Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов - Огюстен Кальме

Название «шабаш» в том смысле, какой оно имеет в приведенных рассказах, — у древних не встречается. Ни у Евреев, ни у Египтян, ни у Греков, ни у Римлян оно не было известно, хотя древние писатели часто упоминали о чародеях и колдунах, как таких людях, которые, вследствие своей связи с демоном, имели особенное влияние на животных, на воздух, на жизнь и судьбу людей.

Гораций[333] ночные собрания колдунов называет словом Coticia (котиция), которое происходит от слова Cotys (котис) или Cotto (котто) — названия богини блуда, — богини тех ночных собраний, на которых вакханки предавались всевозможным бесстыдствам. Это, впрочем, совершенно не то, что шабаш колдунов.

Некоторые производят название шабаша от Sabbatius (саббатиус) — одного из эпитетов бога Бахуса, в честь которого совершались ночные безнравственные пиршества. Арповий и Юлий Фирмик Мотериус говорят, что на пиршествах этих клали посвященным за пазуху золотых змей, и потом опять вынимали их оттуда. Но эти этимологические объяснения слишком далеки от того, как дело произошло на самом деле. Народ просто заимствовал название «шабаш» от Иудейских собраний и религиозных занятий в синагогах по субботам и в насмешку приложил к сборищам колдунов.

Древний памятник, в котором весьма ясно упоминается о ночных собраниях колдунов, представляют капитулярии (собрания законов)[334]. Здесь говорится, что какие-то женщины, под влиянием производимого в них демоном помрачения, воображали, будто они путешествовали с богиней Дианой и множеством других женщин по воздуху на различных животных, будто они в немногие часы, повинуясь Диане, как своей царице, пролетали огромные пространства. Значит, они чтили богиню Диану, а не Люцифера.

Знаменитый Агобард[335], Архиепископ Лионский, современник Людовика Благочестивого, написал сочинение против известного суеверия своего времени, будто колдуны производили бурю, град и грозу; колдуны эти назывались поэтому производящими непогоду (Wettermacher) — Тempestarii. Необыкновенные дожди, которые, по мнению суеверов, производились этими колдунами, назывались avra levatitia (авра леватиция). Этом названием хотели выразить ту мысль, что будто эти дожди производились в высших слоях воздуха волшебной силой. Еще и по настоящее время простой народ в этой стране проливные дожди называет alvace (альваце). Некоторые были так тверды в этом суеверии, что уверяли, будто они лично знали этих производящих непогоду колдунов, которые будто бы могли как производить непогоду везде, где им было угодно, так и прекращать ее. Агобард многих расспрашивал относительно этого предмета, и все сознавались, что сами никогда не бывали очевидцами таких случаев, когда бы колдуны производили непогоду.

Агобард утверждает, что подобные вещи, как производить непогоду, может совершать один только Бог или же святые при Его помощи; демоны же и колдуны не могут совершать ничего подобного. Он говорит, что в простонародье есть такие суеверы, которые очень исправно уплачивают так называемый canonicum (каноникум), своего рода подать, производящим непогоду колдунам, чтобы эти последние не делали им никакого вреда; между тем как не дают десятин священникам, не помогают вдовам, сиротам и другим действительно нуждающимся в помощи. Агобард рассказывает также, что незадолго до его времени некоторые рассказывали, что будто Гримоальд, герцог Беневентский, посылал во Францию людей с каким-то особенным порошком, который они рассыпали по полям, лугам, горам и источникам, отчего погибло в этой стране очень много скота; что будто многие из этих людей были схвачены, и при допросе сознались, что они действительно принесли с собой такой порошок, и даже тогда, когда увидели, что им предстоит наказание, все-таки не отказывались от своих слов.

Другие, по свидетельству Ангобарда, уверяли, что будто существует страна под названием Мангония, где есть такие корабли, на которых колдуны плавают по воздуху и привозят на них плоды, которые, по их воле, падают с дерев в их корабли. При этом Агобард рассказывает, что к нему однажды привели трех мужчин и одну женщину, которые будто бы упали с этих воздушных кораблей; что эти люди были несколько дней продержаны в оковах, и что когда с ними поставлены были в очную ставку их обвинители, эти последние, после долгих прений, должны были наконец сознаться, что они не знают никаких доказательств на то, что обвиненные действительно путешествовали по воздуху и упали с воздушных кораблей.

Карл Великий[336], согласно с писателями его времени, говорит также в своих Капитуляриях о производящих перемены в погоде волшебниках и требует, чтобы эти волшебники были строго преследуемы и наказываемы.

