Погасни свет, долой навек - Дарья Алексеевна Иорданская

Дамиан поднялся, привел в порядок свою одежду и вышел. Если верить часам возле главной лестницы, огромным, солидным, было уже достаточно поздно, хотя до заката и оставалось какое-то время. Все ставни были закрыты, шторы задернуты, и дом погрузился в приятный полумрак, разгоняемый зажженными через одну лампами.

Дамиан заглянул в комнату Франка, застал его увлеченно читающим какую-то книгу и тихо вышел, прикрыв за собой дверь. Он всегда радовался, наблюдая, как Франк читает – ради удовольствия, а не чтобы накопить побольше информации. И старался в этом ему не мешать.

– Ваш брат в гостиной, сэр, – сказала горничная-блондинка, Алессандра, стирающая пыль с картинных рам на лестнице. – Могу я убраться в вашей комнате?

Не дожидаясь ответа, горничная юркнула за дверь. Дамиан предпочитал обходиться своими силами, без слуг, ведь даже лучшие из них совали свой нос, куда не следует, но от краткого пребывания в доме горничных вреда не было. К тому же особняк давно нуждался в уборке, а иначе грозил зарасти грязью под самую крышу.

Дамиан спустился вниз, в гостиную. Горячий кофейник стоял на столе, и это было еще одно преимущество пребывания в доме слуг. Налив себе кофе, Дамиан подошел к окну и осторожно выглянул в узкую щель между ставнями. Солнце медленно шло к горизонту, и листья буйно разросшихся кустарников приобрели темный оттенок. Может быть, стоило еще нанять садовника?

– Как у нас обстоят дела?

– М-м-м? – Грегори оторвался от газеты. – Я расспросил в агентстве по найму о миссис Симпсон, и, представь себе, они не смогли отыскать ее в своей картотеке! Моя экономка возникла, очевидно, из воздуха прямо на моем пороге! Доктор Салливан как в воду канул, скорее всего оставил практику и уехал куда-нибудь в деревню. Однако я разузнал немного о смерти мисс Найтингейл. Лихорадка. Ее похоронили почти сразу же неподалеку от монастыря Святого Креста в Лангедоке. И я нашел ту компаньонку, что сопровождала девушек во Францию. Миссис Гиббс, почтенная вдова морского офицера и, с какой ты стороны ни глянь, достойная дама. У нее Академия для юных леди недалеко от Лондона. Можно написать ей и попросить о встрече, но тут, боюсь, нам потребуется помощь мисс Кармайкл. Меня предупредили, что миссис Гиббс не особенно любит беседовать с джентльменами. К слову, когда-то она учительствовала в той школе, где училась мисс Кармайкл. Тогда у нее была другая фамилия.

– Где, кстати, Линор? – Дамиан оглядел комнату. Элинор умела быть незаметной, но, когда молодая женщина исчезала совсем, он отчего-то начинал испытывать смутное беспокойство. Элинор была слишком важна сейчас.

– Отправилась за покупками, – неохотно ответил Грегори. – Разозлилась из-за платья и отправилась за покупками.

– Ага, – кивнул Дамиан. – Что случилось с платьем?

– Я велел его выкинуть, – сказал Грегори, скрываясь за газетой. – Оно превратилось в обноски и годится только на половую тряпку.

– Ага, – снова кивнул Дамиан. Обычно это он бывал провокатором, говорящим все, что думает. Но иногда и Грегори удавалось что-то эдакое отчебучить. – А потактичнее на это намекнуть нельзя было?

– А на это можно «намекнуть» как-то тактично? – прозвучал до крайности ядовитый вопрос.

Дамиан обернулся. Элинор стояла в дверях, вся шоколадно-зеленая (считая и перья на шляпке), а за ней возвышалась, полыхая рыжей шевелюрой, которую не укротить ни гребнями, ни шпильками, Пегги с грудой коробок. Склонив голову к плечу, Дамиан изучил эту новую Элинор от фазаньих перьев на аккуратной, совершенно немодной шляпке до все таких же практичных туфель со шнуровкой и маленькими декоративными пряжками. На ней были темно-зеленые шаровары и коричневый жакет, в тонкую зеленую полоску, с рядом медных пуговок, и никто в здравом уме не назвал бы ее сейчас «скучной». Пожалуй, перемена в гардеробе Элинор была слишком радикальна, по крайней мере для Грегори. Он осмотрел Элинор с ног до головы и обратно и икнул.

– Это блумерсы, – шепнул Дамиан, давясь смешком. – Слышал, в Америке сейчас все дамы так носят.

– Сначала это, – так же шепнул Грегори, – а потом они потребуют себе избирательное право и мужскую работу?

– Ничего не имею против избирательных прав, – хмыкнул Дамиан уже вслух. – Садитесь, Элинор, и должен сказать, вы обворожительны.

– И прекрасно развлеклась, – спокойно ответила Элинор. – А теперь развлечься можете вы, мистер Гамильтон. Вот счета. Я хотела сперва записать все эти траты на ваш счет, но потом подумала, что меня неправильно поймут в магазинах, так что оплатила покупки из своих денег. Вы мне должны.

Дамиан зааплодировал.

– Браво! Браво! Позаботься об обеде, Пегги. Вы, надеюсь, приобрели и вечернее платье, Элинор?

Элинор посмотрела на него столь холодно, что Дамиан даже поежился. Эту женщину, кажется, не стоило злить, сколь бы обманчиво невинное и беззащитное впечатление она ни производила сперва.

– Нет. Не думала, что оно потребуется.

– Увы. Коль скоро вы приглашены на премьеру в отменный театр.

Элинор вскинула брови.

– И давно ли я приглашена на эту премьеру, скажите, Дамиан?

– Понятия не имею, Дженет мне еще не ответила, – ухмыльнулся Дамиан. – Впрочем, можете не беспокоиться, без билетов она нас не оставит.

– А я и не беспокоюсь, – сухо сказала Элинор. – С вами мне, кажется, вообще некогда беспокоиться о мелочах. Я пойду, переоденусь к обеду. Прошу меня простить.

Она вышла, на ходу вытаскивая булавки и снимая шляпку, которую тотчас же подхватила горничная. Когда дверь за ней закрылась, Грегори изумленно покачал головой.

– Ну и ну…

– Чему ты так удивлен? Тому, что мисс Элинор Кармайкл так хороша собой? – Дамиан хмыкнул. – Или тому, что она показывает зубки? Последнее исключительно к добру. Женщина бесхарактерная сгинет без следа.

– Но вот этого я как-то не ожидал… – Грегори просмотрел счета. – Хотя она обходится значительно дешевле Лауры.

Дамиан покачал головой. В некоторых ситуациях Грегори оказывался истинным сыном своей эпохи. Вот он, почтенный отец семейства, молча одобряющий непомерные траты жены и дочерей и выгадывающий еще деньги на подарки любовницам. Хотя Грегори, конечно, не стал бы заводить больше одной. Да и в количестве дочерей был бы умерен.

– Странная, очень странная женщина, – покачал головой Грегори. – Знаешь, что мне о ней сказали у леди Морроу?

Дамиан пожал плечами. Он бы вообще не стал слушать, кто там и что говорил на этом сборище. Если, конечно, речь не шла о подозрительнейшей Денизе де Брессей, о которой также следовало разузнать.

– Одна из гостий, Эмма Мортон, узнала Элинор Кармайкл. Они учились вместе. И эта самая мисс Мортон сказала, что рядом с Элинор люди умирают.

– Рядом с любым из нас люди умирают, – покачал головой Дамиан. – Этого нельзя избежать.

Грегори сощурился.