Странник - Виктор Тюрин

Подвел итог отрывочным высказываниям Рабат, быстро взявший себя в руки: – Это и есть необыкновенные способности, о которых я вам говорил.

Тут неожиданно снова вступил в разговор Рейх: – Дэвид, у вас есть родители, девушка?

– Так точно, сэр!

Рейх при моем чеканном ответе поморщился так, словно я ему наступил на любимую мозоль. Потом с трудом повернул голову, сидевшую на толстой шее, в сторону главы разведки. Его лицо, при этом усилии, стало пунцовым.

– Господин Рабат, когда я присутствовал при вашей беседе с начальником научной разведки Стесселем, последний намекал на то, что Сакс чуть ли не чудовище, представляющее угрозу человечеству, а теперь оказывается, что он является нашим спасителем. Я правильно понимаю ситуацию? Последовал новый четкий кивок головой главного разведчика планеты.

– Раз так, то обращайтесь с ним как с человеком! Его сержантское звание оплачено кровью! Я навел о нем справки. Кстати, генерал Маккарти знает об этом? Сомневаюсь! Вместо того…

– Послушайте, Рейх! Он, прежде всего солдат! И приказ для него…

– Замолчите! Я еще не закончил говорить, генерал, – голос толстяка стал настолько холоден, что я бы не удивился, если бы сейчас пошел снег. – За этой военной проблемой, которая рано или поздно разрешиться, вы не увидели главного. Этот человек – надежда, а может даже будущее нашего человечества! Не знаю, передадутся ли по потомству его гены, но уже сейчас он способен дать людям многое. Господин Рабат, я высказываю свое личное мнение, но мне кажется использование подобного человека в военной операции, то же самое, что забивать микроскопом гвозди. Камень явно был брошен в генерала.

– Теперь, если вы кончили, я все-таки выскажусь! – на этот раз, генерал не выдержал, вскочил с места. Гордо выпрямился. – Ему так же, как и нам всем, есть, кого защищать. Родители, девушка. Угроза нависла и над ними! Если есть хоть один шанс одержать победу, мы должны его использовать! Он солдат, и этим все сказано! Я прав, сержант?!

– Так точно, сэр!

Представитель правительства недобро покосился в сторону генерала, но не успел открыть рот, как разведчик, видя, что дело идет к скандалу, поднял руку в успокаивающем жесте.

– Хватит препираться, господа. Мы здесь собрались не для пустых споров, а для переговоров с Дэвидом Саксом! Считаю, что свои мнения и возражения вы уже высказали, а значит, можем перейти прямо к делу. Дэвид, извините нас. Наша делегация была собрана буквально впопыхах, за несколько часов до прибытия в ваш лагерь. Из-за нехватки времени и неподготовленности, совещание оказалось несколько более эмоциональным, чем я мог себе предположить. Хотя, чего уж тут говорить, твои способности, Дэвид, могли вызвать и не такой взрыв эмоций. Теперь я хочу объяснить тебе причину нашего появления. Операция, о которой уже было упомянуто, разработана совместно штабом армии и разведкой. Центральной фигурой в ней мы сделали сержанта Сакса. Без его ведома. Извини нас, парень. Надеюсь, ты все понимаешь правильно. Нас просто зажали в угол. Если у нас есть шанс исправить положение, то это только ты Дэвид, – после личного обращения ко мне, он развернулся к остальным присутствующим. – Теперь просьба ко всем. Слушать меня внимательно и не перебивать. Все вопросы и соображения оставьте при себе. На потом. Итак, когда эскадра подойдет к Фальстафу, мы обменяемся радиосообщениями, после чего, отправим на орбиту челнок с делегацией. Она повезет мирный договор и ряд предложений, но речь сейчас идет не о ней. В челноке, вместе с делегацией, в секретных отделениях, будет спрятан отряд коммандос. Скорее всего, это будут 'Псы войны'.

Как только прозвучали эти слова, я тут же кинул взгляд на полковника. Любому начальнику хочется, чтобы во вверенном ему подразделении царила тишь да гладь, а всякие непонятности и неожиданности вызывают у него раздражение и головную боль. Головной боли у полковника сейчас явно не наблюдалось, зато глаза потемнели от гнева. Вздернув подбородок и сжав губы, Милошевич стал смотреть куда-то в пространство. Я не понимал его поведения. Почему он не возражает? 'Псы' хоть и элитное подразделение, но они не Звездная пехота. У них другая специфика. С другой стороны: кто я такой? Им за погоны платят хорошие деньги, вот пусть и думают. Выбросив эти мысли из головы, переключился на изложение плана главой разведки.

– Как только челнок пристыкуется к линкору, первой на него перейдет абордажная команда. В это время вы, Сакс, если, конечно, получим ваше согласие, прыгните сквозь пространство на их корабль. Пока будет идти стандартная проверка челнока, у вас, Дэвид, будет максимум двадцать минут. Наши специалисты головой ручаются, что за этот промежуток времени солдаты не смогут добраться до тайников с 'коммандос'. Скажем так. Это немного времени, но и немало. Все будет зависеть от вашей сноровки и подготовки, сержант. Очутившись на капитанском мостике, вы будете должны захватить адмирала, а затем принудить его к сдаче корабля. Одновременно это будет сигналом 'коммандос' к нападению. Если все получиться удачно, в нашем распоряжении окажется мощный линкор, командующий флотом и правительственная комиссия, находящаяся на нем. Среди них есть парочка высокопоставленных чиновников, головы которых расцениваются также высоко, как и адмиральская голова, что дает нам дополнительные шансы на успешный исход дальнейших переговоров. Думаю, что при удачном исходе операции, мы сможем существенно изменить расклад сил. Они нас силой собрались бить, а мы ударим по ним хитростью. Это все. Встал полковник Милошевич. Лицо жесткое, напряженное.

– Почему я последним узнаю о том, что мое подразделение участвует в вашей операции?! И еще…

– Господин полковник! Все разъяснения вы получите через пятнадцать минут, в своем кабинете, а сейчас, господа, разрешите мне сказать пару слов, сержанту Саксу, наедине.

Полковник, больше ни слова не говоря, резко развернувшись на каблуках, пошел к двери. Вслед за ним следом, потянулись все остальные. Как только последний человек оказался за порогом, глава разведки обратился ко мне: – Теперь, Дэвид, что касается тебя. Эта операция – операция одного человека. Слово за тобой. Как скажешь, так и будет. При твоем отказе никаких репрессий по отношению к тебе не последует, я тебе это обещаю. Но в случае твоего согласия, думаю, что смогу разрешить проблему со Стесселем. Ты понимаешь, что я хотел сказать? Вот и хорошо. Ответ мне нужен в течение часа. Мы будем в кабинете Милошевича. Придешь туда. Вопросы есть?

– Никак нет, сэр!

После его ухода я демонстративно потянул носом. Запах свободы. Я чую его! Вот он, мой шанс вырваться из лап научной разведки, будь она трижды проклята! 'Мой шанс! Зубами вырву его у судьбы!'.

Некоторое время стоял, впитывая в себя, запоминая каждой клеточкой тела, этот миг. Сейчас, я не думал о том, что путь к свободе будет выложен человеческими жизнями, что капризная госпожа удача может отвернуться от меня и операция провалиться или меня могут убить. Просто сейчас я увидел свет в конце туннеля, и этого для меня было достаточно. Как и того, что называлось моей жизнью. Как я устал от нее! Устал, что за меня решают, что мне делать, как мне жить. Все, хватит!

Весь путь, по дороге в административный корпус, ушел на обдумывание условий, которые собирался выдвинуть главе разведки, за свою помощь.

'Родителям пусть положат на счет… сто тысяч кредитов. Шер… демобилизовать. И на счет положить… пятьдесят тысяч кредитов. Или больше?'.

Так и не успев определиться в цифрах окончательно, как оказался перед дверью кабинета полковника Милошевича. Сегодня, по случаю сбора столь высоких гостей, здесь стоял часовой, солдат из взвода охраны. Как видно, он был предупрежден обо мне, потому что не успел я остановиться перед ним, как он отошел в сторону, со словами: – Вас ждут, сержант. Проходите.

Войдя, стал по стойке 'смирно'. Шум тут же смолк. Глаза присутствующих, в который уже раз, скрестились на мне.

– Сэр! Я согласен, сэр!

– Ну, вот и отлично, сержант, – Рабат встал и подошел ко мне. – Лично обещаю тебе, в случае успеха, звание уоррент – офицера. Хотя, подожди,… мне говорили, что ты хороший инженер – исследователь. Может, ты хочешь уйти из армии?

– Так точно, сэр!

– Не проблема. Теперь изложи свои пожелания.

Выслушав меня, Рабат с минуту подумал, потом сказал: – Все реально. Завтра с утра деньги будут лежать на счетах. Девушку демобилизуют уже сегодня к вечеру. Я ничего не забыл?

– Никак нет, сэр!

– Ты мне нравишься, парень! Так держать!

Выйдя из здания администрации, я сразу же отправился к Жано. Нашел его, сидящим в легком, плетеном кресле, в тени, у небольшого бассейна. Из одежды на нем были только шорты, да глаза были прикрыты темными очками. Сняв их, при моем появлении, он безапелляционно заявил: – Долго же ты изволил до меня добираться, Дэвид Сакс.