Навлекая беду - Лайза Скоттолайн

Энн дошла до шатра и стала его обходить. Увлеченные зрелищем люди стояли не шелохнувшись. Кевин, медленно поворачивая голову, разглядывал собравшихся в очередь людей. Его глаза сузились, рот упрямо сжался. Он искал ее. Сердце Энн билось как сумасшедшее.

Она проверила, на месте ли копы. Те стояли у бочонка с выручкой, по левую руку от нее. Можно прямо сейчас подбежать к ним и показать на Кевина, однако Энн сомневалась, что сумеет убедить их достаточно быстро. Кевин тем временем мог убежать или кого-то поранить. Она придумала кое-что получше. Надо подобраться к нему сзади, ткнуть дулом в спину и подвести к полицейским, подальше от толпы — тогда никто не пострадает. Как только они окажутся у Кевина по бокам, Энн завопит о помощи. Сидящий верхом Джордж Вашингтон, до которого оказалось не более пятидесяти футов, будет ею гордиться.

В воздухе пахло дымом. Черными снежинками опускалась зола. Энн прокралась с другой стороны шатра. Выйдя, она нашла глазами голову Кевина. Теперь он у нее в руках. Она прямо за его спиной, хотя их и разделяет восторженная толпа. Энн ускорила шаг. Тридцать футов… Двадцать… Десять…

В ушах стучала кровь. Она так сильно сжимала рукоятку «беретты», что насечки впечатались в ладонь. Рука дрожала, но Энн не обращала внимания. Бум! В небе переливались огненные пальмы. Люди смеялись. Кевин стоял так близко, что она могла посчитать шишки на его голове. Между ними вклинилась буйная ватага подростков в синих футбольных свитерах. Они веселились, размахивали бутылками с пивом и курили сигары.

Бум! Бум! Над головами полыхали красные помпоны, которые, растворяясь, принимали форму сердец. Тинейджеры радостно завопили и подняли бутылки с пивом. Энн проскользнула между ними. Голову Кевина окутывал сигарный дым.

У Энн напрягся живот. Сердце будто остановилось. Она чувствовала себя очень странно, будто на ее месте кто-то куда более смелый. Энн начала вынимать «беретту».

Появилась ослепительная стая белых огней, и подростки, казалось, засвистели прямо ей в уши. Энн уже почти прошла их, когда Кевин шагнул в сторону и направился к шатру. Так даже лучше. Там будет удобнее его брать, поближе к полицейским. Копы по-прежнему стояли рядом с бочонком. Их фуражки синели на фоне шатра.

«Пора. Иди!»

Она вытащила «беретту» и прижала ее к бедру.

— Э… куда это ты так спешишь, красавица? — спросил один из футболистов. Он встал у нее на пути и загородил собой Кевина.

— Пожалуйста, отойдите!

Энн попыталась обойти парня, но он схватил ее за руку и так резко развернул, что она чуть не выронила оружие.

— Не беги, куколка! Посмотрим на салют вместе!

— Оставь меня в покое!

Энн выдрала руку и как безумная кинулась вперед. Только что здесь стоял Кевин. Теперь его нет. Она дико оглядывалась. Исчез. Перед ней мелькали людские лица: мужские, женские, детские. Все смотрели вверх, на салют. Неужели упустила?

«Нет!»

Энн нырнула в толпу у шатра.

«Не упущу. Теперь я его не упущу!»

Она не находила его в этой толчее. Он что, теперь по ту сторону очереди, как раньше Энн? «Беретта» скользнула обратно в карман.

Темноту залили серебристые потоки, небо превратилось в громадное озеро. Салют подходил к концу. Раздались пулеметные очереди — как на войне.

Энн поспешила к шатру, поглядывая на ходу по сторонам. Ни бритой головы, ни черной футболки… Ликующие зрители неотрывно смотрели вверх. Энн хотелось завизжать.

«Думай, думай…»

Время для запасного варианта. Она потеряла Кевина из виду, но он от нее не уйдет. Энн обернулась в поисках полицейских. Они вызовут подмогу. Кевин не сбежит далеко.

Вдруг кто-то схватил ее и вывернул назад правую руку. В ее спину уткнулось острие ножа. Энн хотела закричать и тут услышала бешеный голос. Он шептал ей на ухо, обжигал щеку…

— Не ори, или я вгоню охотничий нож прямо тебе в сердце.

Это был Кевин.

Энн сковал страх. Безумно болело плечо. Нож погружался все глубже. Если она закричит, он зарежет ее на месте. У нее не получалось дотянуться до пистолета левой рукой. Да и нельзя стрелять в толпе! Что делать? Кевин поднял ее правую руку, и каблуки Энн оторвались от земли. Он толкнул ее вперед, прочь от шатра, прочь от полиции. Между ребрами шевелился нож.

Кевин поднял ее руку еще выше.

— Ты отправишься со мной. На это раз тебе не уйти. Теперь ты моя. Наконец-то…

От испуга у нее брызнули слезы. Он сейчас сломает ей руку! Раздались оглушительные взрывы. Салют заканчивался. Бум! Бум! Бум! Белый купол неба наполнился огнями, дымом и громом. Неужели это последнее, что она видит? Энн молилась.

