, тревожась о том, что может быть, вместо того чтобы посмотреть в лицо тому, что есть. Позволь жизни идти своим чередом. Прими ее.

– Если бы все было так легко, Бесса. Если бы только…

– Может, так оно и есть.

Эйтин смотрела вслед уходящей старухе, и отчаяние подымалось в ее душе.

Прошедшая ночь причинила боль, которую она еще не до конца осознала. Она любит Деймиана. И понимает, что из-за этой любви теряет весь свой разум. И силу воли. О, она полна праведных планов, знает, как обращаться с ним, как держать его на расстоянии. Но каждый раз, когда он рядом, все сильнее в ее глупом сердце становится побуждение отбросить благоразумие и осторожность. Эйтин хочет идти рядом с ним по жизни, и становится ясно, что ее мало заботит, какова будет цена. Это только делает обман о ребенке, растущем в ее утробе, еще более предосудительным.

Прошлой ночью она не утаивала от Деймиана ничего, отдавала ему все, что он просил, и даже больше. Теперь, в холодном свете дня она сожалела о своей несдержанности. Она слишком уж облегчала все для этого несносного Сент-Джайлза. С самого начала она почувствовала связь с ним, понимала, что отдает кусочек своей души этому незнакомцу. Но только прошлой ночью она отдавалась ему с любовью в сердце. О, как она любит этого надменного, прекрасного, раздражающего Деймиана!

С какой стороны ни посмотри, Эйтин видела лишь разрушительные последствия, страшилась их. Она испытывала потребность признаться в своей лжи, в тех хитростях, к которым она прибегла, крадя кусочек его жизни, используя Деймиана для того, чтоб забеременеть. Но едва лишь она наскребала достаточно храбрости, чтобы рассказать ему, как вспоминала выражение его лица, когда он говорил о рождении Моффета, о том, как он был обманут – предан. Тогда, законченная трусиха, она попыталась представить, что будет, если она никогда не расскажет ему. Он ясно дал понять, что не верит в ее слова о браке с Гилкристом ради Лайонглена. Что он подумает о ней, когда она родит ребенка, особенно если у него будут ярко выраженные черты Шеллонов?

– Он никогда не поверит в возможность второго непорочного зачатия, – пробормотала она, затем поежилась.

Какой-то шум во дворе привлек ее к бойнице. Озадаченная, Эйтин увидела людей, бегущих к конюшне. Вскоре оттуда вышел Шеллон, неся кого-то, завернутого в накидку. Судя по длинным волосам Эйтин поняла, что это, должно быть, Тамлин.

Не мешкая ни секунды, Эйтин выбежала из комнаты и стремглав бросилась вниз по лестнице, там она и встретила Шеллона, поднимающегося с ее кузиной на руках и Деймианом, идущим следом. Мрачный и угрюмый, Джулиан на мгновение приостановился и посмотрел на Эйтин с болью, затем прошел по лестнице в главную башню, не сказав ни слова.

Задержавшись на первой лестничной площадке, Деймиан отрывисто приказал одной из служанок послать за старой Бессой.

– Деймиан, что случилось? – Эйтин схватила его за руку, когда он чуть не прошел мимо, словно и не заметив ее. – Что случилось? Что с Тамлин?

Он попытался что-то сказать, нахмурился, затем отодвинул Эйтин с дороги и помчался наверх, в хозяйские покои.

– Черт! – Она топнула ногой и направилась следом за ним. Дверь в конце коридора была наполовину приоткрыта, поэтому она вошла вслед за Деймианом.

– Я послал за знахаркой, – сообщил Деймиан Шеллону. – Я видел ее сегодня утром, так что ее будет нетрудно найти.

Эйтин прошла в глубь комнаты.

– Я тоже знахарка, лорд Шеллон. Позвольте мне взглянуть на Тамлин, пока не привели Бессу. Что с ней случилось?

Шеллон накинулся на нее, меча своими темно-зелеными глазами яростные молнии.

– Где вы, черт возьми, были?

Эйтин попятилась, потрясенная силой грозного могущества Черного Дракона, не понимая, почему он злится на нее.

– Я… я была в своей комнате, милорд.

– Почему вы не были с ней? Вы с вашим проклятым сновидением. Почему вы не предвидели это… не остановили это? Какая польза от этих способностей, если вы не в состоянии предотвратить подобное? – Его обвинение хлестало Эйтин словно плеть.

Не задумываясь, она потянулась рукой к своему амулету, чтобы устоять против волны черного отчаяния и ярости, охватывающих ее.

– Мне очень жаль…

– Джулиан, с Тамлин был охранник. Он не смог сделать ничего, чтобы предотвратить случившееся. Я не знаю, чего ты ждешь от женщины. Поэтому не обвиняй Эйтин. Ты просто ищешь мишень, чтобы выплеснуть свой неуместный гнев. Побереги его для того, кто этого заслуживает. – Деймиан смерил кузена сердитым взглядом. Вместо того чтобы достучаться до здравого смысла Шеллона, это, похоже, лишь еще больше ожесточило Дракона.

– Хватит, Шеллон, – донесся с кровати слабый голос Тамлин. Ее упрек пробился сквозь ярость Дракона, чего не удалось Деймиану. – Тут нет вины Эйтин, так что прекрати запугивать ее, Шеллон.