Детская площадка - Арон Борегар

солнечный день, исходила от его брата. Он поддерживал это с такой страстью, потому что это запечатлелось в его мозгу. Как будто это был один и тот же человек.

Бобби наконец стал тем молодым человеком, которым он думал, что никогда не станет. Он наконец получил передозировку похвалы, которой жаждал от отца.

Это было всё, что он мог видеть.

- Бобби, пожалуйста, прекрати, ты… ты меня пугаешь, - сказала Таня, слёзы катились по её щекам.

- Этот кусок дерьма убил нашего младшего брата, а ты просто оставила его в покое? Ты просто… неважно. Ты этого не получишь. Ни один из вас. В любом случае, это уже не имеет значения. Вот почему папа выбрал меня. Нам пора двигаться дальше.

- Ты попадёшь в ад. Я никуда с тобой не пойду, - ответил Исаак.

- Я и не спрашивал. У тебя есть два варианта: войти в лифт или в тебя войдёт нож. Довольно просто, не так ли?

Исаак стиснул зубы и сжал кулаки, впившись ногтями в ладони.

- Насколько я знаю, ты хотел бы быть сам по себе, но когда мы доберёмся до следующей части игровой площадки, я думаю, что буду чувствовать себя в бóльшей безопасности, если ты пойдёшь первым.

На лице Бобби появилась мерзкая ухмылка. Мысль об использовании Исаака в качестве подопытного кролика не только удерживала его в шаге от смерти, но и ощущалась как справедливость.

- Итак, залезай в чёртов лифт. Сейчас же.

* * *

Когда лифт завершил подъём и металлическая дверь со скрипом открылась, появились две группы детей. С правой стороны лифта стоял Бобби, угрожающе держа нож. С левой стороны стояли все остальные, охваченные глубокой неуверенностью и страхом, которые ошеломили их.

Когда Бобби приказал им выйти, они все почувствовали запах химических паров, которые начали заполнять их ноздри. На детей вела короткая прямая дорожка с одиноким знаком, установленным в конце.

Сразу за знаком находилась большая шестиугольная платформа. Площадку внутри целиком занимала огромная, самоходная, медленно вращающаяся карусель. Но эта карусель не была карнавальным стандартом, наполненным животными на шестах; это была разновидность извращённой детской площадки.

Снаружи она состояла в основном из дерева, за исключением нескольких ржавых металлических прутьев, за которые мог цепляться каждый ездок. Однако, в отличие от большинства других творений, которые они видели до этого момента, карусель выглядела намеренно устаревшей.

Железные прутья подверглись коррозии.

Деревянный каркас был шатким и расколотым.

Фундамент скрипел при каждом обороте.

Это была поездка не для получения удовольствия; это была роковая поездка.

Карусель была расположена таким образом, что на платформе не было никакой опоры, кроме края самой карусели. За этим узким выступом находился крутой обрыв, ведущий к искусственному рву под ним.

Зловещий ров был занят различными токсичными элементами. Зловещая, склизкая, неоново-зеленоватая жидкость пузырилась и дымилась. Для тех, кому не повезло кататься на этой карусели, ядовитая слизь служила главным стимулом держаться крепче.

За извращённой каруселью стояла ещё одна платформа, но пути, ведущего от карусели к конечной точке движения, не было. Одинокий дверной проём на последней платформе был украшен красным шрифтом с надписью: КОНЕЦ?

Бобби пристально посмотрел на свою сестру Таню; глаза на его лице были не такими, как она помнила.

- Прочитай это, - потребовал Бобби.

Таня уставилась на него, но сделала, как ей сказали. Знак остался неизменным. Там было написано: ПРАВИЛА ДЕТСКОЙ ПЛОЩАДКИ.

- Чтобы дойти до конца и увидеть сегодня своих родителей ещё раз, вам всем вместе нужно сыграть в одну игру. Держитесь крепче до последнего ура или просто отпустите и растворитесь.

- Чёрт, - пробормотал Бобби.

Он посмотрел на слова "всем вместе" с раздражением. Бобби хотел использовать Исаака в качестве подопытного кролика, но, похоже, об этом пока не могло идти речи.

Таня закашлялась, её пересохшее горло защипало.

- Я не думаю, что эти пары полезны для нас. Трудно дышать. Они… они вызывают у меня головокружение.

- Да, - сказал Си-Джей, издав собственный кашель. - У меня тоже. Мы должны пройти через это как можно быстрее.

- Подожди, что нам делать? - спросил Бобби.

Резкость его тона утихла. Ужас снова вонзил клыки в его живот.

- Как ты думаешь, что нам делать? Как и на любой другой карусели, мы должны удержаться. Ты сможешь это сделать, не так ли, крутой парень? - вмешался Исаак.

Бобби подошёл к нему с лезвием и прижал его к горлу.

- Я могу сделать так, что ты даже не опробуешь последнюю поездку, умник. Ты этого хочешь?

Бобби закашлялся. Несмотря на свою тупость, он начал понимать, что каждое сказанное им слово - это секунда, которую он потратил впустую. Он знал, что его неправильный выбор может приблизить его к собственной гибели.

- У нас нет времени драться, - сказал Си-Джей.

Он больше не мог даже злиться. Порезы на спине всё ещё болели, тело ныло, а дух был опустошён. Больше всего на свете он устал.

Си-Джей прекратил спор и схватил маленького Донни за руку.

- Поехали, - скомандовал Си-Джей.

В конце концов Бобби убрал клинок от горла Исаака и жестом показал, чтобы он двигался вперёд.

Таня ускорила шаг, пока не приблизилась к Си-Джею.

- Что ты собираешься с ним делать? - прошептала Таня.

- Мне просто придётся держать его перед собой. Это его единственный шанс. Неизвестно, как долго эта штука будет вращаться. Ты справишься, продержишься одна?

- Я так думаю, - ответила Таня.

Си-Джей был напуган, но не подал виду. Дополнительная ответственность за Донни не придала ему уверенности. Он задумал какую-нибудь светскую беседу со своей сестрой, чтобы отвлечься.

- Нам так и не удалось покататься на тех качелях, не так ли?

- Наверное, это к лучшему, - ответила она.

Таня прошла перед братом, подойдя к узкой части платформы, которая позволила бы ей сесть на карусель.

- Ну, я всё ещё хочу покататься с тобой, - сказал Си-Джей.

Он улыбнулся ей, пытаясь обмануть свой разум.

- А я не хочу. После этого… если будет что-то после этого, я больше никогда не пойду на детскую площадку.

Улыбка Си-Джея слегка исказилась.

- Достаточно справедливо, - прошептал он.

Карусель медленно вращалась, позволяя Тане без проблем запрыгнуть на неё. Она крепко схватилась за перекладину перед собой, а затем твёрдо поставила обе ноги на деревянное основание.

- Ты готов, приятель? Я возьму тебя. Когда мы встанем там, нам обоим придётся держаться как можно крепче, - объяснил Си-Джей.

Он всё ещё не знал точно, как много Донни мог понять, но это не имело большого значения.

Си-Джей снова закашлялся, закрепляясь за вертикальным металлическим стержнем. Выбранный им ржавый участок показался ему наиболее устойчивым; кусок стали, служивший