Чужие игры - Сергей Мельник

— Моя не любит ходить с кем-нибудь в кустики. — Ло презрительно фыркнул. — Это недостойно великого воина и мужа.

— Господин Ло! — раздался чей-то прелестный голос. — Я вернулась!

— Это что? — Граф повернулся на голосок, растерянно моргая. — Это же одна из них!

— Я тоже так думаю, — кивнул ему Ло.

— Одна? — Граф опустил голову. — Ну, по крайней мере уже хоть что-то…

— Господин Ваггет, я вам точно говорю, это не моих рук дело. — Я находился в кабинете верховного мага, пытаясь достучаться до него, так как события минувшей дуэли выходили за грань моего понимания, в своей бессмысленности и последствиях. Мне, знаете ли, совершенно было не все равно, кто убил младшего де Тида, прикрывшись моим именем.

— Ульрих. — Маг мягко улыбался, сидя в кресле. — Вот на столе лежит графическая схема магических плетений, ее составили артефакты слежения с дуэльной площадки. Я совершенно четко вижу, что ты не убивал его, герцог умер сам от разрыва сердца.

— В семнадцать лет? — возмутился я, не без интереса косясь в схему. — Если бы он, пукнув, помер в девяносто, я бы еще поверил в закономерность его смерти, но не так же!

— Что ты хочешь от меня? — Маг вздохнул. — Ты еще и месяца не находишься в стенах академии, а уже трижды отвлек меня от дел насущных, иные, знаешь ли, и за десятилетие не удостаиваются чести даже побывать у меня в приемной, ты же еще и умудряешься мне вопросы задавать да требовать не пойми чего.

— Но это же подстава! — Я возмущенно замахал руками. — Я не убивал, а меня теперь все считают убийцей!

— И что? — Маг задумчиво почесал нос.

— Как это и что? — опешил я.

— Вот так это: «И что?» — Он развел руками. — И что теперь? Мне что, выпустить указ по академии, выставить на улицах глашатых, и чтобы они в течение двух лет ежедневно оглашали окрестности криками: Ульрих ни в чем не виноват?

— Ну… — потупился я. — Два года, допустим, не нужно, хотя бы месяцок-другой.

— Не говори ерунды. — Нахмурился маг. — Вот еще я буду из-за каждого смертельного случая среди напыщенных индюков-дворянчиков указы выпускать! Успокойся, юноша, и не занимайся ерундой, всем наплевать, кто убил этого… как его там…

Он склонился над бумагами, с чем-то сверяясь.

— Герцог Фердинанд де Тид, — прочитал он, разом помрачнев. — Хм. Знаешь, я вдруг понял причину твоего беспокойства, я ведь правильно понимаю, ты переживаешь за старшего де Тида?

— Угу. — Нахмурился я. — Я так понимаю, он не обычный маг, он из темных.

— Откуда знаешь? — Ваггет с прищуром уставился в мою сторону. — Впрочем, все равно, подозреваю, это старушки-подружки, ох уж эти Хенгельман. Ладно, по поводу старшего я, если что-то случится, постараюсь тебя прикрыть, а вот по поводу дуэли, говорю тебе в последний раз, всем наплевать, у меня в год от пяти до десяти таких покойников образуется, сюда поступают не фиалки бегать по лугу нюхать. Так что, надеюсь, хотя бы на этот год твой визит ко мне в кабинет будет последним?

— Не могу обещать. — Улыбнулся я, получив тяжелый вздох и ответную улыбку в ответ.

Но покинув наконец главного мага короны и выйдя во двор из административного здания, я замер в думах, не от душевного равновесия и покоя, что снизошли на меня после моего визита к Ваггету, а скорей наоборот, так как уверенность в своей правоте, а также врожденное чувство нежелания быть для кого-то ширмой, древоточцем закрались в мое сердце. Это не столько даже неприятно то, что тебя использовали без твоего желания, сколько напрягала неизвестность последующих, в чем я не сомневался, за всем этим событий. Не бывает так, что, бросив камень в воду, не вызовешь кругов на ее глади, у всего есть следствие, как у действия, так и бездействия, а смерть этого выскочки Фердинанда могла всколыхнуть не просто рябь, а поднять целую волну и шквал неприятных последствий. Пусть себе Ваггет потешается надо мной, но оставить все нетронутым, оставить эту картину, не рассмотрев досконально всех деталей, я не мог и не хотел, сами знаете, это даже не аксиома, это фундаментальная основа основ, в нашем мире выживают только параноики. Да и вообще, если вы не параноик, это еще не значит, что за вами никто не следит.

