Семья на первом месте (СИ) - Панфилов

Двое тут же остановились. Лестрейндж исподлобья бросила встревоженный взгляд на друга, молясь о том, чтобы он не сорвался и не натворил ошибок.

— Джеймс, — прошептала она тихо, дабы услышал её только гриффиндорец.

Поттер шумно задышал, с силой сжав пальцы в кулаки. Волшебница чуть вскрикнула, ведь её рука продолжала находиться в железной хватке парня. Расцепив пальцы, Джеймс медленно обернулся, сжав зубы так сильно, что на мгновение ему подумалось, а не останется ли он без них?

— Так ты знаешь, — Пьюси едко усмехнулся. Гриффиндорец сорвался с места, молниеносно сократив расстояние, он оттолкнул ненавистника к стене. — Твоя подружка рассказывает тебе все свои секреты?

Этелберт намеренно провоцировал Поттера, надеясь ввязаться в драку.

— Джеймс, — взмолилась слизеринка. Подскочив к раздражённому другу, она пыталась оттянуть его от безумного слизеринца. — Пожалуйста, пойдём отсюда, — гриффиндорец тяжело задышал, крепко удерживая парня за грудки рубашки. — Я хочу уйти.

Обернувшись на перепуганную подругу, юноша заторможенно кивнул. Джеймс разжал пальцы, из-за чего слизеринец грузом упал на холодный пол, держась за сломанное ребро. Поттер отшатнулся, едва устояв на ногах. Лестрейндж мигом ухватилась за его локоть, стараясь увести как можно скорее.

Пьюси вновь злобно расхохотался.

— Она держит тебя на привязи, — с ненавистью в голосе покричал он им в след, когда двое почти достигли небольшой лестницы. — Под юбку её ты хоть успел залезть? — не унимался Этелберт, насмехаясь над Поттером.

Если бы не Лестрейндж, Джеймс бы вновь сорвался с места, как бешеный зверь. Он бы без зазрения совести размазал бы череп Пьюси об каменный пол.

— Или ты оставил всё мне? — Этелберт облизал окровавленные губы.

Гриффиндорец прикрыл глаза и громко задышал. Его тело окутала до ныне неизвестная ненависть, животная ненависть. Если бы не Алина…

— Этелберт, пожалуйста, — одними губами прошептала Лестрейндж.

Алина не выпускала руку друга из своей, продолжая его удержать на месте, в случае непредвиденных обстоятельств. Резко разворачиваясь, оба покинули проклятый коридор, оставляя слизеринца одного.

Этелберт.

Пьюси умолк мгновенно. Она снова назвала его по имени, а он не может пошевелиться.

Чёртова сука.

Кулак с бешеной скоростью врезался в стену, снова, а потом ещё и ещё.

Этелберт.

— Это слабость. Не ведись у неё на поводу, — продолжая избивать бетон, настраивал себя волшебник. — Лестрейндж — твоя чёртова слабость. — Кричало сердце. — Тогда её нужно уничтожить. — Отозвался разум.

Добравшись до первого попавшегося заброшенного кабинета, гриффиндорец метался из угла в угол. Слова мерзкого слизеринца до сих пор крутились в голове.

Под юбку её ты хоть успел залезть?

Как он только посмел говорить в таком тоне о Лестрейндж? Где его аристократическое воспитание и манеры?

Или ты оставил всё мне?

Поганый Пьюси не заслуживает столь прекрасного создания в лице Алины. На эмоциях Поттер свернул несколько парт. Волшебница встала напротив него, заслонив ни в чём неповинную мебель своим телом.

Он прерывисто дышал, глядя в бегающие карие глаза напротив. Её холодные ладошки потянулись к его горящему от гнева лицу. Блаженно прикрыв глаза, юноша попытался восстановить напрочь сбившееся дыхание.

— Джейс, не калечь себя, — умоляла Лина, аккуратно обрабатывая раны парня своим крохотным платочком с зеленоватым отливом. — Мне больно видеть твою кровь.

