Девятый вал I: шторм судеб - Александр Спиридонов

прекратился, а тьма вновь заволокла одеялом сознание, утопая в бесконечной неизвестности. Постепенно, словно из-под толщи воды, звуки стали возвращаться, становясь все четче и четче, а свет из мелкого лучика, пронзающего тьму, перерос в ослепительный факел, озаряющий путь.

……

— Альдим! — Виктория, лежавшая напротив мужа в легком сарафане, била того по щекам. — Ты снова уснул! Тебе не стыдно, ты капитан стражи и не можешь встать в семь утра?

Альдим Уоррел хаотично моргал, протирая лицо руками: — Все-все, я встаю, просто…сон… сон снился… странный.

— Какой? — Виктория встала с кровати. Ее длинные волосы взъерошенно лежали на плечах, слегка попадая в глаза и заставляя их слезиться. Тонкий сарафан, в котором она провела

ночь, соблазнительно подчеркивал достоинства ее фигуры, которые, несмотря на сонливость, привлекали внимание ее мужа.

— Будто…Знаешь, кажется, я уже и не помню: все как рукой сняло после того, как ты встала.

— Альдим Уоррел, ты такой же, как и всегда, покоряешь женское сердце несколькими словами. Пойдем, я приготовлю тебе завтрак.

Небольшая хижина, расположенная на южном берегу Галерии, несмотря на недавний восход солнца, успела полностью прогреться, и лишь белые хлопковые занавески сдерживали натиск жары.

Альдим встал с кровати, подошел к окну, уходящему в пол, и приоткрыл занавеску, осматривая безлюдный пляж. Мангровые деревья и кокосовые пальмы на фоне голубого неба и уходящего в горизонт океана казались галерийцам филиалом райских территорий на земле, но были так чужды истинному патриоту Мор-Отана.

Виктория, заметив задумчивый взгляд мужа, решила специально уронить несколько металлических кастрюль, обращая на себя его внимание.

— Что случилось? — резко обернувшись и рефлекторно подскакивая к располагающемуся на стене трофейному кинжалу, спросил Альдим.

— Просто вытаскиваю тебя из воспоминаний о Мор-Отане. Альдим, перестань напрасно ностальгировать о Ландау, — прекрасный голос Виктории ласкал уши Альдима. — Король Броунвальд лично назначил тебя год назад консулом вашей страны в Галерии, и это великая честь для любого политика.

— Политика? Я воин, Виктория. Мое дело — быть с солдатами, помогать им на передовой, сражаться с пиратами, разбойниками.

— Но войны нет, сейчас мирное время.

— Мирное время — мнимое утешение для обывателей. Пираты нападают все больше и больше, а их агрессия становится все ужаснее. Я должен искать их. Мы не можем найти логово Армады вот уже десять лет, и никого это не волнует. Король сидит в столице, а безопасность рыбаков, пытающихся прокормить семью, его не волнует. — Альдим прошел на небольшую кухню, располагающуюся рядом со спальней, и сел за круглый деревянный стол. — Полтора года назад, когда Инкритий полу-живой вернулся из последней экспедиции, король Броунвальд запретил мне одобрять его походы в Буйное море, учитывая, сколько народу погибло, а через полгода вообще выслал меня из Ландау в Галерию консулом.

Наказание это или повышение — кто его знает, да вот только количество убитых рыбаков и жителей деревень во время мародерств Армады в десятки раз больше, чем жертвы экспедиции Инкрития.

Анна растопила маленькую кухонную печь и разбила на сковородку четыре куриных яйца, предварительно обжарив бекон, благодаря чему заполонила кухню приятным ароматом жареных копченостей. Пшик раскаленного масла приветливо встретил падающие в него кусочки репчатого лука, распрыскивая брызги на каменный пол кухни.

Альдим не замечал манящего запаха свежеприготовленного завтрака и аромата еды, лишь мысли о государстве волновали его в это жаркое южное утро. — Их нужно найти, я в этом уверен, не спроста их нет в Южном море.

— Поешь, гроза пиратов, сегодня у тебя встреча с главой нашего города. Будет неприятно, если твой голодный желудок вставит свое урчание в вашу беседу, — с улыбкой сказала Виктория, поставив на стол тарелку с завтраком.

— Встречи, разговоры о товарообороте, финансах — все это не для меня. Да и Галерия…

— О нет, только не начинай. Альдим, сколько мы уже знакомы? Когда мой отец, как консул Галерии, впервые приехал в Морленбург, мы встретились еще детьми, и ты много раз приезжал в нашу страну. Никогда не замечала, чтобы тебя так тянуло домой, — сказала Виктория, присаживаясь напротив мужа.

— Раньше я всегда знал, что вернусь. Раньше пираты не терзали жителей моей страны. Раньше мой лучший друг не терял свою команду в море и не находился в глубокой депрессии. А теперь я здесь, вдалеке от дома, и не у дел.

— Альдим, ну перестань, я умоляю тебя. Мы уже ездили в Ландау. Инкритий оправился от душевных ран, и у его семьи все хорошо. Пираты были и будут всегда, и во всем Мор-Отане уж точно найдется человек, что разберется с ними. Ландау никуда не исчезнет, а ты, посвятив столько лет армии, можешь, наконец, наслаждаться теплыми лучиками солнца, проводя дни на пляже. Это ли не рай?

Альдим не стал отвечать на вопрос. Молча взял вилку и принялся принимать пищу.

Вечером, вернувшись со встречи, консул Мор-Отана вошел в свой дом и застал Викторию, играющую на виолончели. Чудесные звуки струнного инструмента, верхняя дека которого произведена из ели, а боковая, задняя и гриф из древесины клена, дарили своему слушателю при звучании невероятное удовольствие.

Встретившись взглядом с мужем, Виктория на секунду остановилась, выпуская из рук подарок мужа.

— Прошу тебя, продолжай, — сказал Альдим, проходя в свой рабочий кабинет, что он всегда держал за закрытой дверью, изготовленной под заказ. Личный кабинет консула Мор-Отана имел ряд необычных особенностей. Замочная скважина данной двери при попытке вскрыть ее ненадлежащим ключом или отмычкой мгновенно включала механизм, опрокидывающий флаконы с маслом и активацию огнива, благодаря чему, даже взломав дверь, грабитель не получит спрятанные там данные, но будет одарен порцией пепла. Сняв ключ со своей шеи, он отворил створки замка и прошел внутрь. Небольшой, но уютный кабинет вмещал в себя лишь стол и кучи складируемых связок бумаг, благодаря чему в кабинете царил запах клея и древесины. Под аккомпанемент расслабляющего звучания музыки он зажег свечу, достал лист пергамента, смочил перьевую ручку в чернилах и принялся писать.

Королю Броунвальду

Отчет консула Мор-Отана в городе Гларгин (государство Галерия) № 6

Доброго времени суток, многоуважаемый король Броунвальд. За прошедший месяц, проведенный в Гларгине, мною были осуществлены две рабочие поездки в столицу Галерии (Лерменриль), а также проведена встреча с главой города Гларгин. Результаты переговоров я опишу в нынешнем сообщении. Встретившись с премьер-министром и королем государства в очередной раз, а также прочитав отчеты наших шпионов, находящихся здесь, я уверен в сохранении негативного отношения высшей политической знати Галерии к признанию власти Армады в общем Южном море правительством Банкора двухлетней давности. Галерия продолжает страдать от регулярных нападок на торговые судна, транспортирующие камень.