Не горюй ! - Мэриан Кайз

- Господи, да такое случилось всего один раз! И на шестерых, а не на восьмерых. Между прочим, это были твои друзья, приехавшие из Абердина. Я задумывала эту вечеринку как сюрприз для тебя. И крем я сбивала сама.

- Слушай, я не собираюсь вдаваться в детали, - обиженно ответил он. Разумеется, ты найдешь оправдание всему, что бы я ни сказал, но ты все равно не права.

"Я могу найти оправдание всему, что делала, потому что считала, что поступаю правильно", - подумала я, совсем запутавшись. Но вслух этого не сказала.

- Мне казалось, тебе нравится моя спонтанность, - робко заметила я. - Я думала, ты ее даже поощрял...

- Ну, как ты еще могла думать! - окрысился Джеймс. - Наверное, тебе удобнее было так думать, - добавил он более спокойно.

К нашему столу вихляющейся походкой подошел улыбающийся официант. Но, увидев наши лица, он замер, сделал крутой поворот и отошел к другому столику.

- Значит, ты считал, что помогаешь мне повзрослеть? Ты думал, что если бросишь меня, то это произойдет быстрее? - спросила я, начиная медленно понимать, что он имеет в виду. - Жаль, что тебе пришлось прибегнуть к таким экстремальным мерам.

- Да нет, я не потому тебя бросил, - возразил он. - Не для того, чтобы ты поскорее выросла. Честно говоря, я не думал, что это вообще возможно. Мне просто хотелось быть с кем-то, кому я дорог. Кто бы заботился обо мне. А Дениз заботилась...

Меня бросило в жар - так стало больно.

- Но ты был мне дорог! Я тебя любила! - Мне очень хотелось, чтобы он мне поверил. - Ты никогда не давал мне возможности помочь тебе. У меня не было шанса стать сильной. Зато теперь я сильная. Я могла бы о тебе заботиться.

Джеймс взглянул на меня. Такой отеческий взгляд на избалованного ребенка.

- Все может быть, - мягко сказал он. - Все может быть.

- Но ты никогда об этом не узнаешь, - подумала я вслух.

Сердце разрывалось от чувства потери, от осознания упущенных возможностей.

Последовала странная пауза.

- Ну, наверное, не узнаю, - поспешно сказал он.

Что же теперь?

Меня тошнило от печали и сожаления.

Мне было жалко нас обоих.

Жаль Джеймса, которому приходилось брать на себя так много.

Жаль себя, оставшуюся непонятой.

Жаль Кейт, невинную жертву.

- Ты наверняка считал, что без тебя я пропаду, - заметила я.

- Наверное, - признался он. - Но вряд ли меня можно за это винить, верно?

- Верно, - согласилась я, повесив голову; по лицу ручьем потекли слезы. - Но ведь я не пропала, так? Я справилась и без тебя. И в будущем справлюсь.

- Я вижу, - кивнул он и с легкой насмешкой взглянул на мое залитое слезами лицо. - Ах ты, глупышка, иди сюда!

Джеймс неловко потянул меня через стол, сбив по пути вазу с цветами и солонку, прижал мою голову к своему плечу и начал поглаживать, вроде как успокаивая. На короткое мгновение я оставалась в такой позе, чувствуя себя неловко и по-дурацки. Потом снова выпрямилась. Вряд ли мне пойдет на пользу, если я стану продолжать изображать из себя нуждающегося во внимании ребенка.

Однако Джеймсу это не понравилось.

- В чем дело? - с раздражением спросил он.

- Ты о чем? - поинтересовалась я, недоумевая, что я сделала не так на этот раз.

- Почему ты от меня отодвигаешься? Ладно, я тебя бросил, но у меня нет никаких заразных болезней. - Он слегка ухмыльнулся собственной шутке.

- Да нет, - сказала я, совсем запутавшись.

Чего он от меня хочет? Угодить ему мне точно не удастся. Кроме того, я вдруг почувствовала, что страшно устала. Все было проще, когда я считала его изменником и мерзавцем. Теперь я понимала ситуацию и не могла не признать, что он скорее всего прав. Мне нравилось быть легкомысленной. Иначе почему я не могу взять на себя часть вины за распад нашего брака?

Но я не хотела думать, что это полностью моя вина. Он сам меня бросил. И разбил мое сердце.

Так или иначе, не произошло ничего из тою, на что я надеялась. Я-то думала, что он предложит мне вернуться. Или будет продолжать вести себя как последняя сволочь. И я уж никак не ожидала, что начну извиняться за свое поведение.

Жизнь - она черно-белая. Джеймс был темным началом, я - светлым. Он был виновником, я - жертвой. Теперь все перепуталось. Я была виновницей, а он жертвой. Но я чувствовала, что это неправильно.

- Слушай, Джеймс, - сказала я, глотая слезы. - Для меня твои слова были шоком. Мне надо подумать. Я, пожалуй, пойду. Поговорим завтра.

