Истории мёртвой зимы - Дмитрий Алексеевич Игнатов

мире каждый непременно найдёт своё место. То, для чего он нужен. Свою функцию. Не благо ли это?

— Но ведь человек — это не функция…

— Человек — это его дело. Только такое существование осмысленно. Только человеческое дело может сделать его бессмертным. Моим делом было завершение проекта «Эгрегор». Поворот колеса истории вспять… — офицер НКВД выбросил сигарету, по-военному оправился и вытянулся по стойке смирно, словно готовясь к чему-то. — Именно поэтому я сейчас так спокоен. А вы в панике… Просто спросите себя, что толкового вы сделали за прошедшую неделю?

— Помешали тебе!

Толя схватил отложенный Петром Петровичем излучатель и мгновенно распылил в призрака микроскопические частицы.

— Благодарю вас, коллега. Эта болтовня порядком меня отвлекала, — одобрительно кивнул учёный. Сейчас, сняв пальто и бросив его на спинку стула, он лихорадочно подкручивал ручки внутри своего чемодана, подсоединённого к радиопередающему оборудованию башни. Надсадный звук, от которого вибрировало всё окружающее пространство, начал постепенно глохнуть. А периодически вспыхивающие в воздухе огоньки стали тускнеть и исчезать.

— Вы сможете что-то сделать? — спросил Лёня.

— В общем и целом… Я уже умею настраиваться на их несущую частоту. Если начать воздействовать на систему в противофазе, возможно, получится ослабить сигнал…

— Глушилка. Гениально! — воскликнул ликующий Толик, уже ощущая скорую победу.

— Благодарю. Только держите дверь! Не думаю, что воскресшие товарищи оставят нас в покое…

Эти опасения оказались вовсе не беспочвенными. Сквозь постепенно стихающий гул отчётливо слушался звук нескольких десятков ног, бегущих по металлическим ступеням. С лестницы повеяло холодным воздухом. Не заставили себя ждать и те, кто высасывал это тепло ради каждого своего движения. Но как только бледные окровавленные лица замаячили в дверном проёме, Толя вновь нажал на гашетку излучателя. Рентгеновский импульс выкосил одновременно троих или четверых зомби, сразу посыпавшихся через перила и покатившихся вниз по ступеням.

Вдогонку Лёня отправил свою электростатическую пулю. Натолкнувшись в полумраке то ли на стену, то ли на чью-то голову, заряд треснул с яркой голубой вспышкой. Вновь послышались звуки падающих тел.

Дождавшись перезарядки конденсаторов, Толя опять приготовился стрелять.

— Ещё немного, коллеги, — внимательно наблюдая за извивающейся на осциллографе кривой, Пётр Петрович стал медленно поворачивать ручку настройки. В тот момент, когда пластмассовый кругляш сделал очередной щелчок, а нанесённый на него краской треугольник упёрся в среднюю рисочку на корпусе, всё вокруг стихло. Зеленоватая линия на круглом экране вытянулась в прямую. Вибрации башни прекратились. Воздух внутри уже не походил на жидкую взвесь, к нему вновь вернулась прозрачность и лёгкость. Сияние, которым он был «наэлектризован», тоже исчезло. Теперь помещение лаборатории освещалось лишь принесёнными фонарями и вспышками индикаторов. Но на лестнице всё ещё слышались торопливые сбивчивые шаги мертвецов. Новая их волна готова была прорваться через узкий дверной проём.

