Вызывающий бурю - Том Ллойд

Руна как будто раскрылась от прикосновения, и Изак отдернул руку. Он не хотел знать, почему руна раскрылась ему. Юноша еще плохо разбирался в магии, но сообразил, что здесь не обошлось без вмешательства темных сил. Металлу меча был известен вкус эльфийской крови – его закаляли именно кровью эльфа.

– Встаньте, сейчас не время для формальностей.

– Как скажете, – холодно отозвался Сертинс. – К вам уже являлся мой человек с последними сведениями о силах врага?

– Являлся, – вступил в разговор генерал Лах, подойдя ближе.

Везна уже говорил Изаку, что при малейшей возможности Сертинс попытается взять командование армией на себя.

– Сюзерен Торль с четырьмя легионами кавалеристов два дня тому назад отправился вперед, чтобы задержать продвижение противника, – продолжал генерал. – Сколько людей вам удалось привести из Ломина?

– Всю пехоту: четыре легиона копейщиков и один легион лучников. Городские гарнизоны не смогли выбраться из города, но, если повезет, лесные обходчики помогут им добраться сюда по безопасным тропам, и они успеют присоединиться к армии перед битвой.

– Нам будет не хватать лучников, поскольку легкая кавалерия отправилась вперед, но придется обходиться тем, что есть, – сказал Лах. – Насколько смогли определить маги, враги превосходят нас числом, но их войска в основном пешие. Однако отряд, который пытается обойти нас с флангов, целиком состоит из конников – значит, они не хотят перемещать свою пехоту.

– Скорее всего, они остановятся в северном конце долины Чир.

– Вам знакомы те места? – Лах махнул рукой – и тотчас кто-то из подчиненных вложил в его пальцы свиток, а другой принес столик, на котором разложили карту.

– Вот долина, – сказал Сертинс, ткнув пальцем в карту. Изак подошел поближе, чтобы взглянуть из-за спины Лаха.

Генерал заворчал и перешел на другую сторону стола, чтобы Изаку было удобней смотреть. Все эти изгибы и линии ничего не говорили кранну, и он нетерпеливо ожидал конца совещания. Бывший погонщик был знаком с географией Ланда, причем не по бумагам, а благодаря поездкам, но ему нужно было научиться читать карты.

– С этой стороны тянется возвышенность, и мы могли бы пройти под ее прикрытием. Однако если понадобится перебраться на другую сторону, сделать это будет очень сложно. Весь склон усеян камнями. Придется идти до самой расселины с речкой, которая пересекает гряду. Река довольно широкая и выведет нас на противоположную сторону долины.

– Что еще вы можете сказать о местности?

– Река прорезает гряду вот здесь и течет туда, но она неглубокая. Здесь находится довольно крутой пригорок с плоской вершиной.

Сертинс провел пальцем на северо-запад вдоль реки. На карте в том месте ничего не было, но ни герцог, ни генерал не выказали удивления.

– Там находятся старые укрепления – ничего особенного, зато с них можно беспрепятственно осматривать все поле. Кроме того, на запад тянется небольшая возвышенность и простирается обширное пространство, где мы можем всех их перебить.

– А как ведет себя река в это время года? – спросил Изак.

Ему слишком часто приходилось тащить лошадей по раскисшим осенним берегам, поэтому он понимал, как трудно придется армии.

Сертинс раздраженно взглянул на него, но все-таки ответил:

– С рекой не так все плохо. Несмотря на недавние дожди, мы сможем ее перейти.

– Хорошо, – решительно подытожил генерал. – Там мы на них и нападем. Можно переправить тяжелую кавалерию через гряду и ударить с фланга.

– Без поддержки?

– Не совсем. Ваш легион лучников разместится на склоне под защитой одного легиона копейщиков Ломина. У нас еще есть легион легкой кавалерии, а дивизия, которая пойдет впереди, сбросит со склона троллей…

– Почему вы решили, что там будут тролли? – перебил герцог.

– Там их не достанет кавалерия, значит, туда они и пойдут. И оттуда смогут при каждом удобном случае нападать на наших тяжеловооруженных кавалеристов. Мы надушим воинов всевозможными благовониями, которые привезли с собой наши лавные рыцари. Мои гвардейцы у лее обследовали весь багаж. И я уверен, что ваши люди, герцог Сертинс, не откажутся поделиться своими припасами.

Молодой человек налился кровью – как им смеет командовать белоглазый? – но тут вмешался Изак.

– Благовония? Вы сошли с ума?

– Во-первых, запах троллей беспокоит лошадей, – спокойно объяснил генерал. – Будем надеяться, что мы сможем заглушить вонь чудовищ, и тогда воины без помех будут исполнять приказы. Во-вторых, тролли настолько близоруки, что ориентируются в основном благодаря запахам и звукам. Лучники тоже будут благоухать ладаном, который дадут священники. Меня заверили, что направление ветра будет нам на руку. Если мы сможем передвигаться достаточно быстро, то с помощью магов сумеем хотя бы разозлить троллей. Они бросятся на незнакомый запах, кавалерия уведет их в сторону, а потом свернет на юг, полностью сбив чудовищ с толку.

– Это полный бред! – вскричал Сертинс.

Генерал выпрямился во весь рост, лицо его по-прежнему оставалось бесстрастным, как будто его вовсе не задело оскорбление.

– Что поделать. К сожалению, лорд Изак уже одобрил этот план, а именно он назначен командующим армией, – спокойно заявил Лах.

– Но повелитель Бахль не знал, что здесь будет герцог! – возмутился Сертинс. – Если бы мой отец был жив, он принял бы командование на себя, как только оправился бы от болезни. И я требую тех привилегий, которые мне положены по рангу.

Изак, удивленно приподняв бровь, взглянул на Везну, но граф смотрел в другую сторону. Его рука тем крепче сжимала эфес меча, чем ближе свита Сертинса подбиралась к спорящим командирам.

Изак понял, что ему придется справляться самому.

– Можете требовать привилегий, сколько хотите, именем темных сил, – громогласно заявил юноша.

Откровенная злоба в его голосе заставила всех застыть, его услышали даже «духи», расположившиеся у палатки. Воины схватились за оружие и ринулись между свитой Ломина и генералами. Лах был бесчувственным солдафоном, способным в случае нужды пожертвовать целой дивизией, но ему не раз удавалось сохранить воинам жизнь – как ни странно, именно благодаря своей бесстрастности. Поэтому люди доверяли ему, как самому повелителю Бахлю, зато не испытывали никакой любви к высокомерным местным рыцарям.

– Того, кто первый обнажит оружие, я объявлю мятежником и убью, – заявил Изак. – То же самое относится к любому, кто попытается оспорить мое право командовать армией, неважно, какой бы титул ни носил бунтарь. Я отвечаю за свои действия только перед повелителем Бахлем, и никто другой не будет мной командовать. – Он обвел взглядом собравшихся. – Итак, есть желающие оспорить мои слова?