Я - оборотень - Window Dark

Двое других разделись, надели на шею кожаные мешочки, в которые упаковали серебряное оружие, и вышли на крыльцо, готовясь к безжалостной погоне…

… Я не знал, сколько прошло времени, но уже порядком устал. Хоть и обращался я в волка без особых проблем, но бегать по-волчьи так и не научился. Ноги заплетались. Сухие сучки и корни деревьев словно старались, чтобы я запнулся об каждый из них. Я уже два раза мордой пропорол окрестные кусты, и особого удовольствия мне это не доставило.

И вдруг лес кончился. Я испытал чувство безмерного восторга, когда вылетел на открытое пространство. Лес остался за моим хвостом. Впереди расстилалось поле, а за ним на холме виднелась деревенька, над которой светила полная луна. Была, вероятно, глубокая ночь, потому что ни в одном из домов не светились окна. Но это меня не расстроило, и я неторопливо побежал через поле к людям.

Перейдя поле, я вновь стал человеком, чтобы не напугать какого-нибудь не вовремя проснувшегося мужика. Предвкушая конец мучениям, я вглядывался в приближающиеся дома. Что-то было не так. Половина переднего сруба была разобрана, но валялась тут же, и я никак не мог сообразить, почему бревна оставили гнить под дождями. Избы за первой страшно покосились, а у одной даже провалилась крыша. И вдруг меня как громом поразило — у домов были выломаны окна. Не просто стекла, а сами рамы и даже косяки. Тут и там валялись поломанные заборы, поваленный столб электропередачи перегородил дорогу. Я шел сюда зря — деревенька оказалась заброшенной.

Но что это? слабый источник света мерцал из-за длинного дома со следами былой побелки. Уж не инопланетяне ли заинтересовались покинутым местом и устроили здесь свою базу. Я сразу насторожился, подкрался поближе и осторожно высунулся из-за угла. По счастью техника, обнаружившаяся там, была стопроцентно земной. Это была красная «Нива», фары которой бросали мощный сноп света на единственную уцелевшую стену когда-то величественного дома из кирпича. Почти сразу же я услышал голоса, доносившиеся изнутри дома напротив.

— Вот чертов пацан. Угораздило его сбежать в такую пору. Теперь всю ночь не спи, а жди его здесь.

— А почему ты думаешь, что он побежит именно сюда?

— Да в этом направлении по всей округе не найдешь больше ни одной деревни. Эта на отшибе стояла, поэтому и ее бросили. А расположена она на пригорке. Пацан ее издали заметит и побежит сюда. Больше ему деваться-то некуда. Что он — дурак — ночевать в лесу.

Я хотел было радостным криком привлечь к себе внимание говоривших, но вдруг до меня совершенно неожиданно дошло, что тот пацан, которого они проклинали на все корки, — это я.

— Слушай, а может быть он уже здесь и спать завалился, — послышался недовольный голос менее сообразительного.

— Ну пошли, проверим, — отозвался голос второго, — а то спать сильно хочется.

Я замер за спрессовавшейся поленницей полусгнивших дров, а двое моих преследователей вышли на крыльцо.

— Я тут где-то сарай видел, наполовину сеном наполненный. Вот куда он мог забиться, — сказал засоня.

— Да сгнило уж твое сено.

— И все же посмотрю.

— Давай скорее, а то холодно тут. Во невезуха на мою голову. Надо было сразу кончать с тем пацаном, а то тянули, тянули.

Они зашли в сарай. Видимо, сено не сгнило, потому что они стали что-то ворошить, где-то копаться, чем-то шуршать. А в моей голове возник план, отчаянно дерзкий, но позволявший избавиться от обоих преследователей сразу. Я уже понимал: какое им дали задание. Наверняка, серебряные пули у них были.