Папа Григорий IX[337] в своем послании к Архиепископу Майнскому, Епископу Гильденгеймскому и доктору Конраду (1234 г.) следующим образом изображает гнусные обычаи, в которых обвиняемы были еретики Штадингеры: «Когда они привлекают кого-нибудь в свою секту, и когда новичок в первый раз является в их сборище, он прежде всего видит здесь лягушку необыкновенной величины, — величиной с гуся или даже больше. Они целуют эту лягушку, — один в рот, другие в заднюю часть. Потом представляют новичка какому-то бледному изможденному человеку, до того худому, что он кажется состоящим из одних костей да кожи: новичок целует этого человека, чувствуя при этом, что он холоден, как лед. После этого поцелуя новичком овладевает забвение о православной вере. После этого сообща совершается празднество, причем позади статуи, которая обыкновенно находится в месте еретических собраний, — ложится какая-то черная кошка. Новичок сначала целует эту кошку, потом председателя собрания и наконец всех других, кто признан достойным этого. Несовершенные получают поцелуй только от одного начальника собрания; засим новичок дает торжественно обет послушания. После этого тушатся свечи и еретики предаются всем возможным видам разврата. Ежегодно на праздник Пасхи они принимают тело Христово, приносят его во рту домой и выбрасывают в отхожие места. — Они веруют в Люцифера и говорят, что Бог низвергнул его в ад несправедливо, посредством коварной хитрости. Они верят, что Люцифер есть творец небесного мира, что некогда он победит своего противника, получит достойную его славу и доставит им вечное блаженство».

ГЛАВА XXIII

Колдуны и колдуньи, которые рассказывали о себе, будто бы они неестественным образом переносились на так называемые шабаши

Все, что рассказывается о колдунах и колдуньях, переносившихся на шабаши, признается за вымысел; и действительно, известно много случаев, которые доказывают, что эти колдуны и колдуньи в то время, когда они воображали, что присутствуют на шабашах, на самом деле оставались у себя дома, в своих спальнях, в своих постелях. Они натирали себя известной мазью, которая усыпляла их и делала их бесчувственными, и в этом-то состоянии обморока они и воображали, что уносятся на шабаши и видят и слышат все, что там происходит.

В сочинении под названием «Malleus Maleficarum» («Молот против колдунов») читаем, что одна женщина, арестованная инквизиторами, созналась, что она действительно может телесным образом переноситься всюду, куда только захочет, как бы ее ни задерживали и как бы далеко ни были те места, куда бы она захотела перенестись. Инквизиторы велели ей перенестись в известное место, говорить там с известными лицами и потом дать им отчет в своем путешествии; она согласилась. Ее отвели в одну комнату; здесь она вдруг упала, как мертвая; стали ее трясти, она оставалась совершенно без всякого движения, без всяких чувств; стали жечь ей ногу зажженной свечой, она не почувствовала и этого. Спустя короткое время, она пришла в себя и стала давать отчет относительно своего похождения, причем она заметила, что с большим трудом совершила путь. Инквизиторы спросили ее, не чувствует ли она чего на своей ноге; она отвечала, что со времени возвращения чувствует на ней сильную боль, но не знает, от чего она. Тогда инквизиторы объявили ей, в чем дело, сказали ей, что она вовсе не оставляла своего места, что боль, которую она чувствует на ноге, от того, что во время ее мнимого отсутствия ей жгли свечой ногу. Когда таким образом ее заблуждение было доказано в ее собственных глазах, она признала обман, просила о прощении и публично обещала вперед не подвергаться преступному самообольщению.

Некоторые другие историки[338] рассказывают, что будто силой известной мази, которой натирали себя колдуньи, они действительно могли переноситься на шабаши. Торквемада со слов Павла Грилледа рассказывает, что один человек, подозревая свою жену в колдовстве, захотел узнать, действительно ли она переносится на шабаши и каким образом она это делает. Он стал за ней внимательно следить и однажды увидел, что она, натершись какой-то мазью, вдруг приняла вид птицы, улетела и не возвращалась до самого утра, когда она опять вдруг очутилась подле него. Он обратился к ней с расспросами, на которые она не хотела отвечать; наконец он сказал ей, что он сам видел все, что она делала, и палкой заставил ее открыть ему свою тайну и допустить его самого на шабаши. Пришедши на шабаш, он вместе с другими сел за стол; так как все, что подавалось на столь, было несолоно, он потребовать соли; долго соли не приносили; наконец, когда он получил солонку, он сказал: слава Богу, что я вижу наконец соль, — в ту же минуту он услышал сильный шум, и все собрание исчезло. Он очутился один в поле, между горами, донага раздетым. Он увидел, что он на 33 часа расстояния от своего дома. Кой-как добрел он домой и рассказал обо всем случившемся инквизиторам: инквизиторы арестовали его жену вместе с другими соучастниками, и виновные были наказаны по заслуге.