Сценарий для третьей мировой войны: Как Израиль чуть не стал ее причиной - Олег Гриневский

Он сразу же вылетел на Ближний Восток и в середине июня тайно встретился с председателем ООП Арафатом и королем Иордании Хусейном. Король был настолько любезен, что выделил спецсамолет, и Примаков слетал на нем к иракскому лидеру Саддаму Хусейну. А после этого посетил президента Сирии Асада.

В Москву Примаков доложил, что Арафат заявил о личном уважении к Асаду и готовности встретиться с ним для конкретной беседы об улучшении отношений. Саддам Хусейн тоже надеется выправить отношения с Сирией на поэтапной основе и при соблюдении полной секретности первоначальных контактов.

В общем, с этой стороны все было вроде бы хорошо. Однако сирийский президент был не столь покладист. Он жаловался, что Арафат продолжает маневрировать, заигрывая с Израилем.

«Суть моей политики в отношении ПДС, — заявил Асад Примакову, — заключается в следующем: Во-первых, я за единство ПДС, но, во-вторых, я за то, чтобы антиимпериалистические силы «Фатх» и ООП принимали непосредственное участие в выработке политических решений. Только на такой основе может идти речь о единстве ПДС».

Однако он согласился, что Сирия и ООП в «одном окопе» и обещал принять положительное решение о встрече с Арафатом.

Что же касается Ирака, то, по словам Асада, он продолжает вмешиваться в сирийские внутренние дела, хотя и снизил активность в этом плане. Сирия не может согласиться с предложением об одновременной нормализации своих отношений с Ираком, Иорданией и ООП, но готова начать этот процесс на двусторонней основе. Асад предлагает, чтобы высшие руководства Сирии и Ирака назначили своих доверенных лиц для обсуждения конкретных проблем между двумя странами. После того, как они придут к договоренности, можно будет провести переговоры о нормализации отношений уже на уровне открытых контактов. Он согласился с необходимостью соблюдать секретность и не возражал против передачи этой информации строго лично С. Хусейну.

Примаков просил срочно направить в Бейрут и Багдад советских представителей из числа дипломатов, работающих в Дамаске, для информации Арафата и С. Хусейна о содержании его бесед с Хафезом Асадом. И на его телеграмме из Дамаска сразу же появилась такая резолюция Андропова:

«т. Громыко. Прошу обратить внимание. Видимо такая практика доверительных бесед себя оправдывает. Предложение товарищей о посылке представителей в Бейрут и Багдад для бесед с Арафатом и С. Хусейном мне кажется правильным.

20 июня. Ю. Андропов».

Это был стиль Андропова: создавать собственные тайные каналы связи с зарубежными лидерами через близких ему надежных лиц. Так он поступил в ходе урегулирования советско-германских отношений в начале 70-х. Так он решил действовать и теперь на Ближнем Востоке. Но Ближний Восток — это не Европа.

Все вроде бы свидетельствовало о первых успешных шагах миссии Примакова, во всяком случае доверительные контакты между сторонами наладить как будто удалось. Но на палестинском направлении все смешалось из-за новой бурной вспышки вооруженной борьбы. Не успели мы ознакомиться с резолюцией Андропова и решить, что делать дальше, как от Арафата поступило новое слезное послание:

«21 июня в три часа ночи Саика, НФОП — ГК совместно с мятежниками «Фатха» предприняли наступление на позиции «Фатха» в районе Маснаа. Эти действия совершаются при поддержке сирийских войск. Они перекрыли дорогу Дамаск — Бейрут, обстреляли позиции «Фатха». Эта акция направлена на то, чтобы воспрепятствовать возвращению руководства «Фатха» в Ливан. В этот критический момент я обращаюсь к советскому руководству за помощью.

Я. Арафат».

В тот же день, 21 июня, последовали краткие, но энергичные послания Андропова Арафату и Асаду. Их суть: главное сейчас, чтобы палестинцы и арабы перестали убивать друг друга.

Не помогло. Арафат публично обвинил Сирию, что на стороне мятежников выступают сирийские войска, а также контролируемые Дамаском отряды Саики и НФОП — ГК. В ответ сирийцы объявили Арафата «лжецом» и потребовали, чтобы он покинул Сирию в течение 6 часов. Через 10 минут Арафат выехал в дамасский аэропорт и первым попавшимся рейсом вылетел в Тунис. Там он объявил себя жертвой сирийско-ливийского заговора против палестинской революции. А сирийский министр Хаддам заявил, что Сирия не признает больше Арафата в качестве председателя Исполкома ООП и руководителя «Фатх».

