Жирдяй-2: Экспансия! - Руслан Алексеевич Михайлов

торговой смены. Муж добывает — а жена продает. Как-то так… Ну или почти так — мы же не сугубо личной наживы ради. Тут, блин, не до жиру — выжить бы. Про это я и хотел поговорить с Владом, если я правильно понял ту причину, ради которой он сюда пришел.

Отдав небогатую добычу — встреченную радостно — я попросил чаю во двор. Там, усевшись за старый стол, я дождался пару стаканов чая, пододвинул один Владу и вопросительно на него воззрился.

— В цене мы с тобой чуток не сошлись, — уже куда легче заговорил автомеханик, сжимая и разжимая свою кибернетическую руку. — Бывает. Признаю, что тут больше моей вины. Слишком дорого я оценил свое время. И… как-то грубовато я разговаривал в прошлый раз. Опять же не с тобой о цене договаривался, а с Туффи. Мне тогда лясы точить некогда было, торопился я, может, он решил, что я грублю…

— Лясы точить, — мягко улыбнулся я. — Ну да… время поджимает.

— Но это же не повод ссориться, верно? Мы с самого начала вместе. Помнишь, с чего все начиналось?

— Не-а, — покачал я головой и с улыбкой взглянул в оторопевшее лицо Влада. — Мне некогда вспоминать. Если и вспоминаю — то урывками. Что-то приятное, яркое, врезавшееся в память. Вроде моей встречи с Лесей. Или звучные слова деда Федора.

— Ну я к слову…

— А сейчас есть время лясы точить?

— Да прекрати, Жирыч. Ну не сошлись насчет оплаты… так я ведь потому и пришел, что вину за собой чувствую. Готов скинуть цену.

— Ты не понял, Влад. Ты реально не понимаешь…

— Походу так… ты о чем? Деньги…

— Деньги, деньги, деньги, — вздохнул я. — В этом проблема. Мне кажется, что ты заигрался…

— Не понял…

— Может, и не понял, — кивнул я. — Так я поясню. Ты… ты решил, что попал в игровой мир. И старательно отыгрываешь свою роль — мастер-автомеханик с кибернетической рукой, что с нуля строит свою крутую мастерскую, выполняет заказы по ремонту, зарабатывает деньги, сколачивает небольшую команду механиков-помощников, повышает уровни и знания, заключает новые сделки, опять чинит, создает… Незаменимый крутой спец нарасхват… нет времени передохнуть, а уж лясы точить так точно некогда… Влад-спец…

— Погоди-ка… если ты это мне в укор говоришь — так я не слышу ничего плохого. Все так и есть. Ни у кого не ворую, никого не граблю, даю людям работу, стараюсь все заказы выполнить в срок, иногда и в долг верю. Тебе вот всегда поверю — потому что доверие есть.

— Я тебе в укор говорю, — мягко улыбнулся я. — Здесь не игровой мир, Влад. Это наш новый дом. Мы оказались во враждебном безумном мире. Вместе с детьми малолетними. Вокруг нас монстры! Рейдеры, что захватывают невинных в рабство и уводят черт знает куда! На нас обрушился явно насланный кем-то многодневный ливень. Вот-вот поселение смоет к чертям собачьим! Еще из новостей — рядом с поселением объявились невероятные твари, что, похоже, могут ускоряться в разы или наоборот время замедлять… при этом они фигачат электричеством, у них роговая броня, и они очень быстры. Нам встретилась такая тварь часов шесть назад. Она сожрала Вулфсона…

— Ох, — шедшая к нам с тарелками Леся чуть не споткнулась. — Господи… у него же подруга… ребенка удочерили.

— Вернем мы его подруге, — вздохнул я. — Дед Федор уже в курсе. Должен послать бойцов к месту его возрождения.

— Но он же…

— Да, — кивнул я. — Он умер. И тот Вулфсон, что родится, уже не будет ничего знать о недавнем прошлом. Да для него и не будет недавнего прошлого… Новый человек… Но если он оставлял для себя записи памятные…

— Оставлял. И даже видеозапись сделали на камеру — специально у Влада арендовали одну…

Влад смущенно кашлянул. Никак не отреагировав, я принял у Леси тарелки с супом и принялся за еду.

— Ты меня винишь в том, что вокруг нас полный беспредел?

— Не, — покачал я головой. — В беспределе ты не виноват, Влад. Как по мне, ты виноват в том, что гребешь только под себя. Смекаешь? Все себе, себе, себе родимому. Больше техники в личный склад, больше консервов, снаряжения, итолов. Ты отменно отыгрываешь свою роль чуток прижимистого, но держащего свое слово дорогого спеца.

— Да не отыгрываю я ничего и никого! — не выдержал наконец и взорвался автомеханик, резким движением смяв в стальном кулаке ложку, что тут же рассыпалась облачком праха. — Я такой и есть! Всегда таким был — даже там, в той реальной жизни!

— Не-не, — покачал я головой. — Эта жизнь — тоже реальна. Теперь — реальна. Другой у тебя не будет.

— Да знаю я! Понимаю!

— Знаешь, — согласился я. — Понимаешь. Но… ведешь себя как последний кусок дерьма. Леся! Дай гостю новую ложку, пожалуйста…

— Несу!

Все время, пока вернувшаяся Леся расставляла на столе тарелки с маленькими лепешками и салатом, кружки с кофе и солонку с перечницей, мы молчали, глядя в тарелки. Едва она ушла, я, не давая побуревшему от злости Владу сказать ни слова, продолжил говорить:

— Ты ведешь себя как гнида. Ты повышаешь цены нам, Искателям. Тем, кто отправляется в дикие территории и там, рискуя собственными задницами, пытается отыскать полезные вещи. Полезные для всех, а не только для Искателей. Сегодня львиную долю того, что мы привезли — потеряв одного человека! — я отдал поселению. Отдал бесплатно. Оружие, снаряжение, боеприпасы, кое-что из еды и лекарств, немного одежды и стройматериалов. А ведь я мог бы поступить как ты, Влад — не отдать, а продать. Втридорога. И дед Федор купил бы — а куда ему деваться, если на его шее с каждым днем все больше детей, женщин и дряхлых стариков, что пока не помолодели и еле двигаются. Куда ему деваться, если из-за ливня десятки людей прямо сейчас сидят под проливным дождем и в буквальном смысле слова прикрываются листьями лопуха… куда ему деваться, если детей некуда спать положить…

— Да понял я!

— Не… ты еще не понял. Ты, похоже, в свое время переиграл в постапокалиптичные игры и перечитал книг того же жанра. Ну я так думаю. Если ошибаюсь — ты извини. Просто ведешь ты себя