Гвен Винн - Майн Рид

очень осторожно и сдержанно. Записки разносят доверенные посыльные, которым приказано молчать; мистер Масгрев сам вызывается отнести их несколько и лично расспросить.

Закончив это дело, старая леди ждет результата, не очень надеясь на успех. Потому что в сознании ее сформировалась еще одна теория – что Гвен убежала с капитаном Райкрофтом.

Как это ни невероятно, мисс Линтон на время поверила в свою выдумку. Она сама поступила бы так сорок лет назад, если бы встретила подходящего мужчину – такого, как капитан. Измеряя свою племянницу по таким же романтическим стандартам и принимая во внимание порывистость Гвен, она забывает обо всем ином; даже о том, что такой поступок нелеп из-за полной своей ненужности. Но все это не имеет для нее значения; а также то, что девушка убежала в тонком бальном платье, с одной шалью на плечах. Потому что Гиббонс, которой было приказано осмотреть гардероб хозяйки, проверила его и доложила, что все на месте, каждый предмет туалета, кроме голубого шелкового платья и индийской шали; шляпки висят на гвоздях или лежат в коробках, но все оказались на месте. Это означает, что Гвен ушла с непокрытой головой.

Но мисс Линтон не находит это странным – напротив, по ее мнению, это подтверждает ее теорию.

То же самое относится и к холодности, которую заметили между обрученными в вечер праздника, то, что они не танцевали друг с другом. Все это преднамеренный обман с их стороны, чтобы сделать удивление на следующий день более полным и пикантным.

Так работает воображение рьяной читательницы романов, свежее и пылкое, как в дни ее молодости; оно выходит за пределы реального, преодолевает грани возможного.

Но эта ее теория оказалась короткоживущей. Смертельный удар она получила в виде письма, на которое обратила внимание тетушки мисс Лиз. Адрес на конверте написан почерком капитана Райкрофта. Компаньонка на время о нем забыла; не подумала, что оно может быть как-то связано с исчезновением молодой леди. Но письмо доказывает, что капитан не имеет отношения к исчезновению. Герб гостиницы, марка, почтовый штемпель, время доставки – все совпадает, все свидетельствует, что письмо написано в то самое утро. Будь Гвен с ним, письма бы не было.

Рухнул романтический замок, который сооружала мисс Линтон, разбился, развалился, как карточный домик.

Вполне вероятно, что письмо могло бы бросить какой-то свет на загадку или вообще прояснить ее; и старая леди хотела бы распечатать его. Но не может – не осмеливается. Гвен Винн не из тех, кто позволяет вмешиваться в свою корреспонденцию; и ее тетя не может осознать тот факт, даже предположить, что она исчезла навсегда.

Однако по мере того как проходит время, возвращаются без всяких новостей об исчезнувшей леди посыльные – среди них с тем же результатом мистер Масгрейв, – тревога вновь оживает и поиски возобновляются. Теперь они распространяются за пределы дома, тщательно осматривается вся территория, леса и поля, вдоль берегов реки и вдали от нее, все, где есть хоть малейшая надежда на успех. Но ни в лесу, ни в рощах не могут найти следов Гвен Винн; все «пусто», как сказал бы Джордж Шенстон, когда на охоте не сумеют найти лису.

И когда достигнут такой результат, этот самый джентльмен появляется в поместье и испытывает шок, какой редко приходилось ему получать. Ему удивленно сообщают новость, ибо он приехал в Корт, ничего не зная о странном происшествии. Он приехал с полуденным визитом, хотя привели его сюда совсем не соображения вежливости. Несмотря на все, что было накануне, несмотря на то, что Гвен Винн сама показала ему кольцо, несмотря на ее слова, он не отчаялся. Да и кто бы пришел в отчаяние в таких обстоятельствах? Какой влюбленный мужчина, влюбленный страстно, глубоко, как он, смог бы поверить, что у него нет ни единого шанса, ни малейшей надежды? Он не поверил. Напротив, прощаясь после бала, ощутил какое-то оживление надежды, объяснявшееся несколькими причинами. Среди прочих ее поведение с ним вчера, такое обнадеживающее; но еще больше – отдаленность от соперника, которое он не мог не заметить и которое наблюдал с большим удовлетворением.

И вот все еще думая об этом, он въезжает в ворота Ллангоррена, и его ошеломляет необыкновенная новость: мисс Винн исчезла! Сбежала! Возможно, похищена! Потеряна! И ее никак не могут найти! Ибо в таких вариантах и множеством голосов новость была ему сообщена.

Нужно ли говорить, с каким пылом он присоединяется к поискам, с болью в сердце. Но все напрасно: результат не успокаивает и не утешает его. Не помогло его умение отыскивать след. Ведь не лиса убежала, оставив горячий след, но женщина, и не осталось ни одного отпечатка ее ноги, чтобы показать направление, не осталось ни слова, объясняющего ее исчезновение.

Тем не менее Джордж Шенстон продолжает искать, когда все остальные отказываются от поисков. Потому что его мнение отличается от мнения мисс Линтон, и предчувствия его гораздо мрачнее. Он весь вечер проводит в Корте, бродит по соседним лесам, снова и снова ищет повсюду. Никто из слуг не считает это странным: все знают о его близких отношениях с семейством.

Остается и мистер Масгрейв; обоих приглашают на обед, который в этот день проходит торопливо и возбужденно.

Когда наконец леди удаляются в гостиную – преподобный с ними, – Джордж Шенстон снова выходит и бродит вокруг дома. Уже вечер, и темнота привлекает его; потому что исчезла девушка в темноте. И хотя он не ожидает, что увидит ее, ему приходит в голову смутная мысль, что в темноте лучше думать и что-то он сможет придумать такое, чего раньше не мог.

Он направляется к причалу, осматривает его и видит только «Гвендолин». Но думает о другой лодке, которая, как он знает, вчера вечером находилась здесь. Неужели в ней уплыла Гвен Винн? Он так считает – не может представить себе другого. Как иначе объяснить ее исчезновение? Но уплыла она добровольно, или ее увели силой? Вот вопросы, которые интересуют его; и предполагаемый ответ вызывает острую тревогу.

Постояв немного вверху лестницы, он со вздохом поворачивается и направляется к павильону. Здесь, под крывшей, особенно темно, тем не менее он заходит и садится. Он устал от дневных усилий и нервного напряжения.

Достав сигару и откусив ее кончик, он берет зажигалку.