Высокий Дом - Джеймс Стоддард

Он отпустил перила, и его снова понесло вниз, но теперь он победно мчался вперед, как бы оседлав поток. Правда, в темноте было страшновато скатываться по водопаду, ничего не видя впереди, непрерывно стукаясь то о перила, то о ступени и то и дело захлебываясь. Миновали долгие мучительные минуты, но вот наконец Картер ударился о стену. Удар оказался так силен, что удивительно, как у него кости уцелели. Какое-то время он перебирал руками и ногами по-собачьи и только потом понял, что вода здесь едва доходит до пояса. Он поплыл вперед и добрался до двери, но дверь оказалась заперта.

Картер отплыл к лестнице и подобрался к столбику перил слева. Найти потайной механизм в темноте, на ощупь, оказалось довольно непросто, но в конце концов он все-таки отжал клапан, и открылся проход, где никакого ливня и в помине не было. Да и вода, если на то пошло, в отверстие не заплескивалась, как это непременно бы произошло наяву.

Картер опустился на колени, тяжело дыша, продрогший до костей, слишком изможденный для того, чтобы продолжать путь. Схвати его сейчас враги, он был бы совершенно беспомощен. Дорожный мешок пропал вместе со всем содержимым, но Картер нащупал в кармане горстку сушеных фруктов, сжал и поднес ко рту. Он мог бы запросто заснуть где сидел, промокший насквозь, но заставил себя подняться, понимая, что уже недалек от цели.

По-прежнему было темно – ни зги не видно, но Картер помнил, что этот коридор идет прямо. Он пошел вдоль левой стены и быстро добрался до потайной двери за картиной в холле верхнего этажа. Механизм было поупрямился, но в конце концов сжалился над Картером и сработал. Картина со скрипом отъехала в сторону, и Картер шагнул в освещенный холл.

Увидев перед собой знакомые комнаты и мебель, он вынужден был напомнить себе, что перед ним не настоящий дом, а лишь подобие дома, которое ему снится. Здесь он не встретит ни Чанта, ни Глиса, ни слуг, которые бы ему помогли. Покои были пусты.

Картеру отчаянно хотелось переодеться в сухое, но он удержал себя, не стал останавливаться, а поспешно пошел вниз по лестнице к библиотеке.

На полпути он обнаружил, что у подножия лестницы стоит не кто иной, как мерзкий Старикашка-Хаос, и, прищурив желтый глаз, смотрит на него. Испуг длился всего мгновение, а потом сменился гневом на мерзавца, который имел наглость явиться в дом после того, как Картер добирался сюда с такими мучениями. Картер выхватил пистоль и выстрелил, но Хаос только противно расхохотался.

– Я привел все мои силы, всю мою ярость!

И тут в голову Картеру пришло Слово, Дарующее Силу. Он, не задумываясь, произнес его, не понимая, каковы могут быть последствия.

– Седгатти!

Лестница дрогнула, словно сведенная спазмом, а все тело Картера наполнила невиданная сила. Он прыгнул к Хаосу, намереваясь разделаться с ним голыми руками, но оказалось, что Слово подействовало на чудовище сильнее, чем ожидал Картер: в желтых глазищах Хаоса метался ужас. Он заслонил лицо руками. И… исчез.

Картер поспешил к библиотеке. Распахнув двери, он в ужасе вскрикнул и застыл на пороге: библиотека была полна чудищ из страшных снов – ведьм и гоблинов, троллей и карликов. Они размахивали топорами и мечами, плели заклинания, произносили проклятия.

Какая-то старая карга бросилась к Картеру, желая изгнать его из библиотеки, но он уклонился влево и принялся палить из пистоля по тем чудищам, что были ближе. Картер радовался тому, что заблаговременно произнес Слово, Дарующее Силу: только оно да еще злость позволяли ему пробиваться сквозь груды гниющих черепов, мимо щелкающих челюстей вампиров, скрюченных, тянущихся к нему рук. Видимо, его ярость ужаснула чудищ, а может быть, они и не имели над ним никакой власти. Как бы то ни было, он отбился и добрался до Двери в кабинет, где хранилась Книга Забытых Вещей.

