Крепость Сол (сборник) - Ноpман Спинрад

— Я… мне как-то не приходилось задуматься над этим.

— Вот именно! Вы ни разу не дали себе труда задуматься над столь очевидной вещью. Впрочем, не только вы, не расстраивайтесь! Для этого надо быть Мак Деем. И он нашел ответ, объясняющий все — дуглариане боятся человека, причем не просто боятся, а испытывают сильнейший, смертельный страх перед ним!

— Что?!

— Да подумайте, друг мой, подумайте!воскликнул Линго, ударяя кулаком по лежащей у него на коленях книге. — Дуглариане эффективны в своих действиях почти на сто процентов. Наша же с вами общая история неоднократно доказывала, что человек, попавший в вынужденную ситуацию, может вдруг проявить себя эффективным образом более чем на сто процентов! Когда человек забывает о своих слабостях, он иногда становится способен на такие подвиги, которые, мысля логически, просто не в состоянии совершать. Сколько в нашей истории таких примеров! Естественной базой мышления человека является АЛОГИЧНОСТЬ. Человек всегда будет пытаться сделать то, от чего любой дугларианин сразу откажется в силу своей четкой логики, считая предприятие невозможным. А люди все-таки пытаются. И иногда, против всякой логики, они добиваются успеха. Этого-то не понимают и боятся «собаки». И боятся, что не смогут понять никогда. Поэтому мы для них отвратительны, непредсказуемы, «гады», одним словом, или… боги!

— Хорошо… но как это объясняет вашу столь длительную самоизоляцию?

— Мак Дей понимал, что человек тоже боится своей алогичности. Меньше, правда, чем дуглариане, но, тем не менее, это так. Поэтому человек всегда страшился самого себя, пытаясь забыть, заглушить в себе всякие неожиданные проявления необычности. С точки зрения Мак Дея, человек — это «единственное животное, которое никогда не сможет понять само себя». Разум боится того, чего не может понять. История всех человеческих формаций и сообществ показывает, что на всех этапах развития общество пыталось отрицать алогичность характера человека. Мак Дей понял, что единственной надеждой этого Человека остается создание нового общества, которое благоприятствовало бы развитию именно этой алогичности, и ставшее по-настоящему гуманным. Он, конечно, не мог точно определить те формы, которые оно должно приобрести, но был твердо уверен: человечество обязано преуспеть в этом или погибнуть. И он знал ПУТЬ.

С помощью своих сторонников Мак Дей захватил власть и изолировал Солнечную Систему. Затем он стал последовательно разрушать существующий социальный порядок. Все компьютеры были выброшены на свалку, Все правительственные органы разогнаны. Исключение составила лишь армия, основной задачей которой отныне стало поддерживать состояние изоляции. Мак Дей сбросил человечество с вершины скалы в хаос, надеясь, что оно найдет способ отрастить крылья прежде, чем достигнет дна пропасти. Это было самое отчаянное предприятие, на которое когда-либо решался человек. Страдания народа были невообразимы. Вам никогда не догадаться о тех ужасах, которые оказались намеренно выпущенными на свободу. Мак Дей знал, как это должно быть страшно! Он также знал, что ему не прожить так долго, чтобы увидеть, прав он был или нет, кем он станет для потомков — героем или величайшим монстром в истории Человечества. И, однако, у него хватило смелости пойти на этот эксперимент.

Рассказ просто потряс Палмера. Истинное положение вещей оказалось куда ужаснее, чем он себе представлял.

— И у него получилось? — подавленно спросил Джей?

— Как видите. Из хаоса и всеобщего помешательства стала медленно выкристаллизовываться новая социальная структура, в своем базисе влияющая на проявление талантов и создание органичных Групп. Она полностью стабилизировалась не так уж давно, менее чем столетие назад. Кое-что, некоторые проявления, которые даже я не могу вам описать, уже отторгнуты обществом. До того момента новое общество было, естественно, не в состоянии вступить в схватку с дугларианами. Сегодня мы, наконец, готовы. Эта миссия — наш первый ход.

— И все же, что представляет собой ваша миссия? Это ведь несколько отличается от того, о чем вы говорили во время Генеральной Ассамблеи, не так ли? Это что-то… нечеловеческое?

— Да нет же, — с досадой воскликнул Линго, — человеческое, истинно человеческое. Вот уж если и есть что нечеловеческое, так это ваша Конфедерация!

— Но вы не собираетесь сказать мне о ее истинной цели?

