Замки в тумане - Джози Литтон

Он остановился в центре двора и вскинул изувеченную руку, нарочно привлекая к ней внимание. Его голос оказался звучным и глубоким. Брайанна отметила, что к такому голосу прислушиваешься невольно Может быть, в этом и заключался секрет влияния Дейлоса.

Полонус подался вперед, ловя каждое слово. И не он один. Зрители умолкли, как во время выступления Атрея. Дейлос всецело завладел вниманием слушателей.

– Вот я стою перед вами, жалкий калека. Здесь говорили, что я хотел зла Акоре. Никакое обвинение и оскорбление не стало бы для меня более сокрушительным ударом. Я люблю Акору. Я стремился лишь к одному – защитить ее!

Кое-кто хмыкнул и усмехнулся, но большинство зрителей молчали, обратившись в слух.

– Мой род гордится тем, что он стоял у самых истоков Акоры еще в то время, когда власть захватили Атридисы. С тех пор они удерживают ее, а мы служим – поколение за поколением, незаметно и добросовестно, неизменно служим народу Акоры и ничего не просим взамен.

Снова послышались смешки, но на этот раз они угасли быстрее.

– В прошлом моих предков не раз тревожил путь, который избрали для всех нас Атридисы. Тревожило неуважение к нашим древним обычаям. Беспокоило то, что роль женщины в нашем обществе превратилась в расхожую шутку, умаляющую значение священного союза. Волновало, что большой мир, о котором мне известно из первых рук, становится все сильнее и в развитии опережает нас. Но мы держали языки за зубами. Мы никогда не забывали, что наш долг – служить, хотя Атридисы давно уже не помнят об этом. Они не служат Акоре. Они стремятся лишь править!

Толпа взорвалась: многие кричали возмущенно и несогласно, но там и сям раздавались голоса в поддержку Дейлоса, в том числе и голос Полонуса.

– И вот теперь я подсудимый, – продолжал Дейлос. – Перед вами, перед моим народом, я могу открыть душу. Виновен ли я в преступлениях, в которых меня обвиняют? Да! Я виновен в том, что люблю Акору, служу ей и готов отдать жизнь ради ее спасения!

На этот раз послышались лишь одобрительные возгласы – немного, но больше, чем прежде. Большинство зрителей безмолвствовали, явно потрясенные этим дерзким заявлением.

– Держал ли я в плену лорда из ксеносов? Да! Кто этот человек, почему он вошел в семью Атридисов? У себя в стране он доверенное лицо короля, он выполняет миссию, цель которой – укрепить власть Великобритании. А теперь он сидит среди нас, что-то нашептывает на ухо ванаксу, оказывает на него влияние, которое лишь вредит Акоре!

Кассандра вскочила, готовая сразиться с Дейлосом в поединке, но Ройс мягко удержал ее и усадил на место.

– Почему я не передал его властям? Да потому, что я, к моему великому сожалению, больше не доверяю им. Ксенос просто мог объяснить мне, зачем явился к нам, но он молчал!

– Он лжет, – выпалила Брайанна. – Ройс никогда не замышлял ничего дурного против Акоры.

– Значит, они и тебе задурили голову, – усмехнулся Полонус.

Брайанна с досадой уставилась на него, а Дейлос тем временем продолжал:

– Здесь говорили, что я пытался подстроить вторжение чужеземной армии в Акору. А я утверждаю, что власти знали о готовящемся вторжении британцев, но пальцем о палец не ударили, чтобы предотвратить его. А я лично отправился в Великобританию, узнал правду и ужаснулся. И вернулся сюда, зная, что если мы будем сидеть сложа руки, Акора падет жертвой ксеносов.

– Ложь, – прошептала Брайанна, но на этот раз Полонус ее не услышал.

– Подумайте об этом, сограждане! Даже сегодня Акора может быть раздавлена каблуком завоевателя. Сколько нас выживет, какой будет наша жизнь? Что, если все истинные акоранцы погибнут в борьбе за независимость? Что будет с нашими детьми? Сколько их погибнет или попадет в рабство, сколько храмов сгорит, домов будет разрушено? Что будет дальше, если мы безвозвратно лишимся своего древнего наследия?

Он замолчал на минуту и огляделся. Оратором он был искусным, сумел не только завладеть вниманием слушателей, но и удержать его, мастерски разворачивая перед ними картину грядущих ужасов.

– Я мог бы рассказать, как безуспешно я пытался поговорить с ванаксом, объяснить, какую страшную ошибку он совершает. Но это только разозлило бы и опечалило вас. Раз за разом мной пренебрегали, не давали даже возможности обратиться к ванаксу, который предпочитал советоваться со своим братом, кирилом Александросом, который, как вам всем известно, женился на англичанке из той же самой семьи, которая усердно служит интересам Британии.

Акоранцы, я был в отчаянии. Гордиться тут нечем, но это правда. В растерянности я решился на крайние меры. Я надеялся напугать ванакса, показать ему, чем грозит Акоре вторжение чужеземцев. В мои намерения никогда не входило убийство, но увы – я человек, и потому мне свойственно ошибаться. Взрыв, задуманный как предупредительный, оказался гораздо сильнее, чем предполагалось. Погибли невинные люди. Но они пали в войне, которая, быть может, спасет Акору от худшей участи.

– Какая гнусность! – не выдержала Брайанна. – Как он смеет обращать себе на пользу чужую смерть?

– Молчи! – рявкнул Полонус, не переставая слушать Дейлоса.

Значит, таков его выбор. Больше мириться с этим Брайанна не могла. Быстро поднявшись, она зашагала прочь. За спиной в напряжении сидела толпа, а голос Дейлоса с каждой минутой звучал громче и увереннее.

Она взволнована, Атрей прекрасно понимал это, и будь его воля, он без колебаний последовал бы за ней. Что бы ни произошло между ними, он считал своим долгом утешать и оберегать ее.

Но сейчас он не мог покинуть свое место. Долг требовал остаться на помосте и дослушать речь Дейлоса.

Он был искусным оратором – Атрей охотно признавал это. Не просто хорошо обученным, но и талантливым мастером своего дела. В совете Дейлос выступал часто и неизменно красноречиво. А теперь он утверждал, что его никто не слушал, и в этом, как во многом другом, он лгал.

Но его обвинения звучали более чем правдоподобно. Для всех, кто не видел своими глазами трагические события прошлого года, Дейлос нарисовал убедительную картину.

Его внимательно слушали. Многие хмурились, качали головами, но слушали.

– За свои поступки я уже поплатился, – продолжал Дейлос и снова выставил на всеобщее обозрение изувеченную правую руку. – За них меня изуродовали. Вот оно, правосудие Атридисов! Да будет так. Я готов заплатить не только такую, но и гораздо более высокую цену – пожертвовать собственной жизнью. Все, о чем я прошу и чего требую, – безопасность Акоры!

Он опустил руку и повесил голову, прекрасно играя роль убежденного борца, несгибаемого перед лицом врага.

Толпа сидела совершенно тихо. Никто не аплодировал, хотя кое-кто явно собирался – Атрей сам видел это. Большинство слушателей выглядели озабоченными и встревоженными.