И гаснет свет - Влада Ольховская

– зато своей, без соседей. Правда, у него, в отличие от врачей или переводчиков, не говоря уже о начальстве, не было собственной ванной, приходилось довольствоваться той, что на этаже. Однако не похоже, что Оскара это смущало.

При беглом осмотре его комната выглядела обычной, предсказуемой для такого человека, как он. Недостаток пространства порождал легкий бардак: места для хранения вещей остро не хватало, а потому вещи грудой лежали на мебели и даже на полу. Стол завален какими-то бумагами, в основном графиками и отчетами, да еще журналами недвусмысленного содержания. На полу полно мусора вроде пустых сигаретных пачек или крупных крошек.

Вот только Энлэю во всем этом виделась определенная наигранность. Как будто Оскар сразу же хотел заявить всему миру: смотрите, я всего лишь не слишком умный медбрат, нечего вам тут искать! От этой комнаты хотелось держаться подальше, но Энлэй себе не позволил.

Ему нужно было спешить, и это помогло подавить брезгливость. Он осторожно осматривал груды тряпок, стараясь сделать обыск не слишком очевидным, заглянул на полки и под каталоги с обнаженными девицами. Оставлять здесь свои отпечатки пальцев он не боялся: мало ли когда и зачем он заходил к медбрату!

Его усилия оказались не напрасными: он все-таки нашел то, чего у Оскара никак быть не могло. Профессиональная камера, специальный объектив для смартфона, несколько блоков питания, карты памяти, система подключения к спутниковой связи… Все то, чем «простой медбрат», по идее, не должен уметь пользоваться.

Гадать, для чего это нужно, не приходилось. Скандал со сливом новостей в больнице по-прежнему гремел, и теперь Энлэй понимал, кто оставался на связи с журналистами.

Но может ли журналист оказаться убийцей? В этом как раз смысла не было. Да, Оскар притворялся кем-то другим, однако это, как ни странно, и создавало ему определенное алиби. Зачем ему убивать пациентов? Чтобы создать скандальные новости на ровном месте? А не слишком ли это сложно?

Энлэй и не надеялся разобраться во всех деталях сейчас, ему нужно было спешить. Трогать ноутбук медбрата он не стал, вместо этого забрал все карты памяти, которые обнаружил, и покинул комнату. Замок заперся автоматически, Энлэй же заглянул в подсобку, чтобы вернуть ключ.

Это действие принесло больше пользы, чем он ожидал. Услышав приближающиеся шаги и голоса, Энлэй не стал выходить – напротив, он затаился внутри и прикрыл дверь, оставив лишь узкую щель для наблюдения. Мимо по коридору прошла группа мужчин в деловых костюмах. Они о чем-то переговаривались между собой, но так тихо, что Энлэй и слова различить не мог.

Главным оказалось то, что они направлялись к комнате Оскара. Четверо вошли внутрь, двое остались снаружи. Это не было похоже на стандартный обыск спальни подозреваемого – если бы Оскар стал таковым.

Куда больше происходящее напоминало то, что проделал недавно сам Энлэй. Кто-то, не поднимая особого шума, хотел узнать, кем же на самом деле был Оскар. Причем эти люди, в отличие от переводчика, не таились. Они покинули комнату с большими коробками, в которые собрали почти все личные вещи медбрата. Лишь после этого все четверо ушли. Энлэй не сомневался: даже если сюда доберется полиция, в спальне Оскара они найдут только шмотки и порно, всё.

Ситуация становилась совсем уж запутанной. Кого бы ни имел в виду Макс под загадочным «она», обыск определенно организовала не эта женщина. Во-первых, потому что ни у одной женщины в клинике Святой Розы не было таких полномочий. Во-вторых, потому что Энлэй наблюдал за группой достаточно долго, чтобы опознать в этих людях личную охрану Антона Алексеева.

Он-то здесь при чем? Или его Фразье попросил? Тогда, может, и загадочная «она» тоже работает на руководство… Но вряд ли это Мария. Энлэй еще мог допустить, что она ввязалась бы в эту историю из-за собственных убеждений. А продаваться-то ей зачем? Тягой к деньгам она никогда не отличалась.

Угадать он не мог – но не мог и принять неизвестность. Если не разобраться, что тут происходит, – и следующую жертву не угадаешь… А то, что жертвы еще очень даже могут быть, стало почти очевидным.

Энлэй не спешил: он отнес карты, добытые в комнате Оскара, к себе и лишь после этого направился наверх, туда, где проводило время начальство.

Он даже сочинил более-менее сносное оправдание на случай, если его там поймают. Однако полагаться на фантазию не пришлось, как не пришлось и объясняться с охраной. Алексеев как раз встречался с Фразье, и встреча эта точно не была приятной. Она проходила на таких повышенных тонах, что слышно было даже в коридоре.

Впрочем, в коридоре Энлэй задерживаться не мог и попросту свернул в медицинскую библиотеку. Ему там вроде как нечего было делать, это место использовали в основном врачи, да и то редко. Но кто сказал, что переводчику не может стать любопытно?

Взяв с полки первую попавшуюся книгу, Энлэй устроился у решетки вентиляции, через которую слышались отзвуки голосов гневающегося начальства.

– Нельзя оставить это без внимания, говорю тебе! – громыхал Фразье.

Алексеев отвечал ему куда спокойней:

– Я не утверждаю, что мы обо всем забудем. Мы разберемся, но позже, когда шум немного уляжется!

– Тогда многие следы будут потеряны!

– Ничего страшного, мои люди уже работают, просто тихо.

Энлэй по-прежнему ничего не понимал, однако ход разговора уже настораживал. Фразье был здесь главным, он привык отдавать приказы. Алексеев же, при достаточно высоком положении, имел куда меньше влияния.

Вот только теперь они, похоже, спорили как равные, а Фразье еще и проигрывал!

– Какой смысл поддерживать работу, если здесь крыс развелось?!

– Их не так уж много, – возразил Алексеев. – Возможно, больше нет, мы не знаем наверняка. Если мы сейчас позволим скандалу разгореться, клинику придется закрыть хотя бы на время.

– И что? Если до этого все равно дойдет, лучше делать сейчас, тогда уменьшение расходов на содержание, которые зимой будут повыше, компенсирует неизбежные потери!

– Это понятно. Но часть персонала мы потеряем, не все готовы будут принять минимальную оплату за ожидание в течение неопределенного срока.

– Новых людей наберем!

– Других людей.

– Все заменяемы!

– Я полагаю, мисс Герасимова окажется среди тех, кто уедет. Она в чужой стране, да еще и не дружественной, она точно ждать не будет.

Разговор, который изначально был странным, и вовсе свернул в нечто необъяснимое. При чем здесь Ольга? Она, из всех сотрудников! Ну да, она оказалась связана с некоторыми преступлениями – но косвенно, оснований подозревать ее в чем-то не было. Что же до ее ценности… Энлэй признавал, что она симпатична ему в первую очередь