Он торопливо вошел и запер за собой дверь на засов. Открыл шкафчик, вынул книгу и, не медля, перевернул шесть страниц разом. Орды чудовищ выли и стенали за дверью.

На странице возникли пылающие Слова – все семь. Картер старательно прочел последние три и выждал, пока они запечатлеются у него в сознании. Когда это произошло, он по-новому осознал смысл и предназначение Слов. Он понял, что покуда в нем живет хотя бы одно Слово Власти, ни Хаосу, ни Порядку не справиться с ним в реальном мире, а уж в мире сна – и подавно. Они повиновались Словам, а Слова предназначались для того, чтобы Хозяин мог уравновешивать Хаос и Порядок. Теперь же, обладая всеми семью Словами, он стал истинным повелителем Хаоса и Порядка.

Запомнить три слова подряд оказалось мучительно трудно, и когда Картер немного погодя встал из-за стола, колени у него подгибались.

Он осторожно убрал книгу в шкафчик, стараясь поглотить то, что только что познал. А потом сосредоточился на том Слове, что было ему так нужно сейчас, резко распахнул дверь и произнес:

– Гандвин! – и Слово, Правящее Снами, сотрясло библиотеку.

Неожиданно перед ним возник Хаос. Он стоял навытяжку перед своими миньонами, но вид у него был самый неуверенный. Старикашка растерянно стрелял глазами. Картер поднял руки.

– Хватит, – сказал он негромко, но его голос могучим эхом разнесся по комнате. – Исчезни.

– Алая мантия в серой луже! – выкрикнул Хаос. – Золотое солнце на желтых бутонах! Тебе никогда не одолеть нас!

Но Картер видел, что победил, ибо приспешники Хаоса начали таять на глазах, как восковые свечи, что лежат слишком близко к печке. Страшилища морщились, расплывались, жутко вопили и от этого делались еще более отвратительными.

Вскоре там, где стояли приспешники Хаоса, уже клубился серный дым. Да и сам Хаос как-то сжался, стал меньше ростом. Картер шагнул к нему.

– Пойми, – проговорил он негромко, но уверенно, – Слова Власти принадлежат мне. Тебе больше никогда не удастся играть со мной в мире сна, ибо теперь я могу править миром сна и тобой в этом мире. Молчи и оставь меня, и не возвращайся, пока я сам тебя не призову.

Никакие чувства не отразились на физиономии Хаоса. Он развернулся и со злостью плюнул на пол, а потом выскользнул за дверь. Он уходил не так, как ушел бы побежденный враг, – нет, то был уход реки, вынужденной сменить русло, или горы, которую подорвали взрывчаткой и проложили в ней туннели, но она стоит как ни в чем не бывало. То ушла бесстрастная сила, страстями которую наделили пороки Полицейского. Не так ли было и с Леди Порядок?

Картер содрогнулся, а потом заглянул внутрь себя и приказал себе проснуться.

Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на пыльной кушетке на чердаке. В той комнатке, которую разведал и где уснул от усталости. Картер рывком сел, вынул часы и убедился, что день тот же самый, когда он отправился на вылазку. Проспал он меньше трех часов, а вовсе не три дня, как ему показалось. Он вовсе не промок, ничего у него не болело, да и обо всем, что с ним случилось во сне, он помнил как-то туманно, хотя и знал, что все то происходило на самом деле. Картер встал, подошел к стене и убедился в наличии глазка. Пользоваться потайным ходом он не стал. Заглянув в память, он обнаружил, что ему ведомы все семь Слов Власти. Поразительно: он выучил три из них и одно употребил в мире сна, а наяву вовсе не чувствовал обычного в таких случаях изнеможения.