Становление Стива Джобса. Путь от безрассудного выскочки до лидера-визионера - Брентон Шлендер

«Думаю, что Стив собирался с силами в течение нашего сотрудничества. Он вдохновлялся, видя, как мы прогрессируем благодаря его стараниям, — говорит Лассетер. — Мне кажется, опыт в Pixar очень помог ему при возвращении в Apple. Он стал более открытым, начал интересоваться талантами других людей. Но при этом свою задачу по-прежнему видел в том, чтобы побуждать их к созданию потрясающих продуктов, которые был не в состоянии сделать сам».

За годы после женитьбы у Джобса появилось несколько особенно близких друзей, но он не слишком распространялся об этих отношениях. Стив поставил перед журналистами жесткие условия относительно своей личной жизни — даже «посвященные» не имели права публиковать те или иные факты его биографии без специального разрешения. В круг близких друзей, которых Стив ценил до конца жизни, попали и Эд Кэтмелл, и Джон Лассетер.

«Он понравился мне с первого момента нашего знакомства», — как-то сказал мне Стив об Эде. Он считал Кэтмелла интеллектуально равным себе. «Эд — довольно тихий человек, и это можно принять за слабость — но на самом деле здесь его сила. Эд по-настоящему вдумчив и по-настоящему умен. Он привык вращаться в кругах толковых людей, которых обычно слушаешь с уважением».

Стив не только слушал, но и слушался Кэтмелла. Несмотря на свой образ всезнайки, Стив постоянно пытался учиться. Худощавый и похожий на профессора Эд был на десять лет старше Стива. Он показал Джобсу, как создаются фильмы, и объяснил, как сочетаются в киноделе различные элементы и процессы. Вместе со Стивом он погружался в глубины технологий трехмерной анимации. Он умел объяснять свои управленческие решения честно, искренне и рационально — а Стив очень уважал такой подход. Много лет Эд стремился нанимать на работу людей, которых считал толковее самого себя, и этот подход принес свои плоды. «В Pixar возникла невероятно высокая концентрация едва ли не самых примечательных людей, с которыми мне доводилось встречаться», — говорил мне Стив. Однако, многому научившись у Кэтмелла, Джобс никогда открыто не говорил об этом. «Единственное, что я удостоился от него услышать, — что он ценит мою работу и понимает, насколько сильно она отличается от того, что делает он сам», — говорит Кэтмелл.

Это была негромкая, искренняя дружба, в значительной степени подкреплявшаяся зрелостью Кэтмелла. «Мы со Стивом никогда не ругались, — говорит он. — У нас, конечно, случались споры. Некоторые выигрывал я, а некоторые он. Однако даже поначалу, когда он еще не научился выстраивать равноправные отношения, я всегда чувствовал, что он говорит о деле, а не о том, кто прав, а кто неправ. Многие люди привязывают к своим идеям собственное эго, которое мешает им понять что-то новое. Необходимо уметь отделять себя от своих идей — и Стив умел это делать».

Эти два человека научились понимать друг друга. Они проработали вместе в течение 26 лет. Кэтмелл говорит, что с годами обнаружил в Джобсе колоссальные перемены, но сам Джобс никогда этого не признавал. «Я воспринимаю Стива как человека, который всегда хотел меняться, но выражал это желание не так, как все. Вместе с собой он искренне пытался изменить весь мир. Так что дело не ограничивалось обычным самокопанием», — замечал Кэтмелл.

Отношения Стива с Лассетером были иными — значительно более живыми. Их дружба началась в процессе работы над «Историей игрушек», когда анимационное подразделение Лассетера перестало служить дорогостоящей забавой и превратилось в фундамент будущего компании. Они были ровесниками, и у каждого из них в семьях происходили прибавления. «В нашей жизни постоянно присутствовали дети», — говорит Лассетер.

Тот факт, что Стив был боссом и более богатым человеком, отводил ему роль старшего брата в самом начале их дружбы. Как-то весной 1995 года Лассетеры пригласили семью Джобса на выходные в свой дом в Сономе. Стив в те месяцы был одержим радикальной идеей — превращения Pixar в публичную компанию после премьеры «Истории игрушек», запланированной на День благодарения. В первый же вечер, когда Лорин и дети удалились спать, Стив до четырех часов утра объяснял суть опционов одуревшему Джону и его жене Нэнси.

«Я окончил художественный колледж и не знал об этих вещах. Джобс тут же принялся рассказывать нам об акциях, о том, как работают связанные с ними механизмы, почему компании продают их, в чем состоит польза для покупателей, как возникает ответственность перед акционерами и почему нужно делать отчетность о доходах. Он говорил о первичном размещении, о том, как нужно к нему готовиться, как формируются опционы. Он разложил перед нами все по полочкам».

На следующее утро Стив и Джон сидели на крыльце дома, наслаждаясь пейзажем — который, впрочем, здорово портила принадлежавшая Джону «Хонда Цивик» 1984 года с пробегом более 30 тысяч километров. «С нее облупилась краска, — вспоминает Лассетер. — В сиденьях были дырки, поверх которых я натягивал футболки. Стив приехал к нам на своем “Джипе Чероки”. Теперь он хорошо представлял себе, по каким дорогам мне приходится ездить каждый день».

«Только не говори мне, что это твоя», — попросил Стив.

«Моя», — ответил ему Джон.

«Ты ездишь на работу в Pixar и обратно на этой машине?» — переспросил Стив.

Лассетер застенчиво кивнул.

«Понятно. Но это никуда не годится».

«Стив, — сказал Лассетер, — честно говоря, прямо сейчас я не могу позволить себе новую машину. Мы только что купили дом, и у нас просто нет на нее денег».

«Я понял, о чем он думает, — сказал мне Лассетер, — о чем-то типа: “Боже ж ты мой, я все поставил на этого парня, а он ездит на такой ужасной машине… если он столкнется с грузовиком, то от него не останется и мокрого места”».

«Ладно, — ответил Стив, — что-нибудь придумаем».

Когда Лассетер получил очередной зарплатный чек, к нему прилагалась небольшая премия. «Эти деньги вы должны потратить на покупку нового автомобиля, — сказал ему Стив. — Автомобиль должен быть безопасным, и перед покупкой я должен его одобрить». Джон и Нэнси выбрали «Вольво», и Стив одобрил их выбор.

Лассетер — один из величайших рассказчиков в мире, и Стив обожал это в нем. Этот режиссер применял к созданию фильма те же подходы, что и Джобс — к созданию нового продукта. Оба они любили, когда все составные части идеально подогнаны друг к другу, а творение имеет завершенный вид. Однажды во время работы над «Приключениями Флика» Джон и Эндрю Стэнтоны рассказали мне об исследовании, связанном с созданием «видения мира глазами жука». Прикрепив артроскопические линзы к видеокамерам, команда отправилась «в поля» и начала снимать на уровне земли, чтобы понять, как выглядит мир с точки зрения муравья. Так они узнали, что трава в этой перспективе выглядит полупрозрачной, а благодаря солнечному свету у нее появляется особый оттенок. И поскольку с помощью анимации можно выразить все что угодно, Стэнтон и его команда придали миру насекомых невероятные ракурсы.