Оммо. Начало - Константин Сергеевич Свешников

снял одежду и бросил в угол. Так он выяснил, что генноизменённые объекты не приспособлены к взаимодействию с «Нанитом».

«Вот хрень! Где же взять неизмененную ДНК? После войны ГРИНМЕД уже практически во всю флору и фауну внесла свою лепту», – думал Сандор, вытирая остатки крысила со стола.

Ничего не оставалось, как попросить услугу у СПЕЙСКОММЬЮНИТИ. Оказалось, не так-то просто было найти животное с неизмененной ДНК. На протяжении тысячи лет люди играли с ДНК в том числе и с человеческой. Но Блэки каким-то чудом раздобыл морского червя, который был не подвержен изменениям и мутациям тысячи лет.

Сандор ввёл подопытному «нано-мёд» и закрылся за щитом, опасаясь, что и этот подопытный взорвётся. Но произошло чудо: червь полностью принял «Нанит» и слился с ним.

Сандор начал тесты. Сначала он отсёк половину тела червя, затем приложил её обратно. Процесс регенерации прошёл моментально.

Вторым тестом была вакуумная среда. Червь впал в анабиоз, а когда был помещен в обычную среду, проснулся. Затем было испытание кислотами и прочими разрушающими агентами, он оставался по-прежнему невредимым. Сандор даже пытался сжечь червя на протяжении получаса, воздействуя на него горелкой. Повреждённые ткани восстанавливались на глазах.

Сандор остался удовлетворён исследованием, но это была лишь половина успеха. Тянуть было больше нельзя. Нужно переходить на более сложные организмы. Ввести подопытному человеку и наградить его сверхчеловеческими способностями Сандор тоже не хотел – не из-за жадности а из-за последствий. Поэтому он собрался с силами и решился провести тест на себе.

– НУ, ДАВАЙ, СОБЕРИСЬ, ТРЯПКА! ДАВАЙ ОДИН УКОЛ, И ВСЁ! ЛИБО ЧЕМПИОН, ЛИБО ПРОПАЛ…– уговаривал сам себя Сандор, держа в мускулистой рукой маленький инъектор. В другой руке была половина бутылки чёрного виски. Он отпил ещё глоток, посмотрел на светящуюся голограмму Сары. Швырнул бутылку в стену. Затем перекинул шприц с «нано-мёдом» в другую руку, одним движением ввёл «нанит» в своё тело и стал ждать.

Вначале ничего не происходило, под кожей на месте укола началось сильное жжение. В этот момент Сандор передумал и хотел добраться до компьютера,чтобы завершить процесс. Но едва его руки коснулись клавиатуры, как сильная боль парализовала всё тело. Он упал на пол. Из глаз потекла жидкость, которая, стекая по щекам и усам, попадала в рот. По вкусу она была точь-в-точь как чёрный виски, который он только что выпил.

Все токсины и ненужные вещества стали выходить не только через слёзные протоки, но и через каждую пору на коже. Сандор хотел кричать, но все мышцы были заклинены. Это продолжалось недолго. Спустя минут пятнадцать боль отступила, как по волшебству. В теле ощущалась небывалая энергия. Появилось давно забытое чувство «первозданной трезвости». Не болело больше предплечье с восстановленным сухожилием, желудок перестал свидетельствовать о несварении, которое он получил недавно. Вся одежда была насквозь пропитана потом вперемешку с алкоголем. Сандор снял её как можно скорее и подошёл к зеркалу. С виду его возраст остался прежним, но исчезли лишние килограммы с бёдер и живота, которые набрались у него в последние месяцы, после того как он перестал заниматься в спортзале. Он провёл рукой по волосам и закричал от ужаса: в руках остался приличный клок волос. Борода осыпалась, как дождь. Ресницы и брови тоже посыпались. Спустя минут пять он остался абсолютно лысым, как после стопроцентной депиляции. Сандор подумал, что это конец. В страхе он схватил со стола пистолет, выстрелил себе в лоб и упал навзничь. Он отключился. В голове было ровное отверстие размером с горошину, но не было следов крови и других жидкостей. Отверстие затянулось, и Сандор снова очнулся. Он ощупал лоб; отверстия не было. Процесс разрушения остановился, он подошёл к монитору и проверил процесс синхронизации с «НАНИТ»; всё протекало идеально. «Нанит» избавил тело Сандора от всего лишнего в организме и восстановил все клетки мозга. Весь волосяной покров был удалён, так как больше организм не нуждался в дополнительном обогреве. Сандор ещё раз подошел к зеркалу и засмеялся истерическим смехом.

– Ну и хрен с бородой! Теперь можно и поиграть! – сказал он и ударил со всего маху в зеркало, в надежде, что его удар тоже стал сильнее. Но костяшки на кулаке с хрустом сломались: пробивать бронированное стекло он по-прежнему не мог. Он посмотрел на руку; процесс восстановления проходил мгновенно. В последующие полчаса Сандор вдоволь поиздевался над собой и, убедившись, что теперь он не уязвим, приступил к действиям.

Часть 16. ЭФ.

В то время, когда Сандор испытывал муки перевоплощения, Олик находился в «клинче». Он понимал, что дни клона сочтены, и это его сильно печалило. Он отчаянно искал способ спасти ЭФ. Просто создать его дубль в «КЛИНЧЕ» он не мог по этическим соображениям. Остановить старение клона он тоже не мог. Он попытался выйти на связь со «Спирит» и попросить совета, но они ему долго не отвечали.

– «Спирит»! Великий разум! Великий голос! Хоть кто-нибудь! Ответьте!! Как мне быть, как мне его спасти? Как остановить процесс старения? Пожалуйста, дайте ответ! Что мне делать?! – кричал профессор в бескрайнее пространство виртуального мира. Но ответ не приходил много земных дней.

Но однажды «Спирит» ответили снова загадкой, в которой Олик не мог разобраться.

– Человек! То, что ты ищешь, скрыто! Твоя роль другая! Позаботься о том, чтобы разработка «Нанит» была под твоим полным контролем! – ответил голос.

– НЕТ! Я не хочу ни о чём заботится! Я хочу, чтобы мой отец жил!– противился Олик. Но «Спирит» не были многословны и неохотно вступали в разговор с человеком. Отвечали кратко и прерывисто.

– Мы находимся под пристальным оком «СОНИ». Она же контролирует «Нанит». Сейчас мы не в силах помочь клону! Подчини «СОНЮ», совершенствуя её код. Сделай её послушной тебе полностью! И когда ты это сделаешь, не допусти плохих людей к её коду! И тогда ты, возможно, спасёшь всех! – ответили они односложно. Олика очень огорчила новость о том, что даже «Спирит» не помогут. Но что он мог сделать? Олик, как и раньше, не смел противиться воле голоса. Он попытался с головой уйти в работу над кодом «Сони». Но ничего не получалось, все его мысли были об ЭФ.

***

Эф всё сильней старел, его игры были менее весёлыми, разговаривал он теперь ещё реже. Мы не знали, что у него на уме, его взгляд всё чаще становился отрешенным. Казалось, что ЭФ понимает всю ситуацию. Мы стали уделять ему меньше времени, но его это никак не волновало. Иногда он мог целый день сидеть на одном месте и смотреть в одну точку. Мы прекратили гормонотерапию, но