Записки рыжей эльфийки - Лиза Истомина

   Лаврентьева с подозрением коснулась ладонью моего лба, потом губами.

   - Мать, да ты перегрелась! С какого такого мха, ты выдаёшь фразочки, похлеще преподавательских?

   - Пространство учит, - вновь несвойственными мне интонациями и выражениями заговорила я. А, может быть, не я? - Возможно, всему виной действительно легенда Лихостенья. Пустыня. Она действительно существует. - Я потёрла лоб, припоминая. - Но погоди, Поль, оно разговаривало со мной.

   Поля уронила на траву свой перочинный ножик. В её глазах застыл суеверный ужас - один из тех, после которых люди лезут на стенку, только чтобы на самом деле увидеть то, о чём говорилось в городских легендах.

   - Разговаривало? - как зачарованная повторила она. В её глазах плескался восторг. - Что именно ты видела?

   - Видела? Почти ничего, - я намеренно промолчала о златовласке, - но слышать слышала. Оно приказало мне уйти от вас, и всё остальное посылало именно оно. - Ага, про элементалей им тоже не обязательно знать. - Не знаю, как так получилось, однако я прекрасно понимала, кому принадлежат мои галлюцинации. Пространство пыталось что-либо подсказать мне. Но что - убей, не помню.

   Я уверена, девушка была посланницей Лихостенья. Потому я и решила нагло смолчать и притвориться блондинистой дурочкой.

   - Хорошо. Давайте отдохнём до вечера, я жуть как устала.

   Я и Алекс молча согласились с предложением подруги и сестры в одном лице, растянулись по обе стороны от неё на тёплом, пригретом мху. Как назло, сон не шёл, и я попыталась отвлечься, фантазируя. Закрыв глаза и покачиваясь на тревожащих волнах боли, я рисовала в воображении то Университет, в который хотела вернуться на выпускной, то "бедную" принцессу Фрей, про кою я, дырявая башка, совсем забыла - обещала же по окончании учёбы приехать в гости. Совесть тут же проснулась и начала медленно грызть изнутри короткими фразами типа: "Не вспоминаешь принцесску! А она о тебе каждый день вздыхает!" Вновь дав себе обещание вернуться и навестить её вместе с кем-нибудь из однокурсников, я повернулась на бок, стиснула зубы, ибо ноги горели, и уснула беспокойным сном.

   Мне снится небо. Нет, оно мне не снится - я явственно вижу его перед собой. По бокам от меня сидят мои любимые верные Ирма и Адел. Ох, они волнуются, чёрт возьми, но в ирреальном мире со мной всё в порядке, я даже умею улыбаться. И с моими ногами тоже всё в порядке, я изредка подпрыгиваю на месте и подворачиваю ноги под себя, кренделем.

   - Ничего страшного, - успокаиваю сама себя, обхватив руками плечи. В моём любимом месте - в пещере - было ужасно холодно. Ветер задувал костёр, некогда являвший мне видения под Энигму, он почти не горит. Тотемные сущности-животные тоже мёрзли, они жмутся ко мне в надежде согреться. А я ничего не могу сделать.

   "Не кори себя", - думает мудрая левиафан и толкает чешуйчатым лбом меня.

   "Ты не могла ничего сделать", - подхватывает её мысль ирбис.

   - Девочки, если б вы знали - как сложно порой отрывать себя от самоедства. - Я качаю головой, и снежинки слетают с моих волос на каменный пол укрытия. - Иногда мне кажется, что оно родилось на свет раньше меня, а не вместе со мной.

   "Раньше тебя родились только мы, и именно поэтому нас у тебя двое, и в том мире ты на три года старше. Эктоплазмы было слишком много".

   - А характер? Откуда он у меня такой...

   "Вредный? Ну, не знаю, может от того, что ты рыжая?"

   Адел пристально смотрит на Луну, грустно светившую прямо на нас, и вздыхает, уронив усы: "Тебе пора просыпаться".

   Проснулась я из-за сильного толчка в обожжённую правую руку. Взвизгнув, я подскочила и умудрилась удариться головой о ствол близ находящегося дерева.

   - Лиз, быстрей, мы совсем забыли о неживой и живой воде! - Полинка трясла меня из всех своих немаленьких сил.

   Я потянулась и, предвкушая реакцию друзей, улыбнулась. Зачем так волноваться, когда знают - я эльфийка. Мне вызвать живую и неживую раз плюнуть.

   - А зачем о ней вспоминать? Знаешь, как легко её найти?

   Поля недоверчиво покосилась на меня, я одну руку положила на ствол дерева (ель, кажется, была), а вторую - на землю. Чуть сжала пальцы и оп-ля! - по левой рукой начал течь древесный сок, подруга только успела подставить чашу под ручеёк. С землёй оказалось немного сложнее, но и с этим я вполне успешно справилась: в земле образовалась трещина, и сквозь неё наружу выскочил фонтанчик подземной воды.

   - Вот тебе и неживая, - я показала на фонтанчик, - и живая, - показала на дерево.

   - Да-а, хорошо, когда дядя - эльф.

   А, да, перед тем, как отправиться в поход, я закляла Алекса на потерю памяти - после сегодняшней ночи он должен был преспокойно забыть, зачем мы приехали сюда. Мы с подругой уже приготовили запасной вариант его памяти, мол, в поход решили сходить, и разве есть на земле прекрасней место, чем наша родная Сибирь? Конечно же... есть.

   Разбудила меня Поля, естественно, ночью. Вспомнила-то она только когда проснулась, так что мы злой дружной гурьбой пошли на поиски таинственного цветка папоротника - я шла очень медленно, памятуя о волшебной эльфийской мази, о которой так много рассказывали в Академии. Эх, нет бы взяла...

   Папоротники, гады спорангистые, цвести упрямо не хотели. Тогда Поля сказала:

   - Что ж, давайте хоть чашу на огонь поставим. Ты, подружка, иди, а мы тут сами всё подготовим, окей?

   - Окей.

   Я отошла от них довольно далеко, в самую глубь леса, и присела на пенёк, найденный прямо под боком. Луна только-только взошла и сейчас лукаво смотрела на землю. На небе не было ни облачка, ни тучки, что настораживало.

   - Луна, а, Луна, - обратилась я к светилу, - почему мне живётся так несладко?

   The Moon оскалила свои зубки, если они у неё есть, и подмигнула мне жёлтым глазом.

   - Думаешь, можно не волноваться?

   Мне ещё раз подмигнули. Я встряхнула головой.

   - Действительно - и чего я раскисаю? Так, цветок папоротника, иди-ка ко мне, я тебя совершенно не обижу!

   Я спрыгнула с пенька и потёрла ручки. Ох, и ехидная же я, однако работает! Левый папоротник вдруг раскрыл все свои листья, вздрогнул ветками и потянулся к лунному свету. Луч серебристого цвета протянулся к тёмно-зелёным листьям.

   - Луна, а, Луна, он же вампирит тебя конкретно. - Я задумчиво запустила пятерню в волосы.

   А из самой серединки растения вырос красный-красный бутон, да такой яркий, что на огонь похож. И почему все говорят, что папоротники не цветут? Вот - живое тому доказательство, цветут.