Так что вариант лишь один, я найду поганца, прикончившего де Тида, и он, глядя мне в глаза, объяснит всю мотивацию своих действий, и либо я услышу от него ответ, либо собственноручно «уконтропуплю» мерзавца, чего бы это мне ни стоило. Впрочем, легко сказать, куда сложнее сделать. Мак и тот не смог выдать мне что-то вразумительное по поводу использованного заклинания, лишь часть микроскопической структуры и энергетический всплеск. Кто бы ни был моим серым кардиналом, он ювелир в своем деле и, что самое главное, похоже, не последний маг на планете. Выданный обрывок свидетельствовал о незаурядном уме и способностях, а то, что были обмануты записывающие и следящие амулеты академии, да собственно и я сам, так вообще ставило меня в тупик. Опять же мотив, неужто банальная подстава меня любимого под пинок в зад от герцога? Тогда получается, что таинственный убивец мне прекрасно знаком? Кто? Император? Хм, даже как-то не верится. Да, я помню, что бесовская тварь не ограничена лишь своим даром порабощать тела, ему достаточно заиметь тело с магическим узлом инициации, дабы задействовать наверняка немаленький багаж знаний, в которых, я не сомневаюсь, есть графа об окончании магической академии, причем не удивлюсь, что даже, возможно, не только своей родной, но и финорской, уж слишком он хорошо знает здешние достопримечательности. Только на кой хрен оно ему надо? Вывести меня из игры? Так, собственно, зачем было опять вводить, чтобы потом подобный финт ушами затевать? Нет, не думаю, что это он. Так же могу с ходу и бабулю убрать из разряда подозреваемых. Да, она что-то крупно не договаривает о своих отношениях с Большой Бякой, уж поверьте на слово, не бывает дыма без огня и вопросов впустую: «А он точно ничего тебе больше обо мне не рассказывал?» Но и выводить меня из игры совершенно пока не в ее интересах.

Тогда кто?

Не знаю. Совершенно не вижу мотива данного «скрытая», а это напрягает и, уж что там греха таить, пугает в определенной степени. Вот сейчас меня попользовали разок, так, по мелочи, но кто даст гарантии, что меня потом не возьмут в оборот по-крупному? Ох, нехорошо это все пахнет, прямо за версту отдает крупными неприятностями, и либо я сейчас вскрою этот нарыв, взяв ситуацию под контроль, либо скорей всего меня в скором времени вынесут вперед ногами и в белых тапочках. А значит, нужно соображать головой и рыть носом, причем так, чтобы вызвать у своего воображаемого друга зуд в неком месте, от чего он должен произвести ряд телодвижений, благодаря которым я бы смог узнать его одного из тысячи.

Ну что ж, как говорится, вперед и с песней.

— Привет. — Пока я в задумчивости строил планы возмездия, меня взял в обиход золотоволосый тайфун приставучей нежности. — А ты что тут делаешь? Уже полдня не могу тебя найти, ты где был?

— Привет, Анабель. — Я улыбнулся ей. — Да вот дела разные улаживаю, ты не подскажешь мне, где бы я смог найти господина Креба Рауса.

— Хм. — Она задумчиво смерила меня взглядом. — Господин Раус наверняка в корпусе артефактов, у него там своя мастерская, ну и ко всему прочему, он преподает структуру и построение амулетов для второго курса, кажется. Говорят, лучший артефактор академии, а тебе зачем к нему?

— В гости, он как-то приглашал меня к себе, мой наставник с ним был близко знаком, — состряпал я предлог, не моргнув и глазом. Что-то с недавних пор я ну совершенно не доверяю своему окружению. — Подскажешь, как найти корпус?

— Даже провожу, — тут же согласилась она.

Ну и проводила, ну и наговорила, естественно, я даже слова вставить не мог, впрочем, особо и не хотелось. Белька была прекрасной губкой для новостей и слухов, а что еще ценней, без зазрения совести и не моргнув глазом, распространяла их дальше, выкладывая мне общую картину тех самых событий, что всколыхнули местное студенческое сообщество и в данный конкретный момент непосредственно касались меня. Да уж, без меня меня женив, я стал звездой местных сплетников. Фердинанд был знатным засранцем. Парень за годы, проведенные в этих стенах, сколотил вокруг себя нечто вроде круга общения, ну а если по-простому: шакалы прибились к Шерхану, выхватывая крупицы славы с его обеденного стола. Сам де Тид был и вправду местечковым царьком, ведя себя крайне негативно и всячески подчеркивая свое превосходство над окружающими, причем, как вы уже поняли, делал это он за счет более слабых, совершенно не идя на конфликт с господами старшекурсниками. Молодец, думаю, не он первый, не он последний придерживался данного принципа становления чувства собственного достоинства. Правда, в отличие от обычного «носозадирательства», данный субъект реально смог произвести некий раскол в массах, потому что всячески подчеркивал свое аристократическое происхождение, подбивая под это целую программу, мол, понаехали тут разные голодранцы, магия — искусство не для всех, землю крестьянам, заводы рабочим, ну а аристократия присмотрит за всем и сразу, чтобы, стало быть, ничего никто не перепутал. Надзирающий орган по праву рождения. Ну и как дополнение к политике партии шло массовое унижение тех самых «зеленых тряпочек», о которых мне поведал Майк не так давно.