Всемирная история. Османская империя - Евлоев Роман

Откровенная вражда с матерью султанского первенца Османа не мешала Кёсем всячески укреплять добрые отношения с самим шехзаде – благо, после ссылки Махфируз в Старый дворец, где она и умерла через несколько лет, воспрепятствовать сближению султанши с пасынком было уже некому. Удивительно дальновидные вложения Кёсем полностью окупились – в правление Османа II она, будучи матерью шестерых его братьев, потеряла лишь одного. Столь же полезной оказалась и ее помощь Мустафе.

Когда и при каких обстоятельствах произошло официальное бракосочетание Кёсем и Ахмеда I, неясно, но исследователи сходятся во мнении, что брак был заключен. Доказательством этого служит поистине царский подарок, полученный Кёсем от Ахмеда, – драгоценные серьги с рубинами стоимостью в годовые поступления в казну из Египта.

Современники, отмечавшие огромное влияние Кёсем на султана, отдавали должное ее чувству меры, позволявшему молодой женщине «с великой мудростью воздерживаться от того, чтобы слишком часто говорить с повелителем о важных и государственных делах». Такая взвешенная позиция помогла Кёсем не утратить благоволение мужа – Ахмед, раздраженный самоуправством своей бабки Сафие, не желал по примеру отца стать марионеткой в ловких женских руках. Влюбленные вместе взрослели и сохранили крепкую привязанность вплоть до очень ранней смерти Ахмеда I. За все то время, что Кёсем была его фавориткой, она родила султану девять детей[152], в том числе пятерых сыновей. Впоследствии она выдала дочерей и внучек замуж за влиятельных османских сановников и значительно увеличила свой политический вес за счет целой армии абсолютно лояльных к ней зятьев.

Став самым молодым из опоясанных мечом Османа султанов, Ахмед I и умер самым молодым из всех правителей империи – 22 ноября 1617 года в возрасте всего двадцати семи лет от желудочного кровотечения, вызванного осложнениями после перенесенного тифа. Во время своего короткого правления Ахмед I старался во всем подражать Сулейману Великолепному, даже издал собственный кодекс законов. Однако, чтобы дотянуться до прославленного предка, ему недоставало ни его блеска в годы мира, ни его удачи во времена войн: персидский шах Аббас I Великий выбил османские гарнизоны из Азербайджана, Грузии и прочих отошедших туркам по Константинопольскому договору 1590 года земель, а Габсбурги по итогам Тринадцатилетней войны навязали Порте Житваторокский мир, который многие подданные султана сочли позорным.

Впрочем, сиюминутные успехи в скоротечных войнах меркнут по сравнению с главным достижением Ахмеда I – построенной во время его царствования величественной мечетью Султанахмет, более известной как Голубая мечеть.

Ахмед I отличался искренней, хотя и несколько странной набожностью, иногда толкавшей его на экстравагантные поступки. Например, молодой султан категорически запрещал употреблять… кофе. Современники вспоминают, что он лично инспектировал самые злачные питейные заведения столицы, и если заставал посетителя с крамольным напитком, то мог тут же покарать греховодника ударом меча. Статус не позволял его возлюбленной Кёсем сопровождать мужа в таких «благочестивых» рейдах, но известно, что она охотно разделяла его религиозные взгляды и вместе с ним участвовала в суфийских обрядах.

Со строительством Голубой мечети, по сию пору остающейся главным храмом Константинополя, связана забавная легенда. Желая превзойти Сулеймана Великолепного хотя бы в зодчестве, молодой султан велел главному архитектору проекта Седефкару Мехмету Аге, ученику и помощнику гениального Синана, возвести рядом с мечетью четыре золотых минарета. Ни в почти опустевшей государственной, ни в личной казне султана требуемого количества благородного металла, разумеется, не нашлось, и архитектор пошел на хитрость. Он сделал вид, что неверно расслышал приказ повелителя, и вместо «алтын» – золотых – башен построил их «ал-ты», то есть шесть… Державу от разорения Седефкар Мехмет Ага спас, но спровоцировал страшный религиозный скандал. По количеству минаретов Голубая мечеть сравнялась с величайшей святыней исламского мира мечетью Масджид аль-Харам в Мекке, что всеми было признано святотатством. Чтобы как-то исправить положение, Ахмеду I пришлось пойти на новые немалые расходы и оплатить пристройку к Заповедной мечети[153] седьмого минарета.

