Закон стаи - Патрик Корриган

Чудовище обогнуло алтарь, за которым пытался укрыться варвар, и остановилось напротив Конана, скребя когтями мрамор плит, и оставляя на камне глубокие борозды. Затем стремительно атаковало, загребая передними лапами пространство перед собой. Конан едва успел ускользнуть из-под ощеренной пасти чудовища и в два прыжка оказался вне поля его досягаемости. Но и меч киммерийца, со свистом рассекший воздух, лишь чиркнул по шкуре монстра, оставив неглубокую царапину. Не дожидаясь дальнейшего развития событий, варвар перебежал на другой конец зала, так, чтобы алтарь снова встал преградой на пути твари. За один стук сердца чудовище покрыло расстояние, отделяющее его от жертвенника, ухватило камень могучими, перевитыми узлами мышц передними лапами, легко оторвало плиту от земли, и подняло над головой, задев за низкий потолок.

Словно выпущенный из пращи монолитный осколок скалы полетел в киммерийца, и замешкайся тот хоть на миг, тяжеловесная плита размазала бы его по стене. Камень с такой силой врезался в стену, что разлетелся в мелкий щебень, и Конана осыпало шквалом осколков, до крови рассекающих кожу.

Варвар размазал кровь по щеке, и тут, спиной почувствовал какое-то движение позади себя. Он, не раздумывая, прыгнул вперед и резко развернулся, размахивая клинком. Меч чуть не вырвало из его рук. С оглушительным лязгом железо столкнулось с камнем. Оживший барельеф свирепого монстра пытался сцапать киммерийца сучковатыми лапами.

Конан огляделся по сторонам: повсюду оживали настенные лики чудовищ, созданные больным воображением неизвестного автора, клацали зубами и шарили лапами в пустоте. Киммериец не задавался вопросом — какая злая магия привела их в действие.

Сейчас ему важнее было другое: пространство зала сократилось на треть, и будет трудно ускользнуть от клыков чудовища. Хвала светлым богам, что каменные монстры лишь раскачивались на стенах, беззвучно разевали пасти, но вниз спуститься не могли. Зато главный враг киммерийца не дремал. Тварь двигалась к Конану боком, стараясь загнать его в угол зала.

Маневр удался, и Конан почувствовал, как по спине его потекли тонкие струйки пота, когда путь к отступлению был отрезан.

Чудовище издевательски зашипело, пахнув на киммерийца гнилостным запахом из разверзшегося колодца пасти. И тогда Конан атаковал первым, пытаясь дотянуться мечом до мерзкой морды. Монстр встретил его могучим ударом длинного хвоста, утыканного костяными шипами. В последний момент варвар высоко подпрыгнул, и смертоносное оружие твари пронеслось под ним, оставив глубокую борозду в мраморе. Вновь обретя под ногами опору, Конан ринулся на новый штурм. Тварь рывком поднялась на дыбы, отмахиваясь от человека передними лапами с серпами когтей. Зал заполнился металлическим скрежетом, словно когти монстра были отлиты из стали.

Клинок киммерийца разил без промаха, калеча и раня чудовище, захлебывающееся яростным ревом. Но и острые когти твари порой дотягивались до человека, словно истлевшую ткань, раздирая кожаную куртку и плоть. Кровь заливала обоих, но ни один не желал отступать.

Искусством ловко уходить от смерти, с визгом вспарывающей воздух над его головой, Конан не уступал площадным акробатам, а сноровкой находить слабые места в защите противника мог поспорить со стигийскими мудрецами, устраивающими публичные словесные поединки.

Он, словно опытный взломщик, закрутив карусель мечом, прорвался сквозь стальную стену мелькающих когтей и распорол податливое брюхо чудовища.

Монстр заскулил, завертелся волчком, путаясь в собственных внутренностях. Громадный хвост сбил киммерийца с ног, и Конан полетел на плиты пола. Меч выскользнул из его рук. Тварь неуклюже завалилась на бок, загребая задними лапами. Киммериец попытался подняться, но поскользнулся в луже крови и снова упал. Чудовище выпростало из-под себя одну из передних лап и с победным ревом потянулось к человеку. Перехватив ужасную длань в полете, варвар пополз в сторону, силясь добраться до меча. Но монстр, несмотря на смертельную рану, оказался настолько силен, что Конану понадобились обе руки, чтобы сдержать чудовище. Уже через миг мышцы спины и рук у него онемели от неимоверного напряжения, пот, смешиваясь с кровью, разъедал глаза, а монстр продолжал давить и напирать.

Забившись в угол зала, Ремина и Ренальд, затаив дыхание, наблюдали за ходом поединка. Герцог крепко обнял девушку за вздрагивающие от беззвучных рыданий плечи и нежно гладил светлые шелковистые волосы, поклявшись защищать ее до последнего вздоха.

— Боги, помогите ему! — в отчаянии воскликнула Ремина, когда киммериец насмерть схватился с издыхающим монстром на залитом кровью полу.

Сама не заметив, она достала свой кухонный нож и, крепко стиснув рукоять, прижала его к груди. Но это не укрылось от герцога, поглощенного зрелищем схватки, и в зеленых глазах воина вспыхнуло яростное пламя. Мягко, но настойчиво он отобрал оружие у баронессы и ободряюще улыбнулся.

— По-моему, нас боги не слышат. Придется нам самим потрудиться немного.

И такой уверенностью и спокойствием повеяло от его слов, что Ремина перестала дрожать, и с благодарностью взглянула на Ренальда.

"Что если он сейчас погибнет?! — мелькнула ужасающая мысль в ее голове. — Ведь он погибнет из-за меня! Спасая меня… Нет, этого не должно случиться!" — Девушка порывисто вцепилась в тунику герцога, словно хотела его удержать.

Ренальд с печальной улыбкой пожал ее руку и с легкостью кочевника, вскакивающего в седло, поднялся на ноги. Сердце Ремины сжалось от тревоги и боли, и если бы кто-то сейчас ей сказал, что это и есть любовь, она бы, не задумываясь, отказалась от своих прежних мыслей, предпочтя ей ужасную смерть, какой бы мучительной она не была.

Занятая борьбой с киммерийцем, тварь не сразу почувствовала, как герцог вспрыгнул ей на спину и с яростью обрушил нож на шею чудовища, кромсая толстую шкуру.

Нож поднимался и опускался раз за разом. Ренальд трудился с упорством копателей корней черного лотоса в диких лесах Вендии, словно в него вселился демон. Но вот лезвие ножа коснулось чувствительной плоти, и чудовище вздрогнуло. А уже через миг назойливое человеческое насекомое на спине превратилось в досадное бедствие. Превозмогая боль, монстр неуклюже заворочался, пытаясь стряхнуть с себя человека. Но герцог намертво вцепился рукой в рваный край раны, другой — продолжал наносить и наносить жестокие болезненные удары. Тварь содрогнулась всем телом — Ренальд держался крепко. Чудовище взмахнуло хвостом. Герцог ловко пригнулся, и грозное оружие монстра, едва не смахнув человека, пронеслось над его головой. Увенчанный костяными шипами хвост описал полукруг, и пошел на новый заход, теперь гораздо ниже. На этот раз человек не сумел уклониться и попал под удар.