Смерть волкам - Аня Чеблакова

В зале возвышались длинные восьмиугольные колонны, вырубленные из цельной скалы (позднее Тальнар сосчитал их; их было шестнадцать), у подножия каждой из них был разведён очаг. Ещё один очаг горел в центре, на высоком помосте с двумя узкими колоннами по краям. Этот очаг был самым большим, и над ним висел котёл гигантских размеров. Над остальными очагами висело на длинных жердях по нескольку котелков и вёдер. И от всех них исходил запах еды, от которого у Тальнара призывно заурчал живот.

Вестибюль был полон народу. Тут же новичков окружили со всех сторон, начали тянуть, ощупывать. Послышался смех, громкие расспросы. Кто-то похлопал Тальнара по животу и весело крикнул:

- Да ты совсем дохлый! Ну ничего, отъешься!

Потом сразу несколько пар рук схватили его и поволокли куда-то - как Тальнар понял спустя несколько секунд, к костру. Он был так оглушён окружающим шумом, и вдобавок мало что видел из-за дыма и темноты, что безвольно поплёлся за неизвестными оборотнями и позволил им усадить себя на какое-то тряпьё возле очага.

Те, кто был рядом с ним, стали наперебой называть ему свои имена, ни одно из которых Тальнар не запомнил, и спрашивать, как его зовут.

- Тальнар, - направо и налево отвечал он. - Меня зовут Тальнар, Тальнар Нерел.

- Нерел? - воскликнул кто-то. - Знакомая фамилия!

- А ты, случайно, не родственник Лантадика Нерела? - спросил ещё кто-то. Тальнар растерялся, но тут неожиданное происшествие спасло его от необходимости отвечать.

Над гудящим десятками голосов помещением пронёсся гулкий стук кожаного барабана. Этот сигнал заставил всех оборотней быстро замолчать. На миг воцарилась тишина, быстро нарушившаяся шумом, с которым все окружающие стали подниматься на ноги. Кое-кто распихивал всех локтями, пробиваясь ближе к середине пещеры, где возвышался большой каменный постамент - возможно, много лет назад там стояла огромная статуя. Кто-то - его Тальнару было не видно из-за плотно обступивших его оборотней - у подножия постамента бил в барабан, и этот глухой звук гулко отражался от высокого сводчатого потолка. Вдалеке мелькнули пряди спутанных рыжих волос, и на постамент быстро, легко, с кошачьей ловкостью взобрался Кривой Коготь.

При виде его по толпе пронёсся глухой ропот, быстро развернувшийся в приветственные крики. Многие вскидывали в воздух сжатые кулаки, махали ладонями. Кто-то у дальней стены закричал:

- Ура вожаку!

Крик был тут же подхвачен стоявшими рядом, и вот уже вся толпа громко, с воодушевлением, кричала "Ура!". Тальнар едва не оглох от этого шума, его руки метнулись было к ушам, но, испугавшись, что кто-то это заметит, он опустил ладони.

Кривой Коготь реагировал на всю эту вакханалию спокойно. Его спина была прямой, мускулистые плечи развёрнуты. На гордо поднятом лице застыло выражение спокойного превосходства и вместе с ним - что-то вроде нежности, если только может господин испытывать нежность к своим рабам. Наконец он медленно поднял левую руку с раскрытой ладонью. Жест был одновременно успокаивающим и приветственным. Толпа начала понемногу успокаиваться, и вскоре радостные крики затихли, хотя ликующие улыбки оставались на грязных лицах ещё долго.

- Я снова здесь! - громко сказал Кривой Коготь. - Меня долго не было, но теперь я снова здесь! И я вижу, вы рады меня видеть.

Раздались аплодисменты, хотя, на взгляд Тальнара, ничего такого оборотень не сказал. Кривой Коготь не стал прерывать хлопки, он просто заговорил ещё громче, и его мощный голос перекрыл шум:

- Зима ещё только началась, и мы должны прожить её достойно. После ужина я проверю запасы, и завтра скажу, что ещё нужно сделать. Придёт ещё время для речей, а сейчас ешьте.

Обещание ревизии заставило некоторых оборотней слегка приуныть, но последовавшее за ним приглашение к обеду вызвало всеобщее одобрение. С шумом оборотни стали садиться на землю, на которую кое-где были брошены куски мешковины. Те, кто недавно помешивал ложками на длинных палках в котелках и ведрах, начали разливать еду по тарелкам. Тальнар подставил под черпак свою алюминиевую тарелку, и окружающие, у которых посуда была из дерева или глины, посмотрели на него с любопытством и завистью, на которые он предпочёл не обращать внимания. На ужин было что-то среднее между густым супом и жидкой кашей из бобов, чечевицы и разваренного душистого нута. В порции Тальнара находилась почерневшая от огня косточка с небольшим количеством мяса. Некоторым его соседям повезло больше: они с довольным видом вылавливали из похлёбки куски мяса и отправляли их в рот. Были и такие, которым достались только бобы, и они с завистью косились на остальных. Тальнар с трудом отыскал место, куда можно было присесть, и принялся за еду. Похлёбка, конечно, была без соли, и здорово пахла дымом, но он уже привык к такой еде, и вдобавок был таким голодным, что начал есть так быстро, как только мог. Еда была очень горячей и обжигала язык. Обедая, Тальнар был вынужден постоянно отвлекаться на окружающих, которые то и дело задавали ему вопросы:

- Откуда ты, Тальнар?

- Из Станситри. Это на востоке, - поймав чей-то помрачневший взгляд, Тальнар быстро добавил: - Я хотел сказать, из деревни под Станситри. Называется... Называется Хорсин.

- Никогда не слышал о такой деревне, - покачал головой тот, кто спрашивал. Воодушевившись, Тальнар проглотил горячую крупу и продолжил:

- Это довольно большая деревня. Там в школе училось около сотни детей.

- А родители у тебя есть?

- Нет, - покачал головой Тальнар. - Ни родителей, ни других родственников.

- Ты их убил? - спросил старый оборотень с длинным лицом землистого цвета. Тальнар поперхнулся и быстро, тихо сказал:

- Нет. Красная Лихорадка. Это было давно.

Стремясь увести разговор подальше от этой темы, он повернулся к мальчику-подростку лет шестнадцати, сидевшему рядом, и спросил у него:

- Неужели вы живёте прямо в этих пещерах?

- Да, - кивнул юноша. - Снаружи опасно. Здесь неподалёку граница, и охотники часто заходят. Мы выходим только для того, чтобы найти еду.

- Но ведь от дыма можно запросто задохнуться!

- Да нет, тут никогда слишком много дыма не бывает. Тебе просто с непривычки кажется, что его много. А так он весь выходит либо через вход, либо через окошки в скале - ты их отсюда не видишь - и никто его заметить не может. Они не дураки были, эти гномы!

- Гномы? - непонимающе заозирался Тальнар.

- Ну да, - вмешался круглолицый и курносый молодой оборотень со смешливыми глазами. - А ты думал, кто прорубил эти пещеры? Вот чудак-человек! Ты когда-нибудь про Мерканию слышал?

- Ещё бы! - воскликнул Тальнар.