Рыжее наследство - Ромич Инна

Она заставила себя подняться и, пошатываясь, побрела наугад. Уже посветлело настолько, что можно было различить отдельно стоящие деревья. Справа от нее по гребню холма вилась едва заметная тропинка. Обрадовавшись, Эрика пошла по ней. Хоть немного легче будет идти.

В лесу стали просыпаться птицы, и скоро под сводом ветвей зазвучали их переливчатые трели. Она быстро спускалась по тропинке, и тут до ее слуха донесся плеск воды. Девушка с радостным возгласом бросилась на этот долгожданный звук. Внизу, в расселине между двумя склонами, бежал широкий ручей.

Цепляясь руками за кустарник, Эрика быстро спустилась к воде. Издав тихий стон, она погрузила свои натертые ноги в прозрачный поток. Ледяная вода обожгла ступни, и они тотчас же покраснели от холода.

— Бр-р-р!

Да уж, купаться в такой водичке еще то удовольствие. Впрочем, выбирать не приходилось. Девушка с наслаждением умылась и, набрав в грудь побольше воздуха, смело бросилась в ледяную воду. Она в мгновение ока смыла с себя всю грязь.

Издав короткий вопль, она выскочила на берег и стала приплясывать там, стуча зубами от холода. Надо бы развести огонь, иначе она совсем замерзнет... Эрика быстро набрала сухих сучьев и высекла искру кресалом. Через некоторое время в укромном местечке возле маленькой заводи пылал костер, а на длинной ветке возле огня сушилось выстиранное платье. Теперь можно и перекусить. Лепешка, которую она предусмотрительно не съела за ужином, была извлечена из тряпицы и съедена в мгновение ока. Запив трапезу ледяной водой, Эрика счастливо закрыла глаза и прислонилась к шершавому стволу дерева. Ее разморило на солнышке, клонило в сон. Что ж, пока все складывается просто прекрасно. Пока высохнет платье, она немного вздремнет, а потом отправится дальше.

Сквозь дрему ветер донес до нее какой-то посторонний звук. Эрика подняла голову и прислушалась. Это был далекий лай собак.

Глава 12

Селение оказалось совсем небольшим. В узкой долине ютился десяток убогих, крытых дерном домишек. Стена из камней, отделявшая селение от крошечного заливного луга, по которому бежал, по-видимому, тот самый ручей, где она купалась, небольшие лоскутки возделанной земли... Из дыры в крыше ближайшего домика поднимался вверх слабый столб дыма. Все выглядело очень безобидно. Эрика уже совсем было собралась с духом и решила постучаться в этот крайний домик... А что, если Дуглас уже побывал здесь? Тогда ее немедленно схватят! Что-то ей подсказывало, чтобы она не выходила сразу из своего убежища. Она осторожно пошла вдоль тропинки, скрываясь в зарослях. Странно, но создавалось впечатление, что деревня вымерла. Ни одного человека на улице, не слышно голосов... Хотя нет, какой-то шум слышится в отдалении.

Она уже миновала окраину этого странного места, как вдруг прямо за поворотом ей открылась неожиданная картина. На зеленом лугу был разбит разноцветный шатер, состоявший, кажется, из одних заплаток, а вокруг толпилась уйма народу. Чуть поодаль стояла повозка и рядом с ней две лошади, мирно щиплющие травку.

При первом же взгляде на эту толпу становилось понятно, куда делось все население «вымершей» деревеньки. Старики, женщины, дети сбились в шумный круг, в середине которого забавно двигался какой-то человек. Он то прыгал на руках, как лягушка, то становился на голову, то переворачивался в воздухе, вертя рискованное сальто. При каждой новой ужимке зрители радостно вскрикивали, хлопая в ладоши. Еще двое пестро одетых фигляров показывали фокусы. Один из них, совсем мальчик, дудел в рожок, извлекая из него пронзительные звуки, а второй подбрасывал и ловил крупные гусиные яйца. Чуть поодаль маленький толстенький человечек разложил прямо на земле свой нехитрый товар.