Кевин прижался к ней щека к щеке. Он уводил Энн все дальше, не вынимая ножа.

— Сука… Я мечтал о тебе каждую ночь… Смотрел на твою фотографию каждую минуту… Писал тебе, звонил, покупал подарки… Цветы, драгоценности, стихи, сладости… Я дал тебе все, что у меня было, отдался тебе, растворился в тебе…

Энн пыталась сообразить, что же происходит. Она должна спастись! Острие ножа буравило ее спину, оно было теплым и влажным от крови. Ее крови.

Энн старалась не поддаваться страху. Кевин тем временем торопливо выводил ее из толпы. Он волок ее к многоквартирным домам. Там, в самом темном углу парка, виднелась рощица и кусты. И никого. Деревья скрывали их от чужих глаз. Может, у нее получится вынуть оружие. Здесь она никого не поранит.

Кевин дышал все горячее.

— Я любил твое лицо. Любил твое тело. Любил каждый твой дюйм. Энн, я сделал бы для тебя все… Все…

Они миновали кусты. Обошли здание и направились к шоссе. Ее карман оттягивал пистолет. Он бился о бедро. Получится ли дотянуться до него другой рукой?

— Ты играла мной, бесстыжая сука!

Голос Кевина дрожал от еле сдерживаемой ярости.

— Ты отшвырнула меня, посадила в тюрьму! Знаешь, через что мне пришлось там пройти? И все из-за тебя, бесстыжая сука! Я ненавижу тебя! Всю!

Энн отгородилась от его слов. Они лишали ее сил. Однажды у нее получилось спастись. Получится и теперь. Она будет ждать подходящей минуты, которая обязательно наступит. Она доберется до пистолета.

Сквозь древесную листву пробивались красные, белые и синие вспышки.

— Я буду убивать тебя с наслаждением, Энн… Буду наслаждаться каждым мгновением… Наконец-то! Так ты еще никогда не развлекалась…

Энн захлестнул всепроникающий страх. Кевин вел ее к пустынной полосе рядом с трассой, где валялся всякий хлам. Они уже почти обогнули здание. Никто не увидит. В ее глазах стояли слезы. Вот ее последняя минута на этой планете — Энн знала это. И терять нечего. Здесь никто не пострадает — кроме нее самой. Она потянулась к карману, и Кевин воткнул нож в ее плоть, пошевеливая острием. Она отчаянно закричала. Кому?

— Помогите!

— Энн? Энн! Это ты? — откликнулся кто-то, находившийся поблизости.

— Помогите! — вновь закричала Энн, почувствовав, что Кевин развернулся на звук. Она воспользовалась этой возможностью, извернулась и схватила «беретту». Кевин не заметил. Ему было не до того.

Энн билась в его объятиях, прижав «беретту» к ноге, и ждала. Стреляла она хорошо, но не настолько, чтобы попасть через плечо. Энн сняла пистолет с предохранителя. Должен был раздаться достаточно громкий щелчок. Она ничего не услышала.

Снова раздался мужской голос:

— Энн, Энн! Что с тобой?

Гил! Пришел из бара на ее поиски! Залпы салюта не утихали.

— Гил! — завопила она.

Кевин повернулся и ослабил хватку. Мокрое от крови лезвие потихоньку выходило из спины. Энн выскользнула, развернулась и направила на Кевина пистолет.

— Стоять! — орала она. — Я выстрелю, клянусь!

Но Кевин уже ринулся на Гила с зазубренным охотничьим ножом. Гил перехватил его запястье и отвел удар. Мужчины раскачивались взад и вперед. Энн целилась в Кевина, однако тот двигался слишком быстро. Так она могла застрелить Гила! Дерущиеся мужчины — это вам не бумажные фигуры!

— Энн, стреляй! — кричал Гил, пока они продолжали бороться и все время вертелись. Энн подошла поближе. Вдруг Гил, отчаявшись, выпростал руку и вырвал у нее пистолет. Кевин шел на Мартина, потрясая ножом. В последнюю секунду пистолет выстрелил, из коротенького ствола вырвалось оранжевое пламя, а звук потонул в грохоте салюта. Потом еще. И еще. Полуавтомат…

Бум! Бум! Бум!

Энн завизжала. Из шеи Кевина разлетелись кровавые брызги. Он рухнул. Сложился, будто чучело. Она бросилась к нему. Кевин лежал на земле широко раскинувшись, с нелепо изогнутыми ногами. Его туловище не двигалось. Рот остался широко раскрытым. Открытые глаза ничего не выражали. На месте адамова яблока словно возник фонтан. Кровь брызгала при ударах пульса и падала на лицо. Глотка издала мерзкий булькающий звук.

— Нет! — услышала Энн свой голос. Почему она кричала? Кровь забрызгала ее платье, заляпала ей руки. Службы спасения не требовалось. Видно с первого взгляда: Кевин мертв.