Врата Порядка - Дмитрий Казаков

– Вот уж это неизвестно! – отчеканила Илна. – Ты не знаешь, что тебя там ждет, и не можешь даже догадываться, кто и что может там пригодиться!

– Зато точно знаю, что там опасно! – маг страдальчески поморщился.

– Здесь тоже опасно, – мягко проговорил брат Ласти, и готовая сорваться на крик Илна замерла, сжав кулаки. – «Морские люди» лезут на берег, Стена трясется под ударами Хаоса. А мы, вместо того, чтобы объединиться, продолжаем резать друг друга… Помоги немощному в печали его, и укрепитесь вы оба – сказано в Книге Предписаний, и против заповедей Творца-Порядка я не пойду. Кем бы ни считали Хорста из Линорана остальные, для меня он – просто слепой человек, бросить которого я не могу.

«И точно, – подумала Илна, – об его незрячести мы и забыли».

– И я не могу, – Альфи кашлянул, а когда пошевелился, то лицо его исказила гримаса боли. – Я с вами, господин, с самого Карни, от лиходеев всяких оберегал, меч не раз обнажал. И не ради того, чтобы остаться в этой дыре. Нет, я пойду до конца, клянусь мошонкой Хаоса…

Для наемника это была невероятно длинная речь и, произнеся ее, он тяжело запыхтел.

– Мы пойдем с тобой, – сказала Илна. – Хочешь ты этого или нет, но избавиться от нас ты не сможешь.

– Но тогда ваши смерти будут на моей совести! – отчаянно выкрикнул Хорст.

– На нашей, – кивнул брат Ласти, – мы сами выбрали этот путь.

– Сами, – эхом повторил наемник и огладил потную лысину.

– Мы, – улыбнулась дочь редара.

– Владыка-Порядок свидетель, я пытался отговорить вас, – маг поднял руки, точно собираясь махнуть ими. Подержал, а потом опустил. – И очень рад, что не сумел.

Свеча, догоревшая до основания, зашипела и погасла, оставив людей в полной темноте.

Хозяин караван-сарая тряс пузом, угодливо улыбался и кланялся, чуть ли не приседал, и в голосе его звучало огорчение:

– Ай, дорогие гости, зачем покидаете? Жили бы дальше, я бы сам вам деньги платил, видят все Порядочные.

– Спасибо, но нам пора, – прервала Илна поток излияний и, сунув толстяку серебряную монету с изображением хана, вышла во двор.

Тут ее ждали – Альфи с мученической миной на похудевшем лице, безмятежно улыбающийся брат Ласти, и Хорст, подставивший лицо восходящему солнцу.

– В порт? – спросила дочь редара.

– Пусть они идут, – сказал маг, – все равно долго будут ковылять. А мы пока с тобой прогуляемся.

– Хорошо, – Илна посмотрела на него с недоумением, взяла за руку, положила ее себе на плечо.

За воротами караван-сарая их встретил Ил-Бурзум, шумный и пыльный, напоминающий громадный рынок. Бросились к прохожим уличные торговцы, замелькали перед глазами разноцветные халаты.

– Отойди! – девушка шуганула назойливого попрошайку, канючащего что-то о собственной слепоте, и неторопливо пошла вперед, лавируя среди толпы.

– А ведь на его месте мог оказаться я, – со странной интонацией проговорил Хорст. – Не спеши…

Из харчевен и караван-сараев текли пряные, жирные запахи, собаки дрались около груды отбросов, на перекрестке седобородый дед вопил что-то немелодичное, терзая струны необычайно широких гуслей.

– Сказание об Исходе, – заметил Хорст, – давно я его не слышал. А здесь, если не ошибаюсь, сапожная мастерская? Постоим немного…

Илна остановилась, с подозрением глянула на дверь в полутемный подвальчик, откуда тянуло запахом кожи и клея, доносился негромкий перестук молоточков и сердитые окрики.

– Вай, госпожа? Золото не желаешь? – перед девушкой возник смуглый усач в драном халате.

Сверкнули белоснежные зубы, блеснули украшения из желтого металла, разложенные на широком, подвешенном за ремень на шею лотке.

– Если это золото, то ты – сам Порядочный Марди, – сказала Илна. – Иди, не позорься.

Усач пробормотал что-то на степном наречии и исчез в толпе, Хорст вздохнул и сжал ее плечо:

– Пойдем дальше.

Они шагали мимо лавок, где торговали халатами и посудой, оружием и хлебом, мимо конского рынка, над которым колыхалось густое облако из лошадиного пота и людских ругательств.

Прошли базарную площадь, возносящийся над соседними домами куб главного храма Ил-Бурзума, в котором было тихо и спокойно. Миновали улицу, занятую ювелирными мастерскими. Мнущиеся у дверей охранники проводили парочку удивленными взглядами.

Когда Хорст просил остановиться, а случалось это нередко, Илна ждала, глядела на замершего неподвижно мага и думала, зачем именно понадобилась ему эта странная прогулка?

И лишь у бедной харчевни, где грязные люди в рваных халатах хватали пальцами жирный плов, а от кухонного чада слезились глаза, она поняла: Хорст впитывал в себя звуки и запахи, запоминал и одновременно прощался, и не просто с Ил-Бурзумом, а вообще с людьми.

Уроженец Линорана, помимо собственной воли ставший Сыном Порядка, не надеялся вернуться на Полуостров.

В этот момент дочь редара пожалела, что захотела плыть с ним.

Они прошли берегом реки, желтой и пахнущей болотом, и через короткий переулок выбрались на центральную площадь, где уперлись в громадную, воняющую и болтающую толпу.

В центре ее виднелась груда хвороста, торчащие из нее столбы и надрывающийся с помоста человек в халате цветов ханского герба.

– Ты хоть слово понимаешь из того, что он говорит? – спросила Илна, вытягивая шею, чтобы разглядеть хоть что-нибудь.

– Э… госпожа, – неожиданно обернулся стоящий рядом старичок, бородатый и морщинистый. – Приказ хана читает… Нехороших людей жечь будут… Тех, кто вере Утешителя-Порядка противен…

И старичок осенил себя знаком Куба.

– А кого именно, почтенный? – спросил Хорст.

– Тех, кто себя режет… Тех, кто в Сына Порядка верит… Забери их проклятые души Хаос!

– И здесь то же самое, – бывший сапожник вздрогнул, как будто его хлестнули кнутом. – Пойдем. Здесь мне делать больше нечего.

Что именно он имеет в виду под словом «здесь», Илна спросить не осмелилась.

Через воняющие рыбой и мокрым деревом кривые улочки они выбрались к порту. Неторопливо дошагали до покачивающегося у причала бирюзового корабля, около которого стояли Альфи и брат Ласти.

– Ждут, – ухмыльнулся наемник и кивнул в сторону переброшенных на берег сходней.

– Они всегда держат слово, – проговорил Хорст. – Пойдемте.

Стоило Илне вступить на широкую доску, как у борта появился фреалсинни.

Узкоплечий для своего роста, он выглядел пугалом, на которое повесили балахон служителя. В гриве черных волос выделялись зеленые прядки, похожие на пучки водорослей, прозрачные глаза смотрели равнодушно.

– Прошу на борт, – скорее пропел, чем проговорил чужак. – Мы готовы поднять якорь.