Если он неотразим - Ханна Хауэлл

Он скривил губы, выйдя в сумрак предрассветного часа, отмахнулся от предложения сонного Кобба разбудить конюха, чтобы тот привел лошадь. Не так собирался Хартли провести это утро. Отдохнув как следует после очередной любовной схватки, он намеревался показать жене, что самый лучший способ встретить восход солнца — слиться в любовном экстазе. При мысли о таком наслаждении тело его напряглось.

Странный шаркающий звук вторгся в его мысли о всяких способах убедить Алтею, что утро — самое лучшее время для занятий любовью. Хартли хотел обернуться, но, сделав первое движение, он уже понял — поздно. Что-то сильно ударило по голове, от боли он рухнул на колени. Второй удар лишил Хартли возможности бороться с мраком, окутавшим его. Он только успел подумать: «Боже, спаси и сохрани Алтею».

— Хартли!

Алтея резко села в постели, сердце у нее колотилось, все тело дрожало. Холодный утренний воздух быстро осушил пот, выступивший от страха, и она задрожала еще сильнее. Собственный испуганный вопль все еще звучал у нее в ушах. Она оглядывалась, ища, что бы такое накинуть на себя и отправиться на поиски Хартли, когда в ее спальню ворвалась Олимпия. Алтея надеялась, что у нее самой не такой дикий взгляд, как у кузины, которая, похоже, только что вскочила с постели, накинула халат и побежала к ней. Но скорее всего такой же. Хотелось бы найти свой халат так же быстро, как Олимпия нашла свой.

— Хартли в опасности, — заявила Алтея, прежде чем Олимпия успела произнести хоть слово. Алтея схватила с кровати простыню, закуталась в нее и встала с кровати.

— Мне нужно найти его.

— Но не в простыне же, — прерывающимся и хрипловатым со сна голосом заметила Олимпия. — Одевайся или по крайней мере найди халат, а я пойду поищу Хартли.

Алтея поспешно умылась, натянула самое простенькое платье. Ей было жаль тратить время на одевание, но Хартли не одобрил бы беготни по дому в простыне. Только она собралась выйти из комнаты, как прибежала переодевшаяся Олимпия, а за ней — Модред, Деннисон и Кобб. Выражение на их лицах заставило Алтею остановиться, кровь застыла в жилах, страх охватил разум. Она, не видя, смотрела на два клочка бумаги, которые протягивала ей Олимпия.

— Успокойся, Алтея, — резко сказала Олимпия. — Это делу не поможет.

— Так рушится твоя защита, — со слабой улыбкой прибавил Модред.

Несмотря на то, что резкие слова Олимпии подействовали на нее как пощечина, Алтее потребовалось сделать над собой большое усилие, чтобы прийти в чувство и взять записки. Одна была от Хартли. «Долг зовет», — писал он. Алтея немного покраснела: было понятно, чем бы он предпочел заниматься на рассвете. Потом она взглянула на записку от Аргуса. Алтея сразу поняла, что ее кузен не писал эту записку. От Аргуса никогда не пахло розами.

Изящная белая рука в дорогих кольцах. Гнев. Ненависть. Бессмысленное желание отомстить. Путь в сумерках от дома к конюшням. Угроза. Тревога и боль. «Боже, пожалуйста, сохрани и помилуй Алтею».

Олимпия успела поддержать ее, когда Алтея начала падать. Она оперлась о кузину, борясь с желанием немедленно найти свой альбом, и посмотрела на слуг. Ей очень хотелось упасть на колени и зарыдать, но она сдержалась. Нужно сделать все возможное, чтобы освободить Хартли из рук врагов и вернуть домой целым и невредимым. Только тогда она сможет дать волю своим чувствам.

— Пусть кто-нибудь немедленно позовет сюда Аргуса, Яго, Олдуса и Джиффорда, — приказала она и удивилась, что голос прозвучал так решительно. — Скажите им, дело срочное. Хартли в руках Клодетты. Кто-то захватил его, когда он сегодня утром шел к конюшням. — Дворецкий и лакей поспешили выполнить ее приказ, и она удовлетворенно кивнула.

— Ты уверена? — спросила Олимпия. — Я видела только нападение, опасность. — Она посмотрела на записку от Аргуса. — Прикосновение к предмету мне мало что дает, но, если мы сходим в конюшню, я смогу помочь, увижу, что произошло.

— Лучше нам дождаться Аргуса здесь. Он тоже захочет узнать, не стоит делать это дважды. — Алтея с трудом сглотнула. — Она ранит его. Это мое видение, оно и привело меня сюда… Она сначала ранит его, а потом убьет.

— Не думай о худшем. Это лишит тебя сил, а тебе нужно быть сильной. Вспомни, ты ведь не была частью прежнего видения. Ты уже изменила судьбу, приехав сюда и выйдя за него замуж.

Алтея хотела возразить, но внезапно вспомнила часть нового видения, уже изменившуюся. Это давало лишь слабую надежду, но Алтея изо всех сил вцепилась в нее. Видение уже изменилось. Может измениться и еще раз.

— Да, ты права. То видение изменилось, и даже сильнее, чем ты думаешь. Хартли никогда не спал с Клодеттой. В видении я видела, как Хартли покидает дом Клодетты, и было ясно, что он там делал. Но этого не произошло. В том видении он продолжал игру в соблазнение. Ах, тогда-то его и схватили. Сразу у ее дома, и это тоже изменилось.

— Ну вот! Увиденное тобою не из камня высечено. И тогда никто не знал о его похищении, я права? — Алтея кивнула, и Олимпия продолжила: — А вот и еще одно изменение в видении. Мы знаем, что его схватили, и я не думаю, что он ушел давно.

Алтея попыталась вспомнить сон, из-за которого проснулась, и медленно кивнула:

— Нет, недавно. Я чувствовала боль, которую он испытывал. Его ударили сзади. Два раза. И я сразу же проснулась.

— А Деннисон считает, что прошло полчаса или даже меньше между тем, как Хартли ушел и я начала искать его. Вряд ли они успели довезти его до места.

— Да, но где это место? Куда они повезли его? Город очень большой. Удастся ли нам вовремя узнать, где он, и спасти?

— Алтея, тебе нужно вспомнить то видение. Ключи к разгадке в нем. — Олимпия повела Алтею из спальни. — Миссис Хаксли уже встала и приготовила нам что-нибудь.

— Я сейчас не могу есть.

— Ты можешь и поешь. Тебе понадобятся силы. А пока ты ешь, подумай о том первом видении, из-за которого ты сюда приехала, и найди нужные нам ключи. В твоих набросках может найтись что-нибудь, что нам поможет.

К тому времени как прибыли мужчины, Алтее удалось проглотить немного еды. Она раздумывала о первом видении, пока не заболела голова. Она разглядывала свои наброски, пока не зарябило в глазах. Несмотря на все это, она нашла совсем мало подсказок о том, где находится виденное ею место, именно там Хартли испытывал боль, которую она ощутила. Она дотронулась до шеи, вызывая в памяти живое ощущение боли, от которой он страдал — ведь ему перерезали горло. Воспоминание было таким мрачным, что заставило от страха за него корчиться, словно живое существо в ловушке.

Подошел Аргус и поцеловал ее в лоб.