Ахмеда I похоронили в мавзолее рядом с шедевром Седефкара Мехмета Аги. Многие жители столицы искренне оплакивали молодого султана: любовь подданных он заслужил, участвуя в тушении большого константинопольского пожара в 1606 году, когда султан получил увечья, спасая людей.

Смерть Ахмеда I поставила Османскую империю перед невиданной прежде дилеммой. У султана осталось несколько малолетних сыновей, потенциальных наследников трона, но даже его первенцу Осману исполнилось на тот момент только тринадцать лет. Правительство, возглавляемое Софу Мехтемом-пашой и шейх-уль-исламом Есадом-эфенди, справедливо опасалось, что второй султан-подросток подряд спровоцирует сильнейшие – вплоть до новых бунтов – волнения среди населения османской державы. Поскольку мать старшего шехзаде к тому времени была уже несколько лет как мертва, идею его немедленного воцарения отстаивать было некому.

22 ноября 1617 года победившая фракция возвела на престол Мустафу I, узаконив тем самым новый принцип династического престолонаследия, согласно которому на трон восходил не самый удачливый из сыновей предыдущего султана, а самый старший мужчина в роду. Мать Мустафы, Халиде-султан, стала валиде. Она не забыла, что Кёсем в свое время оказала поддержку ее сыну, поэтому позволила вдовствующей султанше беспрепятственно удалиться в Старый дворец – там Кёсем проведет в общей сложности около 6 лет, – сохранить статус Хасеки и ежедневное содержание в 1 тысячу акче. Кёсем вела себя сдержанно, была покладистой. Она спокойно ожидала шанса вернуть себе привычное положение, благо из-за слабого психического здоровья Мустафы на появление у него наследников рассчитывать не приходилось.

Первый период правления Мустафы долго не продлился. Надежды на то, что активная социальная жизнь повлияет на его состояние, не оправдались – султан вел себя странно даже по меркам Османов. Он любил кормить золотыми монетами, словно крошками, птиц или рыб, а на заседании правительства мог ни с того ни с сего сбить с министра головной убор или начать таскать его за бороду. 26 февраля 1618 года, всего через три месяца после опоясывания Мустафы, оппозиционная дворцовая фракция сместила его и возвела на трон его племянника, Османа II.

И вновь Кёсем и ее сыновей выручили вложенные султаншей в мальчика время и душевные силы – Осман II не тронул братьев, а положение их матери осталось без изменений. В 1619 году пасынок в знак особенного почтения даже нанес ей трехдневный визит в Старом дворце.

Как и покойный Ахмед I, новый султан восхищался Сулейманом Кануни и лелеял мечты возродить былое величие Османской империи. Деятельная натура вкупе с безжалостной решительностью позволяли Осману II питать надежды на успех, но его сгубило то, что он, по сути, был одинок – юному султану не на кого было опереться и не у кого спросить доброго совета. Вдобавок ко всему на короткий период правления Османа пришлась целая череда природных катастроф, терзавших тогда Европу: Константинополь пережил сильнейшее наводнение, а сразу после него – эпидемию чумы. Если с буйством стихии молодой Осман ничего поделать не мог, то с чумой пьянства и разгильдяйства, особенно в рядах элитного османского корпуса, он повел настоящий, хотя и неравный, бой. Многие из некогда лучшей в мире пехоты давно променяли военное ремесло на ремесло мастерового или колпак уличного торговца – неслыханное в былые времена дело… Подобно мрачному Гарун ар-Рашиду, переодетый султан в сопровождении телохранителей совершал обходы Константинополя и учинял расправы над пойманными в питейных домах янычарами и сипахами – для возвращения к золотому веку империи Осману II требовались такие же образцовые воины, какие сопровождали его предков в завоевательных походах.