Освобождение - Александр Прозоров

Собрав выжившее население города, Чайка встретился со старейшинами и объявил им, что отныне Арвад свободен. А скоро они смогут увидеть и своего освободителя Ганибалла, который спешит сюда со своей победоносной армией, которая навсегда избавит их от угнетения Селевкидов. Освобожденные купцы встретили это известие с каким-то странным выражением лиц, на которых читалась смесь радости и тревоги. Видимо, они так долго находились под гнетом Селевкидов, а их предки под персами, что сама мысль о полной свободе выглядела для них странной и пугающей. «Ничего, привыкнут», – решил Федор, хотя за годы, проведенные в этой жизни, уже научился понимать, что свобода это тяжкое бремя. Не всем она по плечу. Многие прекрасно чувствуют себя, оставаясь рабами.

Так или иначе, Арвад был освобожден. А спустя еще пять дней к нему подошла армия Ганнибала, разрушившая укрепления Антиохии. Царь бежал в Сирию, а по его следам, как уже знал Федор, шли скифы. О судьбе Сидона и Библа Федор пока ничего не знал, но Ганнибал просветил его, – оба города устояли, благодаря своевременным подкреплениям и все тем же скифам, быстро преодолевшим большое расстояние и сильно потрепавшими войска Селевкидов, пытавшиеся штурмовать восставшие города.

– Значит Сидон и Библ наши? – уточнил Федор, явившись к Ганнибалу в шатер, который был установлен на самом высоком холме у города. Похоже, что главнокомандующий не собирался долго здесь оставаться. Он с большим трудом даже выделил время для того, чтобы лично встретиться со старейшинами Арвада и подтвердить слова Федора Чайки, сказанные несколько дней назад.

– Наши, – кивнул Ганнибал, – почти вся Финикия уже наша, если не считать гор. Сарепта еще сопротивляется, но скифы дошли уже до реки Леонт и видели египетские разъезды.

– Значит, теперь мы повернем на Сирию, – предположил Федор, пытаясь вызвать своего военачальника на откровенность, – чтобы добить Антиоха? Или он ушел в Вавилон?

– Антиох пока здесь, – удивил его Ганнибал, пивший вино из чаши, – но он уже не страшен. Его оставшиеся в этих землях войска, связаны конной армией скифов. Иллур уже осадил Дамаск и занял все его окрестности, проведя несколько сражений сходу. Скифы в этот раз взяли с собой осадный обоз, так что Иллур вполне способен причинить беспокойство городам, а не только конным армиям Антиоха. Даже если селевкидский царь сбежит в Вавилон, это лишь отсрочит его конец.

– А Вавилон разве еще не наш? – уточнил Чайка, с разрешения Ганнибала также отпивая вина.

– Пока нет, – спокойно заметил Великий Карфагенянин, – Филипп ведет жестокие бои в долине Евфрата, но пока продвинулся недалеко. Впрочем, тебе, Чайка, сейчас надо будет побеспокоиться о другом.

Ганибалл склонился над картой, как бы призывая Федора сделать то же самое.

– Вот здесь находится великий город Тир, некогда давший жизнь Карфагену, – заговорил после недолгого молчания тиран, – а вот здесь…

Он провел по карте чуть выше Тира.

– Проходит граница между империей Селевкидов и Птолемеев Египетских.

Ганнибал вновь замолчал и посмотрел на Федора, словно предоставляя ему право догадаться о том, чего не сказал. Но Чайка промолчал, и он закончил сам.

– Освободив почти всю Финикию, мы не можем оставить главный город в руках наших врагов.

– Мы начинаем войну с Египтом? – не выдержал Федор, чуть подавшись вперед.

– Не сейчас, – охладил его пыл Ганнибал, – сначала нужно хотя бы окончательно сломить сопротивление Антиоха в Сирии, вытеснив его оставшиеся войска в Вавилонию, навстречу македонцам, или прогнав в пустыню, откуда уже никто не вернется. Так что тебе за это время всего лишь потребуется перебросить свою армию из Арвада к реке Леонт. Там кончаются ливанские горы. Там мы будем собирать свою ударную армию и для нового броска, который не заставит себя долго ждать. Флот уже начал перемещения в бухты Берита и Сидона. Но для войны с Египтом нужно хорошо подготовиться.

Вдохновленный новой задачей, Федор спустя сутки покинул Арвад, оставив там небольшой гарнизон и несколько кораблей. Остальные, повинуясь новому стратегическому плану, он отправил в Сидон и Сарепту, весть о падении которой пришла буквально на следующий день после общения с Ганнибалом. Все это были порты, расположенные ближе всего к Тиру и территории египтян. Но, количество кораблей, стянутое для захвата Тира, было слишком большим, чтобы у Чайки не зародились сомнения относительно дальнейших действий армии и флота. Ганнибал еще не посвятил его во все детали, но было совершенно очевидно, что флот понадобиться не только для удар по Тиру. «Скорее всего, – думал Федор, покачиваясь в седле впереди своей пешей армии и поглядывая на искрившееся солнечными бликами такое близкое море, – удар будет нанесен сразу по нескольким местам. Флотом вдоль побережья, возможно в Дор или Атлит, чтобы захватить плацдарм для быстрого нападения на тылы ближайших египетских частей. А по суше на Хазор и дальше в земли иудеев, что сейчас живут под египтянами».

