Кот на грани - Ширли Мерфи

Полиция предположила, что деньги попадали в тайник со стороны туалета, когда Уорк с Джимми приходили в ресторан выпить кофе. Харпер так и не выяснил, что за аноним звонил в участок с советом обыскать мужской туалет. Диспетчер только сказала, что голос был мужской. «Такой хрипловатый, как хруст гравия, — сообщила она Харперу. — Он просто сказал, что надо искать в мужском туалете и что это срочно. А потом повесил трубку».

Джо все никак не мог успокоиться после звонка. Ему пришлось дождаться, пока копы закончат осмотр зала и переберутся на кухню. Пока он звонил с аппарата, стоявшего на стойке бара, Дульси отправилась следом за Харпером, дабы удостовериться, что диспетчер передаст сообщение.

Когда деньги были найдены, капитан отправил двух человек домой к Осборну, чтобы они доставили Джимми и Шерил для дачи показаний. Уорка Харпер держал в наручниках в машине до тех пор, пока не закончился обыск в ресторане, после чего полицейские собрались возвращаться в участок.

Двое четвероногих сыщиков отдыхали, растянувшись на крыше грузовичка техпомощи. Джо посмотрел вниз и увидел Кейт, которая как раз в эту минуту с растерянным видом вышла из автосалона. Некоторое время она стояла, разговаривая с Клайдом и капитаном Харпером. Затем они с Клайдом пошли дальше через двор. Кейт была бледна. Клайд слегка приобнял ее. Кейт склонилась к его плечу.

— Я думала, что буду рада аресту Джимми. А сейчас… Я не понимаю, что я чувствую. — Она беспомощно взглянула на Клайда. — Я дала Харперу улики против собственного мужа. Я помогла ему отправить Джимми за решетку.

Кейт уткнулась Клайду в плечо, затем отодвинулась и высморкалась.

— С ним была Шерил. Они и ее арестовали.

Кейт начала смеяться, ее била дрожь. Это оттого, что она долго сдерживала эмоции, решил Джо.

— Шерил и Джимми арестованы… – Кейт согнулась от смеха. — Арестованы – в нашей супружеской постели.

Она перестала смеяться и прижалась к Клайду. Ее трясло, как в лихорадке.

— Что я наделала? Что я сделала с Джимми? Клайд обнял ее и погладил по голове.

Джо так и подмывало сказать: «Это еще вопрос, кто его посадил. Он сам во всем виноват».

Ему было жаль Кейт. Он смотрел на нее с любопытством, вспоминая слова Джимми в ту ночь, когда они с Дульси крались за ним в тумане: «Откуда взялись эти сумасшедшие твари? Каково, думаешь, мне, когда моя собственная жена…»

Заметив кошек, которые к тому времени спустились с крыши грузовичка, Кейт протянула руку.

— Привет, Серый Джо, — сказала она и погладила его. Кот повернулся, обнюхивая ее пальцы и руку. Кейт улыбнулась. Джо хотел сказать ей, что все к лучшему, что Джимми был ей не пара, что она может найти себе и получше. Он позволил Кейт приласкать себя и почесать за ушами. Дульси заворчала.

Кейт, похоже, испугалась и отдернула руку. Джо взглянул на подругу: шерсть на полосатой спинке вздыбилась, хвост распушился. Мощное ворчание сотрясало все ее тело.

Кейт окинула кошку понимающим взглядом и отошла в сторону.

Подружиться они смогли лишь через несколько дней, когда Джо и Дульси предстояло пройти последнее страшное испытание в цепи их невероятных превращений.

Глава 27

Старый Джолли вышел в залитый мягким светом переулок, чтобы выбросить мусор перед закрытием магазина и выставить изрядную порцию объедков и обрезков для местных кошек. Он остановился и удивленно замер.

В переулке никого не было. Но ведь только что, прежде чем ступить за порог, он слышал смех, идущий, казалось, прямо из-за двери.

Хорошо освещенная улица тоже была пуста. Джолли вышел из своего переулка и посмотрел в обе стороны, но вдоль всего квартала не было видно ни души. Может, у него уже слух портится, вот и чудится всякое.

Если кто и был в переулке, так это две кошки. Они резвились на мостовой в сиянии уличного фонаря – гоняли взад-вперед сухой лист, делая вид, что охотятся. Джолли поставил тарелку возле жасмина и остановился, умиленно глядя на кошачьи прыжки.

Ему показалось, что они не голодны. Кошки наверняка унюхали аромат телятины и ветчины, однако к тарелке не бросились. Эта парочка была ему хорошо знакома: они были постоянными клиентами его кошачьего «ресторана» и никогда не стеснялись подкрепиться угощениями Джолли. Рыже-полосатая малышка жила у библиотекаря Вильмы Гетц. Старик с умилением наблюдал, как кошечка жеманно перекатилась через спину, потянувшись к листочку и исподтишка поглядывая на приятеля. В зеленых глазах маленькой кокетки танцевали отблески света. Она казалась такой счастливой, словно ей принадлежал весь мир. Впрочем, может, так оно и было – кто их поймет, этих кошек.

Серый кот обошел ее, сделал ложный выпад, а затем прыгнул, и они покатились мохнатым клубком, изображая нешуточную схватку. Джолли засмеялся: он любил наблюдать за этими животными, которые полны такой энергии и счастья просто оттого, что живут на белом свете.

Несколько минут кошки резвились, а потом сели и уставились на него. Затем все-таки подбежали, глядя на Джолли смышлеными глазами и улыбаясь, и принялись за остатки еще теплого телячьего рулета, копченого окорока и крабового салата. Джолли нравилось смотреть, с каким удовольствием они едят. Серый поглощал пищу жадно, причмокивая, а его подружка отличалась более изысканными манерами. Интересно, что кот, хоть и превосходил ее размерами, всегда честно оставлял подруге ровно половину.

Лакомые кусочки, которые выносил Джолли, не отличались большими размерами, но они были аккуратно выложены на бумажную тарелку и представляли собой вполне приличную еду. Его удивляло, что люди оставляют такую хорошую еду на тарелках. Причем не толстяки – эти-то подъедали каждую крошку, а субтильные дамочки, которых не мешало бы слегка раскормить. У таких и оставались самые чудесные кусочки.

Пока парочка пировала, в конце переулка из-за темных вьющихся плетей жасмина появилась третья кошка. В свете фонаря блеснула ее кремовая шерсть, золотом вспыхнули глаза. Это была новенькая, Джолли ее прежде не видел. Должно быть, именно кошка – такая пухленькая и гладенькая, просто милашка. Когда она подошла, стало видно, что ее палевая шубка украшена легкими оранжевыми мазками – как взбитые сливки абрикосовым джемом.

Кошка, скорее всего, была не местная, однако она преспокойно прошествовала по переулку прямо к тарелке – как у себя дома. Лишь разочек она остановилась, чтобы потереться плечом о кадку с высаженным в ней деревом, искоса наблюдая за первыми двумя, словно оценивая их. Те тоже украдкой посматривали на незнакомку, развернув в ее сторону уши, но есть не переставали.