* * *

Толик поднял излучатель, целясь прямо в середину чёрной прямоугольной пустоты. И как только из неё появились две фигуры, незамедлительно вдавил кнопку, желая накрыть всех сразу. Но на пол в луч направленного на вход фонаря с коротким стоном упало одно тело. Только тогда студент увидел, что это была бледная, как бумага, миниатюрная девушка. На её белом фарфоровом лице с широко раскрытыми стеклянными глазами навсегда замерло удивление. Вторая фигура сразу же бросилась к ней. Крепкий старик с выбритым черепом бормотал что-то, прижимая к себе холодное мёртвое тело, словно ещё надеясь вдохнуть в него жизнь, а потом вдруг поднял свою лысую голову, посмотрел в упор на Толика и направил на него пистолет. Взгляд мужчины, полный решимости, был наполнен отчаянием и какой-то звериной ненавистью. Парень ещё раз нажал на курок излучателя. Устройство работало исправно. Он был уверен в этом, потому что внимательно отсчитывал в голове количество оставшихся зарядов и каждый раз слышал характерный звук. Но никакого эффекта не последовало. Толик опустил взгляд на подрагивающую на верхней панели стрелку, и в следующий миг ощутил, как в его живот входит пуля.

— Толя! — вскрикнула Валя, порываясь помочь упавшему навзничь другу, но мужчина осадил её.

— Стоять! А ну не рыпаться, суки! — Вексель провёл дулом пистолета перед всеми присутствующими. — Кто первый дёрнется, завалю сразу. Отошли быстро в сторону!

— Только не волнуйтесь, любезный, — примирительно согласился Пётр Петрович, медленно поднимая руки вверх и отъезжая на стуле от пульта управления.

— Вы не понимаете, что делаете… — решилась вразумить ворвавшегося мужчину девушка.

— Всё я прекрасно понимаю! Я уже раз потерял своего ребёнка… А теперь у меня появился второй шанс. Быть с дочкой… Думаете, я дам вам, падлам, отобрать её у меня?

Внезапно раздался ещё один выстрел. По всему телу Векселя голубоватой паутинкой пробежал электрический разряд. Старый уголовник пошатнулся и, бессмысленно хватаясь руками за воздух, упал наотзадок.

— Это же чудо… Настоящее чудо… Как же вы можете, суки?… — прохрипел Вексель и затих.

Пётр Петрович медленно поднялся из своего кресла и осторожно подошёл к неподвижному телу.

— Поздравляю, дорогой Леонид Ильич… Кажется, вы только что застрелили живого человека.

Уставившись на убитого старика, потрясённый Лёня выронил пистолет из дрожащей руки.

— Забавно. Вы ведь только слегка задели ему плечо. Основной эффект, судя по всему, произвёл электрический разряд. Сердчишко не выдержало… — спокойно подытожил учёный, вынимая из руки Векселя зажатый «ПМ» и подбирая с пола Лёнин наган. — Вот и всё… Как вы там, Анатолий Ефремович? Живы пока?

Толик лежал, скорчившись от боли, рефлекторно зажимая кровоточащую рану. Валя и Лёня усадили его, оперев спиной на приборный шкаф.

— Дышит… — ответил Лёня.

— Боюсь, это ненадолго, — спокойно заметил Пётр Петрович, возвращаясь за пульт.

— Ему нужно в больницу. Надо спешить! — заторопила учёного девушка.

— Думаю, спешить уже некуда… — безразлично ответил он и ещё больше вывернул ручку настройки. Кривая на осциллографе снова подпрыгнула и заплясала. По натянутым в башне фидерам опять пошла какая-то дрожь.

— Что вы делаете? Мы же собирались всех спасти… — удивилась Валя, вскакивая с места.

— Именно это я и делаю, барышня… Спасаю абсолютно всех, включая вашего друга. Очевидно, запуская физические процессы вспять, поле упорядочивает не только движение молекул, но и восстанавливает структуры тела. Реанимирует сознание. Это позволяет нашим немёртвым друзьям сначала совершать сложные действия, а потом и полноценно мыслить. Тоталитарный товарищ назвал это новой формой мыслящей материи. Слишком прекрасный эксперимент, чтобы его заканчивать…

«Вот и Петрович сошёл с ума… Кто знаете, что делает с людьми это излучение? И эти сны, как наяву… Неужели они были пророческими? Ну, уж нет…»— подумала Валя, и быстро оценив расстояние до пульта, бросилась к проводам, чтобы одним движением рвануть их что есть силы. Но учёный краем глаза заметил её движение, молниеносно развернулся на