Вольный стрелок - Ольга Миленина

— Я, понимаешь, по первой твоей просьбе весь архив перерываю, в лабораторию лечу, карточки делаю… — Он говорил это так, словно напечатал для меня по меньшей мере сотню фотографий, перед этим пару ночей разгребая заваленный негативами склад размером с самолетный ангар. — А ты, мать, меня кидаешь. Так дела не делают — ты сначала материал готовь, потом ко мне обращайся. Печать-то денег стоит…

— Хорошо, я заплачу — по ценам обычной фотомастерской, без учета того, что тебе как постоянному клиенту скидки делают. — Я пустила в голос усталость, мне и вправду не хотелось сейчас слушать все это занудство. Тем более что у меня был праздник. А нравоучения от какого-то неудачника меня просто взбесили.

— Пять картинок примерно по тридцать центов за карточку — полтора доллара, так?

С учетом срочности и морального ущерба пусть будет пятнадцать. Устраивает?

— Ну, мать, не ждал! — На том конце обиженно запыхтели. — От кого, от кого, а от тебя не ждал…

— Я тоже, — ответила сухо, надеясь, что он попрощается сейчас и повесит трубку. А через какое-то время позвонит как ни в чем не бывало — он отходчив.

Тем более что обижаться ему было не на что — если проанализировать наши отношения, то получалось, что он должен мне куда больше, чем я ему. Потому что я не раз пристраивала его карточки в нашу газету — по старой, так сказать, дружбе, — хотя он и ныл потом, что ему за них слишком мало заплатили. Потому что я не раз по его просьбе писала к его картинкам тексты, без которых фотографии у него не брали, — и никогда не выясняла, какой именно гонорар он получил. Потому что когда в прошлом году он влип в очередную неприятную историю — а он в них часто влипает, — выручила его именно я.

Яшка, несмотря на все свое занудство, тип довольно комичный — с ним вечно приключается какая-то ерунда. То его скрепя сердце аккредитуют на какое-нибудь мероприятие типа вручения премий «Тэфи» — Яшку везде уже знают благодаря его приметности и скандальности, — а он потом начинает высказывать устроителям претензии по. поводу того, что ему как фотографу не было создано условий для работы. То он ругается с охраной какой-нибудь заезжей звезды типа Сталлоне — вполне справедливо ограждающей клиента от Назойливых типов — и получает исподтишка удар по печени или почкам. То печатает снимки, которые вызывают недовольство у того, кого он снял.

В тот раз было еще смешнее. Яшка снимал в одном клубе достаточно известную певицу, находившуюся в приличном подпитии и потому особо разошедшуюся, — а через пару недель на очередной музыкальной тусовке, куда он чудом проник, к нему подошли двое крепких парней, предложив ему выйти и побеседовать на свежем воздухе. Спасло Яшку только то, что организаторы мероприятия его знали и за него вступились — не ради него самого, но дабы не омрачать событие. Однако те, кто звал его прогуляться, пообещали, не стесняясь в выражениях, что разберутся с ним завтра или послезавтра — после чего ему придется сменить профессию, так как ему переломают все пальцы, разобьют камеру и, возможно, еще и оторвут голову.

Как выяснилось, виной всему были фотографии, появившиеся в одной из скандальных газет — с которой Яшка сотрудничал, как, впрочем, со всеми изданиями, готовыми брать его снимки. И на фотографиях этих была та самая певица в пьяном виде и в максимально неудачных позах, свидетельствовавших неоспоримо о том, что она сильно пьяна, — причем на одной из фотографий мини-юбка задралась чуть ли не до пупка, и камера отчетливо запечатлела отсутствие под колготками нижнего белья.

Самое смешное, что снимки были не Яшкины — под ними вообще не было подписи, видно, тот, кто их продал, просчитал возможность возникновения конфликтной ситуации, — но так как на мероприятие от той газеты аккреди-товывался именно Левицкий, претензии предъявили ему.

Думаю, что последствия обещали быть не из приятных. Яшка, похоже, думал так же — даже куда более пессимистично. Начав обзванивать имеющихся у него знакомых в поисках защиты — не знакомых даже, друзей, как он любит говорить, при этом прекрасно зная, что те, кого он считает друзьями, его зачастую даже не узнают. К тому моменту как очередь дошла до меня — думаю, я была в ней сотой примерно, вряд ли в поисках помощи женщине звонят в первую очередь, — надежд у Яшки уже не оставалось. Но со мной ему повезло — я набрала Кисину, который уладил конфликт на следующий же день.

Яшка, правда, его услугу отработал — по крайней мере на следующих соревнованиях, спонсируемых бывшим чемпионом, Яшка летал по залу с видом самого важного здесь человека, фамильярно похлопывая по плечам спортсменов и без устали щелкая камерой. Меня же вполне устроило его «спасибо». Так что сейчас я сказала себе, что если он продолжит ныть, я ему напомню про тот случай — просто чтобы не надоедал. Но Яшка, похоже, тоже про него вспомнил — потому что обиженное сопение наконец прекратилось.