Я выскочил из засады, подбежал к сараю и накинул тяжелый засов на петлю, а затем засунул в нее валявшийся неподалеку ржавый крюк. В дверь тут же замолотили, но сарай стоял непоколебимо, словно его строили на века. Я бросился к «Ниве» и распахнул заднюю дверцу. То, что мне нужно, я обнаружил не сразу. Двадцатилитровая канистра была почти доверху укрыта какими-то мешками. Я схватил ее и рванул на себя. Она с трудом подалась, внутри что-то булькнуло — две трети ее явно не пустовали. Я поднапрягся и потащил ее к сараю.

В дверь стучали все громче и громче, казалось, что сарай раскачивался от могучих ударов. Я трясся от ужаса, но продолжал поливать бензином стенки сарая (совсем как в одной из серий "Воя"). Однако факела поблизости не оказалось, и я остановился в нерешительности. Внутри сарая оглушительно треснула какая-то доска. Я вздрогнул, испуг подхлестнул меня, и мои ноги вновь понесли меня к машине. Я мгновенно вытряхнул из бардачка все содержимое и начал лихорадочные поиски. Какое счастье, почти сразу же моя рука нащупала узкую и холодную зажигалку, на которой была изображена совершенно неодетая девушка на песке пляжа у самого синего моря.

Через пару секунд я уже стоял у сарая. Надавив на кнопку я почти бессознательно решил, что бензин в зажигалке весь вышел, но крохотный язычок пламени рассеял мои сомнения. Я осторожно поднес ее к залитой бензином стене и сразу же отскочил. Огромный столб пламени охватил сарай. Горело все, даже мои ботинки, на которые я уронил несколько капель бензина. Сразу стало жарко. Ночной холод, пронизывавший меня до сих пор, улетучился. В сарае раздались дикие вопли заживо горящих. Одна пара кулаков продолжала безуспешные попытки сокрушить дверь. Другая долбила стену на против того места, где стоял я. Очевидно оборотень учуял мое присутствие. А я, вместо того, чтобы уносить ноги как можно дальше, стоял и стоял в каком-то оцепенении. Огонь полыхал в нескольких сантиметрах от моего лица, копоть садилась повсюду, куртка нагрелась до невозможности. А я стоял и как то не верил, что все происходящее — дело моих рук.

Внезапно доска напротив меня проломилась, в образовавшуюся щель высунулась рука, покрытая серой шерстью. Сжатым в кулаке ножом он полоснул меня по левой руке. Я вскрикнул от боли и отшатнулся. Нож распорол мне куртку и довольно глубоко прошелся от плеча до локтя. В этот момент крыша сарая рухнула, и рука, дернувшись, исчезла в огне. Сразу же обрушились стены и погребли под собой двух оборотней, так и не сумевших вырваться из западни.

Пожар быстро догорал. Пламя не перекинулось на соседнее здание, а угасло на небольшом участке, где еще недавно стоял сарай. Уголья переливались багровым блеском, а ветер разносил белый пепел по окрестностям.

Холод, еще минуту назад позорно отступавший, снова почувствовал себя здесь хозяином и принялся за меня с новыми силами. А я стоял, чувствуя какую-то опустошенность от происшедшего. Я не питал никаких иллюзий насчет того исхода, если бы этим двум удалось поймать меня. Надеяться на худшее меня научил еще Федя. Здесь все игралось по тем же правилам. Я был чужим для них, а значит их врагом, которого следовало ликвидировать. Вот поэтому хозяин и послал за мной погоню. И не моя была в том вина, что победа на этот раз досталась мне. Не было у меня радости от этой победы. Лучше бы проехали эти двое мимо деревни, или я проскочил бы здесь первым. Но судьба повернула все это именно так, а не иначе. И я снова не знал, что же мне делать теперь дальше, ибо и оборотни решили биться со мной до победного конца. Сильно болела рука, куртка набухла от крови. Продолжать дорогу не было никаких сил. Я хотел разыскать на пепелище нож, чтобы хоть как-нибудь защитить себя, но одна мысль, что угли вдруг зашевелятся и двое мертвых восстанут из мрака, напугала меня до невозможности.