Пламя надежды - Павел Дробницкий

Вокруг Грея воздух начал густеть и подергиваться темной пеленой, откуда, словно мазут стала толчками вытекать черная субстанция. От переполнявшей его силы, Грей не смог сдержать смех, который прозвучал поистине зловеще. Он буквально видел, что произойдет уже совсем скоро, как тени разорвут сначала магов в доспехах, а затем примутся за Вортисмана, но старик почему-то просто стоял и хищно улыбаясь наблюдал за происходящим, не смотря на то, что к нему неминуемо подбиралась черная жидкая тьма.

Руки-тени, проникая внутрь доспехов начали выворачивать наружу их содержимое. Вокруг поднялся нестерпимый смрад гниющих тел. С одного из магов в доспехах слетел шлем, под которым оказалось лицо мертвеца с позеленевшей кожей, многочисленными черными трупными пятнами, с белыми глазницами и редкими волосами на голове. Мертвец бессмысленно открыл рот и туда вползло несколько рук-теней, принявшихся разрывать его изнутри своими бесчисленными острыми, как бритва, пальцами, вырывая и разбрасывая повсюду куски плоти. Разорванные останки магов-мертвецов вспыхивали алым пламенем и прогорев оставляли после себя только копоть.

Грей медленно ступал по черной жиже, которая нежно растекалась вокруг него и хищно набрасывалась на останки ходячих мертвецов в доспехах, и быстрыми рывками приближалась к Вортисману.

— Неужели я вижу это своими глазами? — удивленно и радостно лепетал старик, — Это ты! Тот самый! Значит девчонка не соврала, и ты наконец найден!

Но тут черная субстанция резко выплеснула из себя длинную струю, прямиком в рот Вортисману и с силой начала заливаться внутрь, проталкивая себя внутрь вместе с зубами старика, с хрустом в его горле.

Грей подойдя, молча наблюдал за этим действием, чувствуя только ненависть переполняющую его, которая материализуясь растекалась черной материей по земле. Ему было все равно что скрывалось за словами старика и про какую девчонку он обмолвился, ему просто хотелось, чтобы Вортисман страдал как никто и никогда. Грей увидел, как глаза старика сменили цвет с зеленого на карие, как из его глаз покатились слезы. Черная жижа перестала вливаться в него, но все увеличивалась в объеме на крыше и уже начала переваливать через край, стекая вниз по башне.

Кожа Вортисмана начала менять цвет, сначала на желтый, затем на зеленовато-коричневый. Субстанция внутри принося невероятные страдания заставляла гнить его тело изнутри.

— С-спасибо… — еле слышно просипел старик, — Даже это лучше, чем чувствовать ее в своей голове…

Наконец, почернев, тело Вортисмана стало опадать, превращаясь в точно такую же черную субстанцию, соединяясь с ней, продолжая свое движение, ища новые жертвы.

«Грей, что ты делаешь? Остановись! Эта дрянь поглотит всех!»

— Я не знаю с чего началась эта война, но это не имеет значения, — со скукой в глазах и голосе ответил Грей, подойдя к краю крыши и наблюдая, как черная субстанция резкими хаотичными рывками добиралась до площади, — Среди нас не осталось невинных, и я не могу больше расплачиваться по счетам один. Души и сердца этих людей больше не желают видеть свет и добро, они алчут лишь тьмы и гниения. Они их получат. Уже сегодня.

Голос снова и снова пытался образумить Грея, но тот не обращая внимания, лишь наблюдал, как тьма все быстрее и быстрее растекается по земле, пытаясь догнать убегающих от нее людей и магов.

Но тут, буквально из ниоткуда в три прыжка на краю крыши перед Греем оказался тот самый черный кот, которого маг видел в пещерах. Тьма обтекала то место, где уселся зверек, словно боясь его, не смея прикоснуться к нему.

— Я не могу остановить эту тьму, — отвечая на упрек в глазах кота произнес Грей, — я слишком долго сдерживал ее в себе, а те, кто сейчас внизу, слишком долго пользовались этим и только продолжали подпитывать ее. Я не в силах остановить это, да и не хочу. Я устал, как и этот мир.

Кот лишь отвернулся и устремил свой взгляд вниз. Проследив за его взглядом, Грей увидел, как далеко внизу Алиса, прикрывая отступающих, пытается сопротивляться сотням рукам-теней, что играючи разбивали ее ледяные и водные преграды.

«Быть может им можно дать еще шанс? Смотри, среди них есть те, кто готов на самопожертвование, они все еще готовы отдавать последнее, чтобы помочь нуждающимся. Вспомни женщину, что ты видел и спас на ярмарке. Она подарила игрушку ребенку, хотя это был ее хлеб. Вспомни Коула, что принес тебя в пещеры на своих плечах и то, сколько раз он помогал тебе подняться и идти дальше. Уверяю, он делал это, лишь желая показать тебе, что ты больше не одинок и что у тебя теперь есть на кого положиться. Вспомни старушку, что накормила тебя, в твой первый день в пещерах. Она отдала тебе свою порцию, но ничего никому не сказала. Она так же помогла тебе не затеряться в твоих кошмарах, благодаря своей способности медиума. Все они это делали не из корысти, а от чистого сердца. И, наконец, посмотри, что сейчас делает Алиса. Она вкладывает последние силы, только чтобы остальные успели спастись. Вспомни, как она совсем недавно спасла тебя и что пела» — говорил голос, словно переводя мысли кота.

Где-то на задворках памяти Грей услышал дуэт двух женских голосов. Мамин, звучащий словно из другой жизни, убаюкивающий малыша перед сном, и Алисы, спасший его совсем недавно от вечного забытья:

   «Ты не плачь, слезы спрячь,   Ведь настанет новый день.   Твой огонь согревать   Будет тысячи сердец.

   А сейчас поднимись,   Спрячь поглубже боль и страх.   Победит, тот, кто прав,   Знай, что все в твоих руках!»[2]

«Твоя мама когда-то спасла Алису от расправы, что ей грозила в черной башне, и пела ей твою колыбельную, потому что только эта мелодия успокаивала ее, давала надежду маленькой девочке, что где-то есть человек, который спасет всех, объединит и избавит от творящегося ада. Да, они обе увидели в тебе огонь, что поведет заблудших в правильном направлении. Ты сможешь совладать с этой тьмой и усмирить ее, ради них. Я верю в тебя. Они верят в тебя»

Грей упал на колени в черную жижу и всмотрелся в нее. На первый взгляд это была однородная черная субстанция, но Грей видел в ней клыки, когти, щупальца, оскалы, хищные улыбки, яростные взгляды и многие другие чудовищные образы. Он вспомнил моменты из детства, о том, как о нем заботились родители. Неужели это было иллюзией? Он вспоминал, как в камере Алиса гладила его по волосам. Неужели это было ложью?

— Гори, — погрузив руку в черную жидкость произнес маг, решив найти ответы на все вопросы прежде, чем подводить черту.