Бродячие артисты! Каким ветром их занесло сюда, в этот негостеприимный край? Впрочем, таких цыган[44] можно было встретить в любом месте королевства. В Тейнделе они тоже бывали — правда, довольно редко. Во времена черной смерти их пестрые раскрашенные повозки исчезли, но сейчас вновь появились на дорогах. Цыгане кочевали от городка к городку, давая представления, понемногу торговали, а иногда могли и украсть что-нибудь. Их охотно принимали, особенно в дальних поселениях, где не бывало никаких развлечений. От этих бродяг всегда можно было узнать новости, которые иной раз доходили до такой глуши через год-два.

Кажется, ей наконец-то повезло. Артисты знают все дороги, а уж до такого крупного города, как Эдинбург, и подавно. А что, если набраться смелости и подойти к ним прямо сейчас? Эрика подумала и решила, что это здравая мысль. В толпе зрителей легко затеряться.

С замирающим сердцем Эрика вышла на тропинку и, стараясь идти не спеша, направилась прямиком к разноцветному шатру. Она поймала на себе несколько косых взглядов — и только. Видимо, крестьяне решили, что она артистка, а цыгане были слишком заняты своим представлением, чтобы обращать внимание на нового зрителя. Девушка остановилась неподалеку от повозки и стала делать вид, что наблюдает за жонглером. Рядом паслись две низенькие мохноногие лошадки, так распространенные в Шотландии.

Эрике удавалось сохранять внешнее спокойствие, хотя на самом деле ее нервы были напряжены до предела. Она внимательно следила за происходящим на поляне, готовая в любой момент дать стрекача. Но ее никто не трогал, и постепенно она успокоилась и даже стала следить за представлением. Теперь худощавый гибкий жонглер подбрасывал в воздух длинные заостренные колья, заставляя их крутиться, а потом втыкаться в землю в строгой последовательности, делая вид, что уворачивается от острых концов в самый последний момент. С невиданной ловкостью он исполнял этот опасный трюк, и Эрика невольно прониклась к нему уважением. Конечно, артисты — презренное сословие, их даже хоронить на освященной земле запрещено, но умеют они многое. Пожалуй, таким, как эти цыгане, спуститься по отвесной стене было бы не сложнее, чем прогуляться по широкой дороге.

Девушка внимательнее пригляделась к артистам. Интересно, кто у них тут главный? Наверное, этот крепыш, который стоит в стороне, по-хозяйски поглядывая вокруг. Мощный парень с голым торсом, поросшим густыми черными волосами, угрюмо посматривал на зрителей. Да, наверное, это и есть хозяин.

— Может быть, юная леди желает что-нибудь купить? — услышала она вкрадчивый голос у себя над ухом.

Эрика едва удержалась, чтобы немедленно не сорваться с места. Чувствуя, как бешено у нее колотится сердце, она медленно обернулась и увидела прямо перед собой низенького упитанного торговца, который вопросительно смотрел на нее прищуренными глазками. Был он лысоватый, с круглым приятным лицом, источавшим благожелательное любопытство.

— А? — невпопад отозвалась она.

Торговец моргнул и терпеливо повторил:

— Я говорю, не желает ли юная леди чего-нибудь у меня купить?

Он простодушно смотрел на нее, но девушке показалось, что его голубые глазки-щелочки успели разглядеть все, что нужно: и потрепанное платье небогатой леди, и запутавшиеся волосы, в которых застряли веточки и сухие листья. Впрочем, держался этот человек очень приветливо. Эрика с деланым равнодушием огляделась вокруг.

— А что вы продаете?

Торговец оживился. Его хитрые голубые глаза заблестели.

— Да хоть все, что вы видите перед собой, — он обвел рукой вокруг.

Девушка засмеялась. Он говорил с каким-то неуловимым акцентом, выдававшим в нем иностранца, и его слова прозвучали немного смешно.

— А вы, случайно, не Господь Бог? Продаете небо, воду и землю?

— О нет, я не Господь, — ответил торговец, испуганно замахав руками, словно пытаясь отогнать от себя эту святотатственную мысль. — Я просто скромный владелец этой повозки. Меня зовут Яков, хотя моя матушка звала меня Джакомо.

— Вы цыган? — спросила Эрика.

— О, что вы! — засмеялся толстяк, опять изобразив руками мельницу. — Просто я родился далеко отсюда... Очень далеко — в чудесном городе Флоренции. Слышали о таком?