С этими словами я вскочила и кинулась к двери, оставив Джеймса сидеть с открытым ртом.

- Молодец, крошка, - заметил один из официантов, когда я пробегала мимо. - Он тебя не стоит.

Домой я ехала быстро, проскакивая на красный свет и рискуя своей жизнью, конечностями пешеходов и безопасностью других водителей.

29

Стоило мне войти в прихожую, тут же, как по мановению волшебной палочки, распахнулась дверь в кухню, и на пороге появились мама, Хелен и Анна. Скорее всего они слышали, как подъехала машина.

- Ну, как все прошло? - спросила мама.

По-видимому, им в данный момент было нечем заняться. Моя жизненная мыльная опера не привлекла бы такого внимания, если бы они нашли себе дело поинтересней.

- Что случилось? - закричала Хелен.

- Великолепные новости! - со слезами крикнула я в ответ, поднимаясь по лестнице: мне хотелось поскорее увидеть Кейт.

- Чудесно! - просияла мама.

- Вы, надеюсь, в курсе, что Джеймс меня бросил, поселился с другой женщиной и даже не знал имени Кейт. Ну, так, оказывается, я сама во всем виновата. Я на это напрашивалась. Просто умоляла! На коленях стояла!

Я свернула в свою комнату, оставив домочадцев стоять внизу у лестницы с открытыми ртами.

Едва заметив меня, Кейт принялась вопить. И я к ней присоединилась. Как вы уже догадались, это перекладывание вины на мои плечи не далось мне легко. Но я выплеснула весь свой гнев и обиду на Хелен, Анну и маму, тогда как надо было высказать все Джеймсу. Им досталось совсем ни за что. Слабый голос рассудка напомнил мне, что я уже пыталась высказать все Джеймсу, но он посчитал это лишним доказательством моей незрелости. Кто знает, может, он был и прав. Обычно он бывает прав.

"Какая же он все-таки дрянь, - возмущенно подумала я. - Мне пора кончать бунтовать и обижаться. Я уже не двадцатидевятилетний подросток. Если нужно быть внимательным, заботливым и душевным взрослым человеком, то лучше начинать сейчас.

Например, поскорее позаботиться о Кейт".

- Что тебе дать, солнышко? - спросила я.

Интересно, счел бы Джеймс это взрослым выступлением?

Я попыталась успокоить плачущего ребенка, взяв ее на руки.

- Может, хочешь сухой подгузник? Или бутылочку? Можешь требовать что хочешь. Любого внимания и любой заботы. Только попроси!

Нет, опять я все делаю неправильно. Если верить Джеймсу, люди не должны просить у меня того, что им хочется. Я должна догадываться сама.

Чтобы не ошибиться, я сделала все, что могла. Я сменила подгузник, покормила ее и сказала, что она куда красивей, чем Клаудиа Шиффер.

В комнате появились мама. Хелен и Анна. Вошли они осторожно, очевидно опасаясь, что я окончательно сошла с ума.

- Привет, - сказала я, увидев просунутые в полуоткрытую дверь головы. Входите, входите. Извините за сцену в холле. Я была расстроена. Но все равно не имела права отыгрываться на вас.

- Тогда порядок, - заявила Хелен.

Вся троица прошла через комнату и заняла стратегическую позицию на кровати. И я рассказала им, что произошло.

- Странно, теперь, когда я знаю, как со мной было тяжело, я уже почти смирилась с тем, что он меня бросил, - призналась я им. - Хоть смысл какой-то появился.

- Клэр, - медленно сказала мама, - я уверена, что ты просто не могла быть такой плохой, какой он попытался тебя представить.

- Я знаю. Я тоже этого не понимаю, - согласилась я - Но когда я ему об этом сказала, он заявил, что именно такой реакции от меня и ждал.

Больше ни у кого не нашлось что сказать.

Ночь прошла ужасно. Почти так же плохо, как те первые ночи после ухода Джеймса. Когда все наконец ушли, оставив попытки убедить меня, что я вовсе не такая плохая, я улеглась в постель, но заснуть не смогла. Лежала на спине, уставившись в темноту, и голова моя гудела от разных вопросов.

Все случившееся оказалось для меня полной неожиданностью. Я и не подозревала, что была такой эгоистичной и легкомысленной. Раньше никто не жаловался. У меня всегда было хорошее настроение; может, я была чересчур живой и шумной, но мне казалось, что я не игнорировала чувства других людей.

Внезапно мне в голову пришла странная мысль: а не может ли быть, что Джеймс преувеличивает мои недостатки? Или даже придумывает? Но я выбросила эту мысль из головы. Снова я пытаюсь избежать признания вины! Зачем Джеймсу так себя вести, если все это неправда? Ведь он сам сказал, и эти слова все время вертелись в моей голове: "Если бы я был счастлив, зачем бы я тебя бросил?"