— Ой, мать, — огорчила ты меня, пострадал я опять из-за доброты своей, — миролюбиво произнес Левицкий, как бы меня прощая милостиво. — Вот всегда так — звонишь человеку, хочешь его обрадовать, а он тебя мордой в грязь…

— Ну так обрадуй! — Я сменила холодность на капризность. — Давай, давай — что молчишь?

— Вот снимок тебе еще нашел по твоей теме — по Улитину. — В голосе Яшки было плохо скрываемое желание услышать от меня бурное изъявление восторга. — Но раз не надо…

— Ну конечно, надо, Яш! Ты такой молодец, я тебе так благодарна! — затараторила, зная, что иначе он так и будет ходить вокруг да около. — Я всегда всем говорю — яужны снимки, которых нет у других, звоните Левицкому, у него все есть. Всем тебя рекомендую как лучшего фотографа Москвы — видишь, как ценю?

— Да толку-то, — уныло прореагировал Яшка. — Звонить-то звонят — а толку нуль. Вот на днях…

Я тихо перевела дыхание — зануда Левицкий снова сел на любимого конька, на котором мог сидеть хоть час, хоть два, вспоминая, кто и как его обманул.

Совершенно упуская из виду, что все это я уже сто раз слышала — а новые истории до боли похожи на старые, потому что сюжет у них неизменен: Яшкино желание получать за свои картинки кучу денег — при том, что, даже на мой взгляд, они этого не стоят, — и нежелание заказчиков эти самые деньги платить. Потому что всегда можно найти того, кто продаст куда дешевле — пусть даже качество будет чуть похуже.

— Может, сначала о хорошем? — поинтересовалась весело. — Давай, Яш, — пожалуйста…

— Ладно. — Яшка не обиделся — он привык, видно, к тому, что его занудство слушать никому неохота. — Тут в архиве копался вчера, нашел кое-что — с Улитиным твоим связано. Я когда юбилей «Нефтабанка» снимал, там в первый день с ним жена была — официальное ж мероприятие, — а на второй девчонка такая симпатичная. Высокая, худая, типичная модель — мне такие как раз девчонки нравятся. Я еще подумал, что ничего вкус у банкира — губа не дура…

Покойный Улитин, наверное, перевернулся в гробу — услышав, что непреуспевающий, мягко .говоря, фотограф одобрил и разделил его вкусы в плане женщин. Да что Улитин — даже я еле сдержалась от язвительной реплики или деланно удивленного возгласа. А если бы курила, точно поперхнулась бы дымом. Но вместо этого просто скорчила физиономию — благо лицо мое Левицкий видеть не мог. И значит, мог истолковать мое молчание как то, что я спокойно проглотила фразу — не увидев в ней ничего комичного.

— Ничего такая девчонка — мы с ней потрепались даже. Телефончик думал взять — а потом не стал, думаю, еще поймет банкир не так, обидится, денег не отдаст. Знать бы, что и так не заплатит, — точно взял бы, — как ни в чем не бывало продолжал Яшка. Кажется, в данный момент веря, что любовница банкира охотно бы пообщалась с ним, великим фотографом. — И внешность у девчонки классная, и толковая оказалась. Я-то уж на моделей насмотрелся — им лишь бы мужика с бабками найти, только деньги в голове. А эта толковая…

— Надо было тебе ее отбить, — выдавила наконец, потому что Яшка замолчал, кажется, предлагая мне сказать что-нибудь. — Предложил бы ей фотосессию устроить, а там, глядишь, и до снимков в стиле ню дошло бы, а там уж…

— Так я и предложил — ты че думаешь, мать?! — Яшка аж возмутился — такой опытный соблазнитель в моих советах точно не нуждался. — Думал, хахаль ее заплатит, а я картинки нормальные сделаю и с девчонкой приятной пообщаюсь.

Думал, объявить ему так десятку или пятнашку — студия же нужна, визажист, свет, да и работа не на один день, на неделю минимум. Говорю ей — тебе б в модели, а она мне — а я и есть модель. Вот и закинул ей — не нужен тебе, спрашиваю, портфолио? А она мне — у меня есть, но качество не очень нравится. Знаешь же, мать, как фотографы эти модные работают — им лишь бы бабок срубить, халтурщикам. Все крутые такие, камер дорогих накупили, сами все из себя, а снимать не умеют…

Я закурила наконец — и затянулась намеренно шумно, чтобы не комментировать Яшкины высказывания. И не заверять его, что, естественно, лучше его, никогда не снимавшего моделей, никто их и не снимет — а все фотографы страны, и модные, и спортивные, и прочие, не годятся ему в подметки.