Гриффиндорец со свистом втянул грудью воздух.

— Ты не можешь выйти за него! — безапелляционно заявил Поттер. — Он ужасен. Ты не заслуживаешь такого к себе отношения! — ладони Поттера обнимали ее лицо. — Никто не заслуживает.

— Джейс, — уныло протянула Лестрейндж.

Этот взгляд он знал лучше всех, Алина не отступится. Несмотря на боль и проблемы, она останется стоять на своем.

— У меня нет выбора, — гриффиндорец хотел было возразить, но слизеринка его опередила: — на кону жизнь моего отца, — в её глазах блеснули слёзы. После её слов Джеймс отшатнулся. — Наши родители заключили непреложный обет, — сглатывая ком в горле, пролепетала она. Сократив расстояние юноша сжал в своих сильных объятьях хрупкое тело. — Я не могу рисковать.

Продолжая держать Лестрейндж в своих руках, разум Поттера лихорадочно искал хоть какой-нибудь выход, но в голову не приходила абсолютно ничего стоящего.

«Пора» — пронеслось в мыслях слизеринки. «Я должна ему во всём признаться, и будь что будет».

— Поттер, — гриффиндорец напрягся.

Его фамилия из уст волшебницы не значила ничего хорошего.

— Мне нужно тебе рассказать что-то очень важное, — зажмурившись, произнесла Лина. Волшебник громко сглотнул, выпуская подругу из крепких объятий. — Пойдём со мной.

И двое направились к башням старост, где жила девушка. Порой она всё же возвращалась в комнату к своим лучшим подругам, не в силах справиться с одиночеством.

— Серебро и слёзы, — негромко произнесла волшебница.

Пожилой мужчина с портрета кивнул, открывая проход. Волшебники зашли внутрь. Общая комната старост Слизерина была в разы меньше по сравнению с общей гостиной Слизерина, хоть мебель и была практически неотличима, камина всё же не было.

Джеймс смиренно последовал наверх по лестнице за волшебницей, вертя головой в разные стороны. Для себя он отметил, что башня Гриффиндора в разы лучше. Пройдя в комнату Алины, гриффиндорец заинтересовано огляделся. Вещи осторожно сложены, никакого беспорядка, не то, что у него. Присев на край высокой кровати, Алина похлопала по месту рядом с собой.

Юноша сел, не отрывая взгляда от девушки, руки которой заметно подрагивали. Поттер накрыл их своей горячей ладонью, та вздрогнула.

— Джеймс, — Лестрейндж прочистила горло, — я буду говорить, а ты не перебивай меня, пожалуйста. — Не на шутку напряжённый волшебник смиренно кивнул. — Не так давно я пережила смерть матери и…

Он не знал о случившемся, да и из мародеров не знал никто.

— И тогда в моей жизни появились маленькие маггловские штучки. — Лестрейндж стыдливо прикрыла глаза. — Может, ты заметил моё странное поведение, — это был не вопрос, однако он кивнул. — С прошлой зимы я практически ничего не помню. Кроме лиц Руди и Басти, перекошенных в гримасе ужаса.

— Лина, — глухо позвал её Поттер, девушка замотала головой.

— Нечего не говори. — Алина взглянула на него своими печальными глазами, сердце юноши защемило. — Летом мы уехали в Италию, возможно, поэтому ваши письма до меня не доходили, что весьма странно. — Джеймс снова кивнул. — Тогда, — слизеринка набрала грудью воздух, комкая края юбки темно-зеленого цвета. — Руди спас меня, потому что, кажется, у меня случилась остановка сердца. Немаги называют это — передозом. Я не сильно в этом разбираюсь.

Взгляд девушки опустился на носы темненьких туфель. Время остановилось, а в голове волшебника крутилось лишь одно:

Передоз, остановка сердца.

— Я не помню, что было ни тогда, ни после.

Оба продолжали хранить молчание. Обескураженный услышанным, гриффиндорец не мог пошевелиться, все происходящее казалось кошмаром.

Она умирала, а ты не знал.