Письма о буддийской этике - Бидия Дандарон

Вся эта борьба — у животных бессознательная (инстинктивная), а у человека сознательная — происходит от внутреннего стремления жить и продлевать свой род. Внутренний импульс, или жизненный порыв, есть бессознательная воля атмана; он проявляется во внешнем мире через условный рефлекс (у животных), т. е. через органы чувств. Органы чувств как бы производят двойную работу; в первом случае они познают окружающий мир: выясняют полезность и вредность тех вещей, с которыми они соприкасаются; во втором случае они стараются использовать их для себя по мере их полезности или вредности. В первом случае внешний мир действует на органы чувств, во втором — органы чувств на внешний мир. В обоих случаях авандуди (его несовершенные эмоции) диктует этим органам чувств: в первом случае они направляют органы чувств на внешний мир (как разведка) с целью выяснить, что окружает его и как поступить с ним. Во втором случае, выяснив полезность и вредность вещей в окружающем мире (от этой разведки), направляет органы чувств на преодоление препятствий и опасности и использование полезного для продолжения своей жизни.

Таким образом, весь мир, т. е. каждый одушевленный (живой), ведет себя во внешнем мире так, чтобы обеспечить интересы несовершенных эмоций или воли атмана. А действия, совершаемые живыми существами, подвержены закону причины и следствия. Поэтому в чувственном мире все поступки животных строго детерминированы и необходимо вытекают из данного течения внутренних и внешних обстоятельств. Вернее, всякое действие животного в причинно-следственном ряду есть и причина, и следствие. Следствие по отношению к предыдущим причинам — причина по отношению к будущему следствию. Под влиянием этих условий, определяющих жизненный опыт животного в виде инстинкта, формируется эмпирический характер индивидуума. Во всех этапах своего развития живые вступают в борьбу за существование, в этой борьбе они не могут полностью и до конца удовлетворить свои стремления вследствие сопротивления, оказываемого другими животными, жажда (желание) в сансаре никогда не утихает. Такое постоянное состояние неудовлетворенности выражает основную муку индивидуума, и эта неудовлетворенность служит стимулом дальнейшего развития. Как мы говорили, действие животных (живых существ) развивается в причинно-следственной связи, и поэтому от количества и качества проявленных несовершенных действий душа (атман) или переходит в высшую ступень саморазвития, или падает еще ниже, каждая причина вызывает по количеству и по качеству совершенно соответствующее следствие.

Таким образом, атман, проходя через сансару благодаря своим деяниям (по закону причины и следствия), значительно усложняет свое несовершенство. Но благодаря тому, что атман как частица (эхо) Абсолюта имеет еще сознательную волю, которая ведет его к нирване, все же он неуклонно стремится к самосовершенству, опять идет по восходящей линии развития. Человек же как сознательное, живое и наделенное свободной волей существо имеет значительно большую возможность совершенствоваться и имеет такую же возможность грешить, поэтому он может гораздо ниже пасть, чем бессознательные живые, потому что тогда сознательная воля снова извлекает его из бездны. Этот круговорот происходит веками, пока человек не осознает своего назначения. Единственное средство для достижения уничтожения несовершенства — это созерцание (то, что ты начала делать); Для того чтобы созерцать, необходимо знать и верить, это значит — познать.

Мы уже видели, что атман в мозге человеческом, достигая полного познания (самосознания), видит перед собою следующую альтернативу: или утверждать жизнь и продлить страдание, или же отрицать жизнь и достигнуть покоя. Выбор неизбежен, но он должен произойти в силу созерцательного познания, а не вследствие познания абстрактного, рассудочного, в силу высшего хотения, которому нельзя научиться, а не в силу мнимой свободы воли, руководимой известными началами. Если слепая воля к жизни предпочитает сама себя отрицать, то мы вступаем в «царство благодати», как выражаются мистики, в мир действительно нравственный, в котором добродетель начинается с сострадания и милосердия, проходит через аскетизм и приводит к полному освобождению, к нирване. «В человеке воля достигает сознания, — говорит Шопенгауэр, — а следовательно, и той точки, на которой она может делать разумный выбор между утверждением и отрицанием; едва ли было бы основательно предполагать, чтобы она могла подняться выше. Человек — освободитель всей остальной природы, которая ждет от него своего искупления; он в одно и то же время и жрец, и жертва».

Вчера я получил письмо от Алексеева, два твоих письма лежат у них, мне безумно хочется их прочитать. Он пишет: штатную единицу Москва отпускает в первой половине марта; как отпустят — так сразу меня зачислят. Они действительно крайне нуждаются в тибетологах. Я был в Институте востоковедения в Москве, нашел своих друзей. Здесь работает профессор Зусманович (скажи об этом В. Э., мы были вместе несколько лет на каторге), он заведует отделом Африки. Друзья уговаривали, чтобы я остался в Московском институте востоковедения, также М. А. и Вл. П. хотят, чтобы я остался в Москве. Но я отказался, ссылаясь на то, что я уже документально оформился в Ленинграде. Академия Наук собирается осенью этого года послать в Тибет двух аспирантов из Москвы, они в течение двух с половиной—трех лет должны изучить разговорный язык тибетцев. В Москве в институте говорят, что правительство проявляет большой интерес к Тибету. Видимо, придумали какие-то дипломатические фокусы или хотят вести борьбу с буддизмом, так как они эту борьбу успешно закончили в Монголии и Калмыкии, или по экономическим и стратегическим соображениям.

Я приехал 13 февраля, а сегодня 23-е, за это время написал тебе два письма: первое письмо было написано 13—14 февраля — на него нет ответа. Я уже беспокоюсь, как бы не случилось что с тобою. В эту ночь я верчусь до трех часов; встаю с постели, сажусь и заканчиваю письмо. Уже пять часов утра, а я еще не сомкнул глаз. Боюсь и беспокоюсь за тебя.

Желаю удачи. Целую тебя, моя йогиня, моя душа.

Твой Биди.

Пиши скорее.

40.

24 февраля 1957 г.

Москва

Милая моя Наташенька!

(Продолжение.)

О перерождении мы будем говорить более подробно в разделе «Карма и новое рождение».

«Поведение человека в общих чертах делится на состояние добра и состояние зла. Состояние добра возникает из альтруизма и выражается в деяниях, полных духовной любви и сострадания; состояние зла коренится в эгоизме и приводит к деяниям, полным злобности, и т. д.» В противоположность карсавинской философии, утверждающей, что и несовершенный мир охватывается Богом как основой и сущностью совершенства, которое вытекает из признания Бога всеобъемлющим всеединством сущего, чем исключается всякий дуализм основы бытия, а стало быть, и дуализм доброго и злого начал, буддизм зло определяет отрицательно, как неведение, незнание или как отрицательную волю к жизни, зло тем самым определяется как противоположность добра. А карсавинская философия делает попытку оправдать существование зла в мире: зло — не только несовершенство добра, но и несамостоятельная его противоположность. Для доказательства своего тезиса он ссылается на католического ученого Николая Кузанского. Если последовательно рассмотреть его философию, то мы неминуемо придем к тому, что зло есть необходимый элемент божества, оно находится в нем для его полноты. Если человек совершенствуется для того, чтобы в конечном итоге дойти до состояния Бога, то он не должен уничтожать свое зло, ибо зло имеется у самого Бога.