Голубое шампанское - Джон Варли

Причем убийца, пометив жертв, должен быть уверен, что отметина останется на месте достаточно долго. Цепочка убийств растянулась более чем на месяц. Поэтому и искать Бах должна несмываемые и невидимые чернила, впитывающиеся в поры кожи.

А раз они несмываемые…

Но сейчас нет смысла развивать эту мысль. Она или права, или нет. Заключая договор с убийцей, она понимала, что его, вероятно, придется соблюдать. А уж предъявить убийцу суду она точно не могла – после только что сказанного следователю.

Нет, если она вернется в Энитаун и отыщет там барби, чьи руки запятнаны виной, то ей придется сделать всю работу самой.

Беллман

Спотыкаясь, женщина брела по коридору. Она очень устала и бежать уже не могла. Высокого роста, босая, в изорванной одежде. И на позднем сроке беременности.

Сквозь пелену боли, застилавшую глаза, она увидела голубой свет. Шлюз. Больше идти было некуда. Распахнув дверь, вошла внутрь и закрыла ее за собой.

Перед ней была наружная дверь. Та, что вела в безвоздушное пространство. Женщина быстро повернула четыре рычага, которыми эта дверь надежно задраивалась. С потолка послышался тихий, ритмичный аварийный сигнал. Теперь наружная дверь останется закрытой благодаря давлению воздуха в шлюзе, а внутреннюю открыть невозможно, пока все рычаги внешней не вернутся на место.

Из коридора до женщины донесся шум, но она знала, что ей ничего не угрожает. При любой попытке прорваться к наружной двери, сработает сигнал тревоги и на место прибудут полицейские с представителями воздушных сил.

И лишь когда в ушах у нее начали лопаться барабанные перепонки, она осознала свою ошибку. Женщина закричала, но ее крик быстро стих вместе с воздухом, покинувшим ее легкие. Какое-то время она продолжала беззвучно биться о металлические стены, пока изо рта и носа у нее не потекла пузырящаяся кровь.

Когда ее взгляд начал стекленеть, наружная дверь поднялась вверх и перед ней возник лунный пейзаж. В свете солнечных лучей он выглядел белым и прекрасным, как иней, который вскоре покрыл все ее тело.

* * *

Лейтенант Анна-Луиза Бах уселась в гинекологическое кресло, откинулась на спинку и положила ноги на подколенники. Доктор Эриксон начал вставлять в нее какие-то инструменты. Она отвернулась к стеклянной стене слева и принялась изучать людей в приемной. Бах ничего не чувствовала, и это само по себе вызывало у нее тревогу, к тому же ей не нравилось, что вся эта аппаратура находится совсем рядом с ее ребенком.

Доктор включил сканер, и Бах повернула голову в другую сторону, к экрану. Даже спустя столько времени она все еще не могла привыкнуть к виду внутренних стенок своей матки, а также плаценты и плода. Казалось, там все пульсировало, набухало кровью. Она почувствовала, как отяжелело ее тело, словно руки и ноги стали настолько массивными, что она не могла их сдвинуть с места; и это ощущение было совсем не похоже на ставшую уже привычной тяжесть в груди и животе.

И ребенок. Просто не верилось, что это ее ребенок! Он совсем не был на нее похож. Самый обычный маленький розовый съежившийся комочек со сморщенным личиком. Один крошечный кулачок раскрылся и снова сжался. Ножка дернулась, и Бах ощутила это движение.

– Вы уже придумали ей имя? – поинтересовался доктор.

– Джоанна. – Бах была уверена, что на прошлой неделе он задавал тот же самый вопрос. Она решила, что врач просто пытался поддержать беседу. Наверняка он даже не помнил, как ее саму зовут.

– Мило, – сказал он, с рассеянным видом делая пометки у себя в планшете. – Так, думаю, я могу записать вас на понедельник через три недели. Это на два дня раньше оптимального срока. Но следующее свободное окошко у меня только через шесть дней после этого. Вам удобно? Нужно будет подъехать к трем часам.

Бах вздохнула.

– Я уже говорила вам в прошлый раз, что не приеду сюда рожать. Я сама могу о себе позаботиться.

– Послушайте, эм… – он заглянул в свой планшет, – Анна, вы знаете, что мы не одобряем таких решений. В последнее время это стало популярно, но…

– Для вас – мисс Бах, и в прошлый раз я уже слышала от вас то же самое. Я изучала статистику и знаю, что рожать ребенка самостоятельно не более опасно, чем в вашем чертовом аквариуме. Так вы дадите мне акушерку, будь она неладна, и выпустите меня отсюда? У меня заканчивается обеденный перерыв.

Он попытался что-то сказать, но Бах слегка выпучила глаза и раздула ноздри. Мало кто решался возражать ей, когда на лице у нее появлялось такое выражение. Особенно когда при ней было личное оружие.

Эриксон протянул руку ей за голову и стал водить пальцами у нее по затылку. Отыскав терминал, он открепил крошечную акушерку, которую Бах носила последние шесть месяцев. Акушерка была золотистого цвета и размером с горошину. Ее функция заключалась в регулировании нервной и гормональной деятельности. Пока Бах носила ее, она была избавлена от тошноты по утрам, приливов, а также вероятности выкидыша из-за перенапряжения, связанного с ее работой. Эриксон убрал акушерку в маленькую пластмассовую коробочку и достал еще одну, точно такую же на вид.

– Эта акушерка для родов, – сказал он и подключил ее. – Она инициирует схватки в нужный момент. В вашем случае – девятого числа следующего месяца. – Доктор улыбнулся и снова попытался заговорить с ней участливым тоном: – Ваша дочка будет Водолеем.

– Я не верю в астрологию.

– Ясно. В любом случае, носите акушерку постоянно. Когда придет время, она перенаправит нервные импульсы в обход болевого центра в вашем мозгу. Схватки будут идти в полную силу, но боли вы не почувствуете. Говорят, ощущения совершенно другие. Но я, по понятным причинам, не смогу этого ощутить.

– Да, полагаю, что не сможете. Вы хотите мне еще что-то сказать, или я могу идти?

– Я надеюсь, что вы передумаете, – проворчал доктор. – Вам стоило бы приехать в бассейн. Не могу понять, почему в наши дни так много женщин предпочитают рожать в одиночестве?

Бах обвела взглядом яркие лампы над головами многочисленных пациенток в приемной, посмотрела на дюжину женщин, сидевших в смотровых нишах, на поблескивающий металл и людей в белых халатах, которые спешили куда-то с хмурыми лицами. С каждым посещением этого места мысль о том, чтобы родить в своей собственной кровати на стопке одеял и при свете одной-единственной свечи казалась ей все более привлекательной.

– Понятия не имею, – ответила она.

* * *

На радиальной