Профессорская дружка - Мари Ардмир

В аудитории послышался смех, а затем и хлопки, последние, к слову, принадлежали самому преподавателю. Доска погасла, окна распахнулись, а Данеуш Шир мягкой походкой хищника направился ко мне.

— Пять, заслуженно. — Он открыл журнал группы, поставил оценку и, расписавшись под ней, спросил: — Почему вы изначально не воспользовались собственной силой? Не попытались предпринять действия, достойные мага?

— Я искорка, — пожала плечами и призналась в очевидном: — А в созданных вами условиях времени на смешивание составов усиления у меня попросту не было бы. К тому же, проснувшись в поту и дыму и увидев гейзер, бьющий из колодца, я бы обязательно перепутала состав.

Он рассмеялся, принимая мой ответ, и отстраненно заметил:

— Вы первая, кто с заданием справился без потерь.

— Благодарю.

Едва я успела вернуться на собственное место и незаметно дать мотылькам задание перепроверить мои тетради и прилетевшую почту, как в аудиторию без стука ворвалась Эвения. Строгая прическа, черная мантия профессора и резкость в каждом движении ее ничуть не портили, а, наоборот, одухотворяли, она, словно бы воительница, вошла в покои поверженного короля. К слову, о короле… Я скосила взгляд на Данеуша Шира и поняла, что он забыл, как дышать, и я с трудом удержалась от ошеломленного возгласа. Мне впервые довелось увидеть, как металлистка с демонической примесью в крови влияет на мужчин независимо от их возраста, вкусовых предпочтений и положения. Все до одного они медленно поднялись при ее появлении и, расправив плечи, замерли, настороженно выжидая и почти не дыша. Со своего места я глаз одногруппников не видела, но мне было достаточно выражения лица нашего профессора — предвкушение охоты.

— Эвения Рит? — Эльфо-вампиро-граф растерял всю надменность и, как пылкий влюбленный, спустился с кафедры к ней. — Чем я могу вам помочь?

— Вы — ничем, — резко ответила она. Оглядев студиозов, уточнила: — Триста первая группа, кафедра бедствий?

— Да, — ответил Клифорд, и его такой привычный бас рокотом наполнил аудиторию и эхом откликнулся где-то вдали.

— Адаллиер есть?

К этому моменту мотыльки проверили мои принадлежности и упорхнули к чернильнице. И я вышла навстречу к Эви из-за широких спин.

— Я здесь, — посмотрела на профессора Шира и спросила: — Вы позволите мне?.. — не договорила, а он уже закивал, счастливый угодить.

— Да-да, спускайтесь, Ирэна, — поймал он раздраженный взгляд металлистки и расплылся в клыкастой улыбке: — Если необходимо, можете уйти на несколько минут.

— Благодарю, — ответила я за обеих.

— Не потребуется, — жестко отрезала рыжая красавица и уже ко мне обратилась со вздохом: — Передашь? Другу из Аркады… — в мои руки легло письмо.

— Я поняла.

— Спасибо! — Сжав мои пальчики, металлистка удалилась так же стремительно, как и вошла.

«Какая женщина!» — вздохнули наши парни, медленно сели на свои места, затихли. И я кожей почувствовала, как взгляды всех устремились на меня.

— А вы давно?..

Судя по взгляду эльфо-вампиро-графа и наших парней, я могла попасть под перекрестный допрос и выбивание правды, а потому быстро перевела тему.

— Лекция еще не завершилась, — напомнила учтиво. — Профессор, вы желаете дать еще одно задание или рассказать об ошибках, которые ранее допускали студиозы?

— Что? — Он моргнул и вышел из-под действия чар леди Ритшао. — А… да, — прочистил горло, просмотрел записи и продолжил занятие.

Передать записку Гансу я рассчитывала дома, а получилось, что он сам нашел меня на большой перемене в библиотеке. Появился из-за стеллажей, как демон Всенижнего, с каменной маской-лицом, пылающим взглядом и голосом, подходящим для загробных речей, чем основательно напугал не только меня, но и Ксила. Василиск, занятый поиском книг под мой запрос, услышав огневика, не успел ухватиться за полки и сорвался вниз. Так что появление нашего дворецкого сопровождало не только эхо, разнесшее по библиотеке душераздирающее «Что она тебе передала?», но и грохот падения ящера.

— Ганс…

— Тш-ш-ш! Не привлекай внимания, — шикнул он и, взяв меня за руку, растворился в воздухе.

Мы оказались в апартаментах, которые я уверенно могла назвать местом обитания потомственного огневика. Красная комната изобиловала золотом и черными элементами интерьера, торжественная и немыслимо дорогая, она казалась тронным залом. Я оглянулась и еле удержалась от неприличного для леди возгласа.

— Это…

— Мои апартаменты, — кивнул Его Величество Дворецкий, сбросил с плеч мантию профессора и отшвырнул ее на подлокотник кресла. Я проследила за ее полетом, а затем подняла неверящий взгляд на мага.

— И ты вместо того, чтобы жить здесь, занимаешь комнаты в доме Дейра? Ты…

— Ирэн, я здесь и живу все время. У себя дома, как и прочие служащие Лесски. — Он продемонстрировал мне свой переходник. — Видишь?

— Вижу.

Смутившись наивности своего вопроса, поправила ворот мантии, чем привлекла к себе внимание огневика. В раздражении поджав губы, он подошел ко мне и, опустив руки на плечи, спросил:

— Так, а кто поставил маячки?

— Какие?

— Вот эти. — И Ганс снял с меня три крохотных сияющих огонька, чтобы в следующее мгновение прихлопнуть их второй рукой.

— Не-не зна-аю… — поежилась. Неприятно чувствовать себя замешанной в нечаянном «стукачестве»: — Лишь профессор касался правого плеча и крепко его сжимал.

— Имя? — грозно вопросил Ганс.

— Данеуш Шир.

— Этот пытался снять, — многозначительно хмыкнул огневик. Он стряхнул с рук остатки шпионских маячков и уже совсем другим тоном спросил: — Так что тебе передала Эви?

Я отдала ему письмо и прошлась по комнате, разглядывая обстановку, в которой даже мелкие детали соответствовали огненной стихии. Ручки, петли, гвоздики, узоры на ткани и мебели, принты занавесей и покрывал. И не успела я рассмотреть столик из черного серебра с ножками в виде огненной кошки, как в покои Ганса влетела взвинченная молоденькая девушка.

— Дядя!

В следующее мгновение меня бесцеремонно задвинули за шкаф, которым я всего минуту назад искренне любовалась, и тихо шикнули: «Молчи и не двигайся!» Я бы так и сделала, не заметь в отражении стекла удивленный взгляд девушки. И тихо ойкнув, запоздало отвернулась от окна.

— Инни, — в голосе Его Величества Дворецкого сладчайший мед, но говорил он вкрадчиво, как с маленькой, — ты что-то хотела?

— Да… — Смелость изменила ей, и девушка пролепетала: — Для начала извиниться за то, что вошла без стука… — Она аккуратно закрыла за собою дверь. — Я не знала, что ты…