Разлученные души - Терри Гудкайнд

— Нам пришлось остановиться, чтобы Никки с Зеддом вернули тебя, — произнесла Кэлен в свою защиту. — У нас не было выбора. Они не осмеливались ждать дольше.

Волшебник с колдуньей выглядели мрачно, словно Кэлен недоговаривала.

Ирэна выглянула из-за Матери-Исповедницы, чтобы увидеть Ричарда.

— Я тоже помогала.

— Благодарю, — ответил Ричард.

Он заметил, каким взглядом одарила ее Никки, но сама Ирэна, улыбаясь Ричарду, пропустила этот момент. Лучше бы она держала рот на замке.

Внезапно он осознал, что никто практически не говорит о битве с Шан-так и о случившемся потом.

— Значит, план сработал? — спросил он.

— Сейчас мы в безопасности, — вновь заверила Кэлен, наблюдая, как он поочередно смотрит на каждого, не веря, что все было просто.

Взгляд Ричарда остановился на Кэлен, и все прочее перестало для него существовать.

— Тебе пришлось использовать меч?

Вопрос явно напугал ее.

Всматриваясь вглубь чарующих зеленых глаз Кэлен, он видел там отклик опыта духов, отражающихся и в ее лице. Понял, что ей пришлось использовать меч.

Он знал, каково это. Знал все.

— Убийство полулюдей отличается от убийства обладающих душой, — мягко произнес Ричард.

Кэлен понимающе кивнула. Отныне и она знала.

— Я не понимаю, как ты вообще думаешь, держа меч, — ответила она.

— Отличается? — прервал их Зедд, приподняв руку и опустившись на нее, поочередно смотря то на одного, то на другого. — Что значит «отличается»?

— Когда ты используешь меч, чтобы забрать жизнь, — начал Ричард, — он взыскивает плату, осуществляя твою волю. Отнимая жизнь, он приносит боль. Праведный гнев — щит от боли. Используя меч для убийства, я отделяю душу от тела, которому та принадлежит, и тем самым отделяю жизнь от смерти. Но полулюди не имеют души, поэтому меч не несет вины за разрушение Благодати, и его ярость ничем не ограничена. Он не причиняет боли, пока ты сходишь с ума от ярости.

— Вина? — спросил волшебник. — О чем ты?

Ричард на минуту задумался, подбирая слова.

— Это похоже на давление, сопротивление, уменьшающее твою решимость убить. Души людей стараются остаться в этом мире, и их желание жить противится переходу границы между жизнью и смертью. В то же время, на краю сознания всегда есть понимание того, что жизнь священна. И хотя необходимо стремление убивать, чтобы сохранить жизни невинных людей, осознание, что ты отправляешь душу в царство смерти, и твое собственное врожденное благоговение перед жизнью сопротивляются тому, что необходимо сделать. Меч создал человек, обладающий душой, с тем же врожденным внутренним сопротивлением насилию, закованным в клинок. Но когда ты убиваешь бездушных полулюдей — а это все равно убийство, да и выглядят они как люди, хотя таковыми и не являются — ничто не сдерживает ярость меча или твой собственный гнев. Ты не отправляешь души в подземный мир. Поэтому сражаться с полулюдьми — все равно, что погружаться в бездну безумия, где есть лишь безграничное наслаждение от кровопролития, подпитываемое магией. И ты, и меч можете свободно убивать, не испытывая этого врожденного сопротивления. Ты идешь в бой с иммунитетом к чувству вины. И в результате твой гнев и ярость меча переходят на совершенно иной уровень. Это столь же пугающе, сколь и великолепно. — Он не отрывал взгляда от Кэлен. — Ты использовала меч, поэтому знаешь, о чем я.

Когда та медленно кивнула, Ричард понял, через что ей пришлось пройти.

— Командующий Фистер, — произнесла Никки, прерывая наступившую тишину, — не проводите Ирэну с Самантой и не накормите их тушеным мясом, которое вы приготовили? Они долго стояли тут, чтобы помочь в случае необходимости. Но теперь Ричард очнулся, и они наконец могут перекусить. Им следует подкрепиться сейчас, потому что позже они могут понадобиться.

Тон колдуньи дал ясно понять командующему, что она ждет точного выполнения приказа. Поэтому Фистер просунул большую ладонь под руку Ирэны, поднимая ее на ноги.

— Прошу, леди, позвольте угостить вас тушеной свининой, — произнес он, весело устремляясь к ним. — Я помогал готовить. Мы добавили туда кролика, специй, грибов, которые росли на пнях, болотного шпината и немного жирных улиток из ручья. Я бы очень хотел, чтобы женщины оценили мои кулинарные способности.

— Что ж, я… Я действительно очень… — Ирэна запнулась, оглянувшись на Ричарда и надеясь на его вмешательство. Но тот лишь улыбнулся, понимая, что ей действительно следует поесть.

— Лучше пойти прямо сейчас, — добавил командующий и потащил ее за собой. — Я буду польщен, если вы первой опробуете блюдо и выскажете мнение, пока мы не предложили его остальным. Саманта, пойдем, ты тоже попробуешь вместе с мамой.

Девушка замерла, разрываясь между Ричардом и матерью. После секундного замешательства она припустила за Фистером.

— Думаю, стоит попробовать, — пробормотала Ирэна, оглянувшись через плечо. Ее лицо просветлело. — Я попробую блюдо, чтобы убедиться, что оно готово, а затем принесу еду Ричарду. Он нуждается в пище больше любого из нас.

— Дельная мысль, — похвалил Фистер. — Давайте возьмем тарелку и посмотрим, что вы скажете.

Глава 42

Когда обеих женщин отвели на достаточное расстояние, Никки, выглядевшая весьма недовольной, склонилась к Ричарду; ее голубые глаза пылали. Колдунья сосредоточенно посмотрела на Искателя, не заметив упавших ей на грудь длинных прядей светлых волос.

— Что ты рассказывал девочке о магии?

Он увидел, как Кэлен слегка улыбнулась и откинулась назад, не желая находиться в центре назревающего конфликта.

— О чем ты?

Никки стиснула зубы.

— Девчонка своенравна. Весьма.

— А ты — нет? — спросил Ричард.

— Не как она.

Ричард нахмурился, подозрительно взглянув на спокойное выражение лица Зедда и затем вновь на Никки.

— Почему? Что она сделала?

— Это я и хочу узнать. Я спросила, где она научилась делать такие вещи, — Никки ткнула пальцем в его плечо, — и она ответила, что ее научил ты.

Ричард опустил голову, осознав, что имеет в виду колдунья.

— А, ты про это.

— Именно, — прорычала Никки, сопровождая каждое слово тычком в его плечо. — Чему ты ее научил, мистер «я-не-знаю-как-использовать-свой-дар»?

— Вообще-то, — ответил Ричард, — я научил ее тому, что мне рассказывала ты.

Хмурый взгляд Никки на мгновение смягчился.

— О чем ты?

— Помнишь, ты объясняла, как взрываешь деревья?

Взгляд Никки блуждал, пока она пыталась вспомнить об этом разговоре.

— Когда я рассказывала, как действует мой дар, говорила лишь, что собираю тепло в одном месте в стволе дерева. Оно затем быстро превращает сок в пар, который расширяется и разрывает дерево на части.