Соблазн Мечтаний - Gromdar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Янтарь упал, но мало что почувствовал, кроме отдалённого, будто происходящего с кем-то другим, столкновения с полом, а затем его сознание угасло, как он знал, совсем ненадолго.
LXXI
Магос-эксплоратор Магенрад Вульф находился внутри своего святилища на борту "Остроты разума", контролируя обстрел тщательно отобранных по множеству параметров секций скитальца и оценивая повреждения, которые этот обстрел наносил способности невероятной громадины двигаться, и раз за разом проводя подсчеты того, сколько понадобится еще, чтобы изменить или хотя бы в должной мере замедлить её движение. Каждый раз расчёты приводили к неутешительным результатам, потому что неизвестный магос на борту скитальца задействовал новые и новые секции для своей манипуляции гравитацией, когда отключались обстрелянные. Их в общем и целом переигрывали. Его переигрывали, потому что количество инструментов разительно отличалось и иного результата сложно было ожидать. Кроме того, Магенрада удивляло, что его корабли могли так же обстреливаться в ответ, но все замеченные орудия скитальца молчали, и единственную опасность представляли многочисленные обломки, которых после начала обстрела стало гораздо больше. То есть он проигрывал даже при том, что противник играл с ним в поддавки. С тем же успехом он мог пытаться иголками заколоть мешок с сеном.
Вульф, пересчитав всё еще раз, почти по-человечески вздохнул своим аппаратом, вырабатывающим кислород для скрытого глубоко внутри мозга, и отключился от визуального наблюдения с нескольких точек, оставив лишь поток данных с авгуров, вокс-ретрансляторов и ближних сенсоров, который продолжил вливаться в его усовершенствованный разум. Судя по получаем им данным, Ангелы Ночи внутри скитальца продвигались крайне медленно, застряв в тысячах тел противников, и несли пока еще допустимые потери, но магос уже просчитал, что недолог тот час, когда они перейдут черту и будут вынуждены отступить, поскольку ценного на борту для них, кроме пропавших отделений, было мало. Возможность испытать молодых десантников в бою, которую заявлял одной из целей магистр, Магенрад отбрасывал в текущих обстоятельствах, как недействительную.
Если же отступления не будет по каким-то причинам, а угроза останется, ему придётся запустить сейсмические детонаторы. Впрочем, даже так вероятность спасения Фрации была невелика, потому что управляющий скитальцем магос мог придумать и на этот ход контрмеры. Последним вариантом, который он рассматривал на данном этапе, оставался увод "Непрощенного Слепца" с орбиты обреченного мира и реализация плана по приведению оставшихся Ангелов Ночи себе на службу, ибо полноценным орденом после таких потерь они стать бы уже не смогли. Это было бы малой победой и слабым утешением для того, чьё уравнение возвышения простиралось очень далеко, но всё же даже такой маленький шаг приближал его к цели. Как и каждый слуга Бога-Машины, он должен был убедиться в гарантиях того, что шестерёнки продолжат двигаться вне зависимости от обстоятельств.
Внезапно изменившийся поток данных отвлёк магоса от рассмотрения собственных перспектив и заставил переключиться на новые обстоятельства. Гравитационные волны, генерируемые скитальцем для движения, ослаблялись и стремительно сходили на нет, начиная с дальних частей, где была совершена высадка его группы несколько часов назад, и это отключение быстро распространялись к противоположной части космической громадины. Мгновенные вычисления вели к одному выводу — магос, управлявший всем этим скоплением, отключился или убит.
Спустя две секунды на Вульфа посыпались запросы от подчинённых, желавших знать что делать в изменяющихся обстоятельствах и вероятные оценки причин изменений от магосов. Он успел только передать приказ остановить обстрел, когда аварийные сигналы из покоев навигаторов и купелей астропатов по всему его небольшому флоту перекрыли остальные потоки по приоритету. Сам магос не был чувствителен к флуктуациям варпа, поскольку удалил соответствующую часть мозга еще в бытность простым адептом, но понимал важность этих мутантов для существования Империума и относился к их нуждам так же, как ко всем потребностям машин. Мутанты кричали, а защитные устройства в их комнатах и залах горели и плавились, потому у магоса оставался только один вариант. Он задействовал экстренный протокол подавления и генераторы нуль-поля под каждой из башен астропатов и комнат навигаторов тут же загудели, отрезав их обитателей от связи с варпом, но слова, которые они кричали, остались в памяти Магенрада Вульфа яростным предупреждением.
"Принц Красочной Резни идёт!"
LXXII
Cавелий, как и окружавшие его братья, почувствовал это, как мощный удар в грудь, заставивший их всех остановиться, а затем отовсюду донёсся безумный крик радости и страдания, исторгаемый глотками жертв паразитов в едином порыве, словно невидимый кукловод нажал на кнопку. Но кукловод, очевидно, теперь был не тот.
— Всем собраться! К моей позиции! — выкрикнул он в вокс, за мгновение оценивая местоположение других отрядов и отмечая, что некоторым, кто продвинулся слишком далеко вперёд, выполнить приказ будет сложно.
Готовый к активации сейсмический детонатор, окруженный скитариями и техноадептом, стоял за спиной первого капитана в центре просторного зала, бывшего когда-то транспортным узлом большого грузовоза, но теперь, кажется, устройство было бесполезно. Против того, что проснулось внутри скитальца, техника такого рода была бессильна.
В зал сбегались отделение за отделением, тут же по команде Савелия занимая оборонительные позиции в узких проходах и баррикады на магистралях. Древний ветеран после коротких переговоров с добравшимся до мостика нужного им судна магистром понимал, что это ловушка, но какого рода стало ясно только сейчас, а отступать без главы ордена было невозможно, потому он быстро инструктировал собиравшихся боевых братьев на тему того, каким оружием лучше всего убивать то, с чем они сейчас столкнутся.
Однако первой атакой стала атака психическая. В воздухе из ниоткуда начала падать розовая блестящая пыль, сопровождаемая божественным перезвоном маленьких колокольчиков, настолько прекрасным в своём звучании, что даже у капитана навернулись слёзы. Кое-кто из Ангелов Ночи рухнул на колени и снял с себя шлем, издавая всхлипы и рыдания. Их кожа из бледной стала меняться на розовую, глаза расширяться, а рты растягиваться в жутком подобии улыбок,