Эти размышления вкупе с наблюдениями за перемещением армии и мощного флота, вдоль освобожденного финикийского побережья, приободрили, и даже развесели Федора.

– Привет фараонам, – негромко воскликнул он вслух, прищурившись на солнце, – скоро мы придем, ждете.

Сражение с египтянами, также обладавшими большим флотом и армией, его почему-то не сильно пугали. Наверное, потому, что управляли ими сейчас все те же греки, а греков они уже не раз били. Во всяком случае, две трети империи Селевкидов отошли теперь Барикдам и их союзникам. Осталось немного повоевать в Сирии и Вавилонии, а там уже говорить больше будет не о чем. От Селевкидов останется одно воспоминание. Похоже, такую же участь Ганнибал готовил и Птолемеям.

– Давно я не смотрел на пирамиды, – вновь усмехнулся Федор и поискал глазами Леху, который мог оценить его шутку по достоинству. Но, Ларина сейчас рядом не было. Впрочем, по слухам большой отряд скифов должен было уже ждать армию Чайки на реке Леонт, и Федор был почти уверен, что командует им не кто иной, как его старый друг.

Так оно и оказалось. Как ни пыталась эта война развести друзей далеко, они вновь оказывались вместе спустя непродолжительно время.

– Судьба, – усмехнулся Федор, заметив широкоплечую фигуру в чешуйчатом доспехе, возглавлявшую отряд из нескольких сотен воинов, выехавший ему навстречу из огромного лагеря на берегу реки Леонт.

Сидон и Библ давно остались позади, там праздновали освобождение. Теперь очередь была за Тиром. Однако, новой атаки пришлось ждать еще почти месяц. Только когда армии Антиоха в Сирии были окончательно разбиты, а Дамаск пал, Ганнибал вернулся к исполнению своего замысла. Царь попытался бежать в Вавилонию, но был предан и убит слугами по пути. Тело заколотого клинками Антиоха Третьего предъявили Ганибаллу в знак того, что Сирия принимает его владычество. Впрочем, не все части бывшей империи Селевкидов поступили также. Из Вавилонии пришли вести о том, что Филипп Македонский осадил главный город Междуречья, отказавшийся сдаться. Но, несмотря на это, победа была почти полной.

И только тогда Ганнибал двинул свои войска на Египет. Сразу с двух сторон. Его брат Гасдрубал с тридцатитысячной армией прошел сквозь Киренаику и вторгся в Египет, направив солдат и боевых слонов к Александрии. Птолемею пришлось защищаться, отбиваясь на двух фронтах сразу.

Впрочем, Федора Чайку второй фронт совсем не беспокоил. Его главной задачей было освобождение Тира, – неприступного города-крепости расположенного на острове, точнее на двух островах, примерно в километре от материка. Правда, так было в далекой древности, до того, как здесь проявился Александр Македонский. Он безуспешно штурмовал Тир почти восемь месяцев и смог взять лишь после того, как насыпал мол шириной в шестьдесят метров от побережья материка до самого острова. Блокировав город с моря, и подтащив осадные орудия, македонцы, наконец, разрушили стену и ворвались внутрь. После взятия Александр приказал разрушить Тир в назидание остальным непокорным городам Финикии. Однако позже город был отстроен, а насыпанный мол, хоть и пострадал от времени, испортив своим появлением гениальный первоначальный замысел Хирама Великого[23], сильно упрощал задачу войскам Чайки.

– Спасибо Александру, – пробормотал Федор, стоя на каменистом холме и разглядывая длинный мол, уходящий в море, – здесь даже кавалерия пройдет.

То, что насыпной мол обрывался метрах в пятидесяти от города, заканчиваясь подъемным мостом, его не особенно печалило. Заполнить столь малое пространство наплавными мостами и кораблями было легкой задачей для инженеров из осадного обоза, поднаторевших в таких делах.

Однако не все оказалось так безоблачно. Чтобы оказаться здесь, Чайке вместе со скифами пришлось пробиться сквозь египетские части, стоявшие на самой границе у реки Леонт. Сражение было кровопролитным, но не слишком долгим. Египтяне, безусловно, ждали вторжения, однако, решили вести войну в глубине своей территории и отступили к Тиру. Сражение на подступах к Тиру разыгралось уже не шуточное. Здесь армия Атарбала, которому было поручено наступление вдоль левантийского побережья на Египет, столкнулась с греческими наемниками, служившими Птолемеям.