— Нет, Джей, — с сожалением глядя на собеседника ответил Линго. — Понимаю, как вам неприятно это слышать, но вы еще не готовы воспринять нашу трактовку. То, что мы собираемся сделать, алогично. Вы не сможете оценить ее должным образом и просто испугаетесь. Я могу только просить вас верить нам. Поразмышляйте о том, чему должна была подвергнуть себя Сол, чтобы эта миссия стала реальностью. Я ОЧЕНЬ ПРОШУ ВАС, Джей, доверьтесь нам.

Подозрения больше не терзали Джея, когда он думал о таинственной цели солариан. Он чувствовал, что его сомнения уступили место другому ощущению, гораздо более сильному: уважению и даже некоторой робости перед необычностью их судьбы.

— Я постараюсь, Дирк, — ответил он. — Действительно постараюсь.

— Вот и отлично, Джей, я…

— Дирк! Дирк! — Ортега просунул голову внезапно распахнувшейся двери. — Мы пересекли границу владений Империи дуглариан.

Линго встал с кресла.

— Пойдемте со мной, Джей, пригласил он Палмера. Нам пора выходить из Статического Пространства.

Глава 6

Фран Шаннон уже сидела в своем кресле перед экраном управления, когда Линго, Ортега и Палмер поспешно вошли в рубку управления. Дирк сразу занял место во втором кресле для пилотов, а Джей и Ортега расположились в «гостевых» креслах, стоящих в глубине рубки. Они были снабжены выносными микрофонами, соединенными с общей коммуникативной сетью.

Линго включил большой в форме полусферы экран, и они оказались в центре водоворота из разноцветных линий, пятен и других немыслимых геометрических построений, представляющих собой Статическое пространство.

— Вы уверены, что мы находимся внутри границ Дуглаари, Фран, — спросил Линго.

— Ответ положительный, — кивнула она. — Мы едва ли не в четверти светового года от одного из их периферических светил.

— Рауль, — обратился Линго, — как ты считаешь, «собаки» могут держать патрули так далеко от центра Империи?

— Уверен в этом процентов на девяносто, — ответил Ортега. — Должен напомнить в этой связи, что дуглариане с самого начала военных действий прочно взяли инициативу в свои руки. С тех пор, насколько мне известно, ни один из наших кораблей не пересекал границ контролируемого ими сектора пространства. Я бы предположил, что большую часть патрульных кораблей они расположили по периферии всей зоны, охраняя границу, а остальные следят за безопасностью наиболее важных центров Империи.

— Даже если это и так, мне кажется, сразу натолкнуться на их патруль — маловероятно. Значит, лучший вариант для нас в данном случае — направиться прямо к какой-либо из ближайших к нам звездных систем дуглариан. Есть такая, Фран? — обратился Линго к соседке.

— Да. В 0,221 светового года от нас.

— Достаточно близко. Приготовиться к выходу в нормальное пространство!

Палмер не мог дальше сдерживать себя.

— Вы что, ребята, совсем свихнулись? — нервно спросил он. — Какого черта! Это же явная глупость!

— Спокойно, Джей, — сказал Линго, — мы просто собираемся выйти из Статического Пространства, Вы ведь слышали.

— А что, нельзя найти более приятного способа самоубийства? — голос Джея был полон сарказма. — Это же элементарно, стоит нам вынырнуть вблизи любого их солнца, на нас сразу же набросится свора патрульных кораблей. А вооруженьице у них — о-го-го, не чета нашему!

— Совершенно с вами согласен, Джей. Именно поэтому мы так и поступим.

Линго перевел один из рычагов управления от себя до упора, и окружавший до сих пор корабль хаос цвета и красок внезапно исчез, открыв взору картину обычного космического пространства. Бездонная чернота космоса залила экран, пронизанная яркими точками далеких светил. Одно из них светилось значительно ярче остальных, хоть и находилось далеко. Оно выглядело жирной точкой на фоне остальных.

Ортега указал туда пальцем.

— Вот она. «Собаки», как и мы, предпочитают звезды типа «Г».

Фран нажала одну из кнопок, и экран покрылся сеткой белых пересекающихся линий, наложившейся на видимый сектор окружающего их пространства. Большой красный круг в самом центре экрана указывал линию направления полета корабля. Вновь поманипулировав рычагами и кнопками, Фран вызвала появление на экране меньшего красного круга, переместив его таким образом, чтобы яркая точка ближайшего светила оказалась точно в центре.