Начались долгие хождения вокруг да около урегулирования этого конфликта. В начале июля на расширенном заседании Исполкома ООП в Тунисе была создана посредническая группа. Ее представители встретились с мятежным Абу-Салехом. Однако их усилия ни к чему не привели. Абу-Салех с гордостью утверждал, что все районы сосредоточения палестинцев в Ливане, за исключением г. Баальбек, находятся под его контролем, но не исключал «демократического диалога» с Арафатом.

Тем временем Примаков сконцентрировался на сирийско-иракском направлении, расхлебывать а кашу с палестинскими распрями опять пришлось МИДу.

4 июля последовали новые обращения Андропова к Асаду и Арафату, с тем чтобы подтолкнуть их принять энергичные меры к прекращению столкновений и восстановлению сотрудничества между руководствами ООП и Сирии. Сирийцам указали, что у них есть реальная возможность оказать сдерживающее влияние на ситуацию. Ведь стычки происходят в районах, которые контролируются их войсками. Предложили также публичное прекращение полемики. При этом сказали Арафату, что надо искать компромиссы. Нельзя упускать из вида, что в этой борьбе главным союзником палестинцев среди арабов является Сирия, и никто другой.

Кроме того, Политбюро поручило Громыко принять в Москве делегацию ООП во главе с Каддуми и такая встреча состоялась в особняке МИДа на Спиридоновке 13 июля 1983 года.

Однако Громыко явно считал ниже своего достоинства заниматься палестинскими дрязгами, а потому сидел, насупившись, устремив взор куда-то вверх, и вполуха слушал историю палестинских злоключений. Оживился он, когда Каддуми сказал, что несколько дней назад, 10 июля, в Тунисе был специальный представитель Фиделя Кастро, кубинский министр Л. Ф. Бальмасада.

Арафат просил передать, что кубинцы предлагают провести встречу сирийского, палестинского, кубинского, а также, возможно, советского представителей в Дамаске, Тунисе, Гаване или Москве. Арафат согласен на такую встречу в любом месте, в любое время, на любом уровне. А сирийцы, по его словам, определят свою позицию с учетом ответа Арафата и позиции Советского Союза.

Это был выход из палестинского тупика. Но архиосторожный Громыко ничего не сказал тогда палестинцам, а утром на следующий день доложил о кубинском предложении на Политбюро. Получив высокое согласие, он сообщил Каддуми, что Советский Союз поддержит кубинскую идею. Что касается времени и места встречи, то это дело самих заинтересованных сторон. Для нас будет приемлемо то, что они сочтут для себя подходящим.

Об этом решении Политбюро Громыко немедленно проинформировал своего заместителя Корниенко, который весьма кстати находился в те дни в Дамаске. Однако в порядке осторожности министр добавил такую фразу: «Если участники переговоров обратятся с предложением о проведении встречи в Москве, то у нас возражений не будет. Однако о нашем отношении к этому мы с Каддуми не говорили, так как вопрос об участии советского представителя перед нами палестинцы прямо не ставили».

Ответ из Дамаска был скорым и обескураживающим.

Асад сказал, что о предложении кубинцев ничего не знает, но если бы оно и было, то Сирия с ним не согласна. Мы считаем, продолжил он, что перед тем, как объединять усилия с Советским Союзом, Сирией и Кубой, Арафату нужно объединить усилия со всеми палестинцами. Именно это мы ответили представителю Кастро, когда он сообщил нам, что Арафат предлагает провести секретную встречу представителей Сирии, Кубы, ООП и Советского Союза для обсуждения совместной борьбы против империализма. Тот факт, что Арафат через Каддуми преподнес эту собственную идею как кубинское предложение, говорит о лживости Арафата.

И далее о лидере палестинцев сирийский президент отозвался весьма нелицеприятно. Мы считаем ООП во многом своим порождением, сказал он. Но как в любой семье, если ребенок растет честным и принципиальным, он пользуется любовью и опекой. Если он растет злым и двуличным, то с ним иногда приходится расставаться. «Что касается Арафата, то должен признаться, что я его не люблю. Он беспринципный, двуличный, реакционный человек, у которого нет никаких принципов».

Мы за единство «Фатха» и ООП, сказал в конце Асад, но на принципиальной основе борьбы против империализма и сионизма, то есть по существу в этом вопросе мы исходим из справедливости тех требований, с которыми выступает оппозиция в «Фатхе».