Мой принц - Джоан Вулф

Все молча переглядывались и пожимали плечами. Наконец Франц проговорил:

— Полагаю, что виновник — полковник Луска. Пытаясь поразить баронессу Цайс, на которой он собирается жениться, он сказал ей, что у него хорошие перспективы стать маршалом Юры. Это случилось вчера вечером, а рано утром Август был предупрежден.

— Он рассказал об этом Еве Цайс? — удивился барон Ладислав, родственник полковника.

Франц кивнул:

— Да, рассказал. Он мне сам признался.

— О Боже! — завопил барон Аппель. — Ведь Ева Цайс и Август долгие годы были любовниками! Это всем известно!

— Очевидно, они уже не любовники, — заметил Франц. — Но также очевидно, что эта дама все еще питает к нему некие чувства. Она, должно быть, послала кого-то предупредить принца. Иначе он не мог бы узнать о наших намерениях.

Барон Хертлинг тяжко вздохнул и пробормотал:

— Луска назвал ей наши имена?

Франц окинул взглядом собравшихся и ровным голосом проговорил:

— Он утверждает, что не называл. Но можем ли мы поверить ему?

Барон Хертлинг воскликнул:

— Что же делать?! Что теперь делать?! Он убьет нас! Я знаю, он убьет нас!

— Он несомненно убьет нас, если мы будем сидеть здесь и стонать, — с презрительной усмешкой сказал Франц. — Совершенно очевидно: мы должны действовать согласно первоначальному плану. Впрочем, придется внести кое-какие изменения — ведь Август сейчас находится не на корабле, направляющемся в Англию, а прячется в горах.

— Это большая разница, — со вздохом ответил Хертлинг.

Заговорщики снова переглянулись.

— Разница не такая большая, как вам кажется, — возразил Франц. — Мы располагаем основами власти в Юлии, а он — нет. У нас есть газеты, и мы имеем возможность обратиться к народу. У Августа, который находится в горах, таких возможностей нет.

— Да, верно, — кивнул барон Аппель. — Если мы будем действовать быстро, то сможем совершить переворот, и он не сумеет нам помешать. — Совершенно верно, — продолжил Франц. — Когда знать Юры узнает об истинном положении дел, все перейдут на нашу сторону.

— Франц прав, — заявил граф Гессе. — Первое, что нам нужно сделать, — это объявить Марко нашим новым принцем. Да-да, Франц прав, тогда все пойдут за нами.

— Простые люди боготворят Августа, — простонал барон Хертлинг.

— Они не будут боготворить его, если будут думать, что он ведет их к новой войне, — возразил Франц.

— Франц прав, — сказал барон Ладислав.

— А как насчет дворцовой гвардии? — поинтересовался барон Аппель. — Они не примкнут к Августу?

Франц отрицательно покачал головой:

— Нет, если мы будем действовать быстро. Прежде всего мы должны обратиться к народу. — Он указал на лежавший перед ним свернутый лист бумаги. — Вот объяснение наших действий. Когда это прочтут все, доверие к Августу пошатнется.

— А что это? — спросил Хертлинг.

— Я же сказал — обращение к народу, — ответил Франц. — Сейчас я прочитаю его вам и думаю, что вы найдете его кратким и выразительным,

Франц медленно развернул лист и зачитал следующее:

«К знатным людям и к простым горожанам! Во имя Господа Бога и мира, которого все хотят и заслуживают, Юра наконец-то свергла своего самого вздорного принца — Августа и вместо него призвала на трон Марко, брата нашего почившего принца.

Мы предприняли этот серьезный шаг, потому что знаем: вышеназванный Август проявил себя тираном, безразличным к благополучию своего народа. В доказательство нашего обвинения, мы приводим эти факты народу Юры.

Он предал свою страну, своевольно и без надлежащего совета заключив договор с иностранной державой. Он отдал Британии наш порт Сеиста.

Он своевольно вызвал вражду императора Австрии до такой степени, что Австрия рассматривает возможность выступить против нас с оружием, и тогда будет нарушен мир, завоеванный ценой жизни наших храбрых солдат.

Он угрожает нашей торговле, он вынудил императора Австрии обложить пошлиной юрские товары.

Из-за того, что вышеназванный Август действовал опасно и произвольно, не посоветовавшись с палатами парламента, мы объявляем его недостойным быть нашим принцем и призываем всех здравомыслящих юрианцев поддержать нас и пригласить на трон герцога Марко».

Франц умолк, и на какое-то время воцарилась тишина — слышалось лишь потрескивание поленьев в камине. Наконец барон Ладислав откашлялся и проговорил:

— Замечательное обращение.

— Да, верно, — закивали остальные заговорщики.

— Завтра мы напечатаем это обращение, — заявил Франц. — И в Юлии его прочитают в тот же день. А потом мы разошлем его повсюду. Когда же соберется парламент, я зачитаю это обращение перед объединенными палатами и попрошу их о поддержке. Если мы получим поддержку парламента, наша миссия успешно завершится. Армия нас поддержит.

— А что, если парламент не даст своего одобрения?

— Уверяю, даст, — ответил Франц. — Я сам произнесу речь. Парламентарии прислушаются ко мне, можете не сомневаться.

Все вдохнули с облегчением — трудно было не поверить герцогу Адамсу.

Франц же взял лежавшее на столе перо и сказал:

— Теперь нам осталось лишь подписаться под этим обращением. — Он обмакнул перо в чернильницу и четким подчерком написал: Герцог Франц Адамс.

Когда высохли чернила, Франц передал бумагу барону Аппелю, сидевшему рядом. Барон также поставил свою подпись.

Когда же лист передали барону Хертлингу, тот пробормотал:

— Право, не знаю…

— Если вы не с нами, барон, вы — против нас, — заявил Франц. — Вы присоединились к нам, потому что согласны с нами, не так ли? Но если вы боитесь поставить свою подпись под этим документом, то можете уйти. Только не ожидайте, что мы включим вас… в наши будущие проекты.

После некоторого колебания барон Хертлинг дрожащей рукой подписал обращение.

Глава 24

28 января 1816 года

Когда Чарити проснулась на следующее утро, принца в постели уже не было. В огромном очаге по-прежнему пылал огонь, и она поняла, что Август разжег его, когда поднялся.

Тут в дверь постучали, и в хижину вошла Натали с подносом в руках. Почувствовав запах бекона, Чарити пробормотала:

— Пожалуйста, только не сейчас. Я попозже поем.

— Принц велел мне принести вам завтрак, — заявила Натали.

— Видишь ли, я… В последнее время я неважно чувствую себя по утрам. Пожалуйста, унеси это, а то меня стошнит.

Не говоря ни слова, Натали повернулась и вышла из хижины. Чарити с облегчением вздохнула. Она уже хотела подняться, чтобы отправиться на поиски Августа, но тут дверь снова отворилась, и снова вошла Натали — на сей раз без подноса. Чарити попыталась сесть в постели, но хозяйка сказала: