Странник - Виктор Тюрин

– Генерал, и вы, Рейх, садитесь в кресла. Полковник, вы тоже садитесь. А вы, Стессель, не маячьте у меня за спиной, станьте рядом. Ты, сержант, пока постоишь. Будешь в центре внимания. Знаю, ты удивлен, Дэвид Сакс. Но это ненадолго. Сейчас я представлю себя и остальных, а затем объясню суть дела. Начну с себя. Я, Аскольд Рабат, являюсь главой военной разведки. Питер Рейх – представитель правительства. Не обращайте внимания на его испуганный вид, когда он поймет, что вы не собираетесь его заживо съесть, он будет в состоянии подкинуть нам пару – другую светлых идей. Генерал Маккарти, являясь военным в пятом поколении, представляет здесь генеральный штаб, а значит, армию. Полковника, твоего командира, не представляю, зато представлю Стесселя, – тут последовал короткий взмах руки в сторону безликой личности. – Он стал приемником на посту начальника отдела научной разведки Филеаса Сквоша. Именно от него мы узнали о вашем существовании сержант. Теперь разрешите представить вам, господа, Дэвида Сакса. В прошлом хороший ученый, талантливый инженер – исследователь, а ныне 'пес войны'. Как вы все, господа, прекрасно знаете, в это элитное подразделение просто так не берут. Вот такой он универсал, этот Дэвид Сакс. Теперь, если присутствующие не против, я изложу дело по существу. Извините, чуть не забыл сказать о еще одной вещи. То, что я сейчас скажу, является государственной тайной. Правда, только на ближайшие тридцать шесть часов.

– У меня своих тайн хватает, – раздался, несколько раздраженный, голос полковника Милошевича. – Да и дел тоже. Может, в таком случае, я могу считать себя свободным?

– Сидите, полковник, – голос главы разведки был сух и деловит. – Все, что сейчас здесь будет обсуждаться, непосредственно касается и вас. Перехожу к сути дела. К Фальстафу приближается боевая эскадра звездолетов, посланная из Центральных Миров. Через тридцать шесть часов они будет на нашей орбите. Два линкора. Четыре крейсера. Два десантных дредноута, на борту которых находится около шести тысяч солдат Звездной пехоты. Речь идет о прямой военной угрозе. Эскадра вышла в открытый космос еще два месяца назад, в то самое время, когда только проявились вспышки недовольства на Ганимеде. Расчет был прост: не получиться с мятежом, тогда мы, Центральные Миры, выступим в роли защитников, заметьте, не мятежников, а обиженных граждан-диссидентов, страдающих от произвола местных властей. Все хорошо продумано, не правда ли, господа? Земля опять становиться на страже закона и порядка, а мы с вами оказываемся диктаторами, тиранящими инакомыслящих! Как вам такая расстановка ролей? Не нравиться?! – при этом он оглядел всех нас. – Мне тоже она не нравиться! Но дальше будет еще хуже! У адмирала Савиньи, командующего эскадрой, есть предварительно разработанный план оккупации нашего мира. Сначала правительство Фальстафа получает заявление адмирала, в котором говориться, что эскадра прибыла из-за призывов о помощи от лояльных, по отношению к Центральным Мирам, граждан, над которыми чинят насилие местные власти. Далее адмирал потребует дать ему разрешение на высадку специальной комиссии для расследования этого дела. Высадится она, не просто так, а при поддержке батальона Звездной пехоты, а может двух или трех. На наши возражения будет заявлено: это только в качестве меры безопасности. А их специальное расследование закончиться тем, что несколько десятков граждан, являющихся их агентами, выступят по 'голо'. Что это будет за выступление вы, наверно, догадываетесь. Размазывая кровь и сопли, они расскажут, как их, бедных и несчастных, мучили в застенках палачи, только потому, что они хотели жить в мире и согласии с Центральными Мирами. После чего, под общий хор несчастных мучеников: 'Слава солдатам – освободителям!', на планету начнут садиться один за другим десантные боты, – он выдержал паузу, а затем продолжил. – Подвожу итог, господа. Вся эта комедия разыгрывается из-за того, что Земле нужен минерал Женич. Нужен как воздух. А между ним и Центральными Мирами стоим мы, граждане свободного мира. У меня пока все. Ваша очередь, генерал.

Тот, все это время, просидел неподвижно, как каменная статуя. Даже при этом обращении к нему, он остался неподвижным, только важно кивнул головой, дескать, принял к сведению.

– Весь наш флот составляют два военных звездолета, и только один из них сможет сравниться броней и оружием с крейсером. Исход космической битвы, если бы такая случилась, думаю, ясен всем. На земле наше преимущество также невелико. В численности наши объединенные военные силы превосходят в два раза вражеский десант, но в технике и огневой мощи они сильнее нас, раз в десять – пятнадцать. Единственный вариант борьбы, которая может окончиться нашей победой, это партизанская война, но об этом пока говорить рано. Я закончил.

Речь оказалась короткой, четкой и лаконичной, как и положено докладывать штабному генералу, но прозвучала она несколько заучено. Хотя может быть, под своим манерным тоном, генерал скрывал чувство беспомощности и стыда? Наступило тяжелое молчание. Все смотрели кто куда, только не в глаза друг другу, словно уже признали свое поражение, и теперь стыдятся этого. Единственным исключением был Аскольд Рабат, глава разведки, который почти все это время смотрел на меня.

– Никто не хочет говорить, – подвел он итог молчанию. – Тупик, да? Так вот, для того чтобы найти выход из него, я собрал вас здесь. Узнав, неделю тому назад, о необычайной способности сержанта Сакса, я даже не думал о подобном ее применении. Но вот пришлось!

'Он не думал. Военный разведчик. Кому ты заливаешь?! А новость-то действительно…. Не успели еще от мятежа отойти, так нате вам! Так, о чем это он там?'.

– … пришло время познакомить вас, всех, с ней. Или ты, Дэвид, сам хочешь рассказать?

Я отрицательно покачал головой, за что получил от генерала очередной строгий взгляд.

– Дэвид Сакс, не совсем обычный человек, господа. Он владеет телепортацией.

Изумленными, по-детски округлившимися, стали глаза представителя правительства, недоверчивость проявилась во взглядах военных, прежним остался только пристальный взгляд главы военной разведки.

– Да – да. Вы не ослышались, господа. Он может переносить себя сквозь пространство, без каких-либо технических приспособлений.

– Только один? А захватить с собой может кого-нибудь? – тут же деловито поинтересовался генерал. – Несколько человек? Отряд?

Я несколько замешкался, не зная, какой уровень объяснения им может быть понятен, но времени на обдумывание мне не дали.

– Сержант, ты что глухой? – раздался голос Милошевича. – К вам обращается, старший по званию, офицер!

– Так точно, сэр! – я тут же стал по стойке 'смирно'. – Может быть одного, сэр!

– Это не ответ, сержант! – генерал, похоже, всерьез рассердился. – Господин полковник! Ваш личный состав, похоже, не знает элементарных основ армейской дисциплины! И все же я не получил ответа на свой вопрос.

– Генерал, – неожиданно вмешался представитель правительства, – если я не ошибаюсь, тут все пока на уровне эксперимента.

– Минуточку, – генерал повел головой в сторону разведчика. – Так это только эксперимент? У нас нет подобных солдат? Он в единственном экземпляре? От этих слов меня внутри всего передернуло.

'Хорошо хоть не уродом назвал, а всего лишь экземпляром. Спасибо и на этом, господин генерал'.

– Генерал, это не специально подготовленный солдат, а человек с уникальной возможностью перемещения в пространстве.

Отчеканив эти слова, глава разведки бросил недовольный взгляд на генерала. Тот, не выдержав взгляда, опустил глаза. Мне это понравилось. 'Так его! Не фиг выеживаться! Сам еще тот экземпляр…'.

Но поизмываться, хотя бы в мыслях, мне не дал Рейх. Теперь, когда его страх прошел, толстая фигура представителя, вся до последней жировой складочки, излучала любопытство.

– Господин Рабат, с вашего позволения, я задам несколько вопросов сержанту? В ответ получил согласный кивок головой от главы разведки.

– Дэвид, для начала вы не могли бы продемонстрировать нам свои способности? Или это требует…

Не успел он закончить, как я исчез. Выждав с десяток секунд на веранде – появился снова. На всех лицах, без исключения, было состояние крайнего изумления. Первым, неожиданно для меня, подал голос Милошевич. Скорее всего, эти слова были криком души: – Ну, Жано! Ты у меня…

Я, наверно, единственный понял, что он хотел этим сказать. Следом за ним подал голос Рейх: – Это… это просто невероятно! Я не мог себе даже представить…!

Подвел итог отрывочным высказываниям Рабат, быстро взявший себя в руки: – Это и есть необыкновенные способности, о которых я вам говорил.

Тут неожиданно снова вступил в разговор Рейх: – Дэвид, у вас есть родители, девушка?

– Так точно, сэр!

Рейх при моем чеканном ответе поморщился так, словно я ему наступил на любимую мозоль. Потом с трудом повернул голову, сидевшую на толстой шее, в сторону главы разведки. Его лицо, при этом усилии, стало пунцовым.