Хранитель света и праха - Наташа Мостерт

Ник сдернул с головы шлем, и Эш последовал его примеру. Они крепко обнялись, руки у обоих были влажными от пота.

— Спасибо, — Ник чувствовал, что его распирает от эмоций, — спасибо за все, Эш.

— Спасибо тебе, что позволил принять участие в этой прогулке, — Эш улыбнулся, — ведь я чужак, можно сказать, случайный прохожий, ты сам знаешь.

Несколько бойцов подошли к Нику, чтобы пожелать ему успеха в поединке. Пожимая руки и по-дружески перебрасываясь колкостями с товарищами по клубу, Ник поймал себя на мысли, что, возможно, это самый лучший момент в долгом и мучительном процессе тренировок. Он был в своем спортивном доме, его окружали ребята, которых он давно знал и которые хорошо знали его. Его нервы встали на место, и он чувствовал себя непобедимым. Пройдет два дня, и все может обернуться по-другому, но сейчас, сейчас — лучшего и желать не стоит.

От его возбужденного настроения не осталось и следа, когда он открыл свой ящичек и достал из сумки мобильник. Двенадцать пропущенных звонков — и все от Миа. Черт возьми, вероятно, случилось что-то действительно серьезное. Он почувствовал, как у него тревожно забилось сердце, когда он нажал на кнопку вызова. И ощутил невероятное облегчение, едва заслышав, как она сняла трубку.

— С тобой все в порядке?

— Немедленно уходи оттуда. — Ее голос сорвался на резкий вскрик. — Это он!

Ник слушал, стараясь разобрать, что она говорит, за звуком смеха в раздевалке и шумом воды в душевой.

— Он? Кто?

— Эш! Стрекоза — это Эш!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Ник обернулся на Эша, который копался в своей сумке.

— Я вспомнила, где видела те иероглифы. Это татуировки. И они у него на теле.

— Те, которые ты ему сделала?

— Нет.

Он снова посмотрел на Эша.

— Тогда где же они изображены?

Последовала пауза.

— У него на заднице.

— Ох!

Ему очень хотелось спросить у Миа, как она узнала, что изображено у Эша на заднице. Он и сам не имел об этом представления, хотя они тренировались вместе целых три месяца, переодевались в одной раздевалке столько раз, что и вспомнить трудно.

— Я все объясню тебе позже, Ники. Сейчас просто уходи оттуда.

— Я уже выхожу.

Он поднял глаза и увидел, что Эш наблюдает за ним.

— Все в порядке?

— Да. Все отлично. — Он старался, чтобы его голос звучал беспечно. — Надеюсь, ты придешь на поединок.

— Да, я буду там.

— Отлично. — Ник кивнул и улыбнулся, беззаботно, словно его абсолютно ничего не тревожило в этом мире.

Только в машине он взял телефон и набрал номер Драйвера — тренера Билла Мьюзо в Эдинбурге. По голосу Драйвера он понял, что тот торопится, и потому спросил без обиняков:

— Я насчет того партнера Мьюзо. Вы говорили, они были близки.

— Да, очень. Как я уже говорил, этот парень исчез после смерти Билла. Настолько был расстроен.

— А как его звали?

— Роберт. Роберт Делл.

— Ах, — Ник нахмурился.

— Вас что-то еще интересует?

— А вы бы не могли его описать?

— Высокий такой парень. Волосы светлые. Выглядел неплохо. А сложен как бог.

— А вы не знаете, где я могу найти его?

— Нет, извините.

Следующий звонок Ника был адресован Эмми. Слушая длинные гудки, он старался взять себя в руки. Когда он вчера расставался с ней в Ливерпуле, у нее в глазах стояли слезы. Но теперь она ответила гораздо спокойнее, и в голосе даже послышались радостные нотки, когда он спросил, не было ли у Валентайна спарринг-партнера при подготовке к последнему матчу.

— Да. Крис и Валентайн были просто не разлей вода. Вы знаете, как братья.

— Крис?

— Да. Крис Коннор.

— А вы с ним по-прежнему общаетесь?

— Нет, — Ник услышал, как она вздохнула. — Он куда-то исчез. Я давно уже ничего о нем не слышала.

— Он такой светловолосый, привлекательный?

— Да, верно. Все мои подружки с ума по нему сходили. Вы знаете… — Она замялась. — Вчера вы спрашивали меня насчет Миа. Помните?

Конечно, он помнил. Это был просчитанный риск. Его волновало, как Эмми отреагирует на упоминание имени Миа, но он хотел знать точно, что Валентайн говорил по этому поводу.

— Помните, вы спросили меня, почему Валентайн не сообщил Миа о том, что он возвращается на ринг?

— Да. Вы сказали, что это вы настояли на этом. Поставили ему ультиматум.

— Да, так и было. Но Крис тоже приложил к этому немало усилий. Он постоянно убеждал Валентайна, что в сердце бойца не может быть места для предрассудков. Что боец должен верить только в собственные силы, а не в какую-то женщину, которая его защищает. Он говорил, что боец сам должен добывать свою удачу.

— Я понял.

— Ведь Крис был прав?

Ник издал нечленораздельный звук.

— Просто с тех пор как вы вчера ушли, я не перестаю думать о том, что мы ошибались. Не нужно было нам запрещать ему говорить ей. Это бы никому не повредило.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Шел дождь. Он покрыл бусинками влаги ее волосы. Его крошечные капли серебрились на ее плаще. Странная, таинственная тишина воцарилась на улице. Миа почти физически ощущала, как частички влаги парят в воздухе, проникая повсюду, и чувствовала застойный, болотный запах влажной почвы. В нескольких домах в окнах горел свет.

Миа переминалась с ноги на ногу. Она ждала уже почти целый час. В нескольких шагах от себя она видела скамейку, но не хотела садиться на нее, так как боялась упустить его из виду. С того места, где она стояла, был хорошо виден подъезд белого оштукатуренного здания, украшенного тщательно выделанными железными решетками и элегантными колоннами.

Эш никогда не приглашал ни ее, ни Ника к себе домой, и ей никогда не приходило в голову, что в этом есть что-то необычное. Когда они общались втроем, как-то так сложилось, что это все время происходило у нее. Квартира Эша располагалась всего в трех милях от ее студии, но казалось — совершенно в другом мире. Это была весьма фешенебельная улица в весьма фешенебельном квартале — здесь было тихо, много зелени, все шикарно и уютно. Отсюда хорошо просматривалась макушка музея Виктории и Альберта.[62]

Она взглянула на часы. Ему пора бы уже выйти. Каждую пятницу в шесть часов Джей Си проводил занятия по боксу, и Эш посещал их регулярно. Было уже пятнадцать минут шестого.

Мимо нее прошла пара. Женщина все пыталась взять мужчину под руку, и наклон ее головы говорил о том, что она жаждет ему угодить. Он же, словно не замечая ее потуг, даже не пошевельнулся. Женщина повернула голову и взглянула в лицо Миа. Скрытое отчаяние, которое она уловила в ее взоре, поразило Миа и еще некоторое время занимало ее мысли, пока пара не прошла мимо и не скрылась за углом.