Тишина и Покой - Артемис Мантикор

— пафосно начал я, скрывая свой истинный интерес. — Но в память о нашем знакомстве, можем обменяться картами…

Игрок Механический Филин предлагает вам обмен:

Личная карта.

Девушка отреагировала столь эмоционально и молниеносно, что я даже опешил. Сообщение от мира появилось перед лицом, когда она еще заканчивала фразу с согласием. Но я сразу же подтвердил. Процедура мне уже была знакома, разве что текст в прошлый раз был немного другим. Но думаю, это не принципиально. Дальше все пошло точно так же, как я уже проделывал в отряде Мархи.

Как и тогда, мир дал возможность перед обменом выбрать, какие части своей карты я желаю открыть, а какие — скрыть. Ценность её была весьма сомнительна — обратный путь к убежищу ангела невозможен — мы спускались с большой высоты в быструю реку, и никаких берегов поблизости не было. Карта этой части пути — просто груда обрывочных фрагментов. Да и выкопанный нами маршрут без регулярного присмотра уже должен был прийти в негодность и осыпаться. Кроме того, сама карта представляла собой ворох несвязанных локаций из-за порталов в храме. Более-менее разведан лишь участок вокруг Доминиона.

Увидеть карту поверхности, хоть немного лучше понять, что представляет из себя Мельхиор, найти путь под теплое солнце…

Я развернул свою обновленную карту.

…мне было в этот раз не суждено.

А затем мы с Фил рассмеялись. Карта девушки была под стать моей — сплошные обрывки несвязанных областей, и ни малейшего намека что из всего этого где находится. Что ж, подобное вполне в характере фрезии. Она могла просто ради забавы вырезать пару ключевых локаций на карте, чтобы та рухнула. Но к чести девушки, та решила все же пояснить:

— Я честно выполнила обмен. Владения Хозяйки не могут отображаться на карте того, кто в них не был. Я тут не при чем. А у тебя что с картой?

— У всех пустотников есть скверная привычка выпадать из реальности. Прости, что не предупредил заранее, — ответил ей я.

Фил шутливо протянула мне кулак, и я прикоснулся к нему своим. Странный ритуал, но забавный.

— Это оберег на удачу. Говорят, укрепляет командный дух, — пояснила она и это.

— Командный дух? — переспросил я, пытаясь распробовать на вкус это словосочетание.

— Эй, — привлек наше внимание вор. — Вы слышите?

За клекотом птиц с трудом угадывалось что-то вроде…

— Похоже на скрип дверной петли, — озвучил мои мысли Терми.

— Откуда здесь взяться дверному проему посреди пещеры? — удивилась Филин. — Поищем?

Глаза девушки привычно загорелись жаждой приключений, словно жизнь и смерть были всего лишь забавой. Неужели и я таким буду, когда обрету звериное имя и возможность возрождаться? Разве может вообще смерть стать настолько привычной?

— Здесь негде искать, — сделал я слабую попытку саботажа отклонений от курса. — Только вперед и все.

— Не все, — возразила девушка, указав пальцем в сторону обрушенного ответвления от нашего пути.

Добрых шесть метров было между нами, и шаткой реей с двумя цепями. Два сегмента обрушились, и я даже не мог найти место, где они когда-то крепились. В этом месте переход к ответвлению нашего маршрута, идущего параллельно по противоположной части ущелья, подходил к ней ближе всего. Неведомые мостостроители воспользовались самым узким местом, чтобы сделать этот путь, и накинули толстые железные балки над нами. Сейчас они были ржавыми и смотрелись крайне ненадежно, но подвели подвесной мост вовсе не они, а изгнившие дощатое покрытие.

Здесь добрые незнакомцы не строили кустарных укрытий для деревянных балок моста, и те достаточно сгнили, чтобы провалиться под собственным весом. Или же им помог кто-то толстый при попытке перейти на ту сторону.

Я мрачно посмотрел туда, с чувством легкой лени, но почему-то идея перебраться на ту сторону вызвала некоторый интерес. Может, фрезия не так уж и не права? Если эта дорога идет параллельно нашей, мы сможем избежать возможных опасностей, что подстерегают путников на привычном маршруте. Черноус говорил, что к концу пути, у начала спуска, засады не редкость. Если не вышедший на охоту монстр, то отряд зеленомордых грабителей уж подавно. Эти существа в Подземье живут почти везде, кроме мест, в которых живут ребята посерьезнее или жрать некого.

После тесного общения с Зиллинилом я перестал недооценивать гоблинов. Как он там в своей шахте с планами по реформации строя общества зеленомордых? Если бы я так сильно не спешил к Ласке, можно было бы задержаться в городе намного дольше и разобраться со всем этим.

— Терми, может быть, ты применишь свою ту способность, с прыжком в воздухе? — предложила Филин.

— Н-нет, — нервно ответил друг. — Не стоит, я не долечу так далеко.

В бою с виверной он и не такие расстояния с легкостью преодолевал. Но настоящая причина его отказа была для меня очевидна и очень радовала. Если вор не хочет лишний раз подвергать себя риску повышения сопряжения с пустотой, значит урок с книгой пошел ему на пользу. Жаль, что такой дорогой ценой.

— У меня есть идея, — предложил я. — Но на пару часов я как боец выйду из строя. Что скажете?

— Пару? — задумчиво повторил жрец Тефнут, озираясь по сторонам. Опасности мы не встречали уже довольно давно, и впереди она так быстро не предвиделась. Никто не будет устраивать засаду на хорошо освещенном участке, где любое живое существо видно дальше, чем летит арбалетный болт.

Вместо ответа я просто принялся за заклинание.

Туман. Контроль.

Это способность уже показала свою эффективность в подобных случаях. Магия создает большой участок разряженных частичек воды, которые очень легко формировать в нужную форму. Примерно это же мы делали в команде с Мероу и Рани, только тогда процессом руководил не я. Теперь же я один должен проделать подобное без поддержки. И вот тут вступает в силу возможность делать запас маны отрицательным.

Как это происходит я до сих пор толком не понял, но иногда главное — это что нужное тебе просто работает, и не важно как. На втором этапе сконцентрированный пар нужно было быстро превратить в лед, не задерживаясь в стадии воды, которую держать на весу без опоры с помощью контроля практически невозможно.

В ход пошел пузырек маны из Юрга. Здесь он имел такой же яркий сапфировый цвет, но вкус напоминал ромашковый чай с легким ароматом меда и апельсина. Хотя никакой ромашки и апельсина в Юрге не росло.