Великий диктатор. Книга вторая - Alex Berest

и навело меня на вспоминание о грядущем «кровавом воскресенье» и начале первой русской революции.

Стараясь отвлечься от мрачных мыслей о том, что будет происходить в этом городе через несколько недель, я стал искать хоть что-то знакомое. То, что помнил об этом городе из своей прошлой жизни. Но там я был только в Ленинграде.

Из знакомого была Петропавловская крепость, Зимний дворец, Ростральные колонны, Александрийский столп и конечно Медный всадник. Глядя на памятник Петру I, я невольно вспомнил, что в моём родном Таганроге вот совсем недавно, в 1903 году, должны были тоже установить памятник первому императору всероссийскому. Надо будет потом, по приезду, покопаться в прессе и выяснить, так это или нет.

Кроме участия в конкурсе ГАУ, мы с дедом и господином Бергротом посетили автомобильный завод Густава Лесснера. Ну, как посетили? Пока дед Кауко и наш технический директор общались с владельцем завода по поводу поставок нефтяных двигателей и электрических автосигналов, которые довёл до ума Рассмусен и наладил их выпуск, меня по заводу водил с экскурсией тридцатилетний младший брат хозяина Андрей Лесснер.

Он был, конечно, не в восторге, что ему пришлось развлекать ребёнка. Но с порученным делом справился, показав мне всю мануфактуру и заставленный выпущенными автомобилями двор. Меня особо поразили специальные автомобили, заказанные городской почтой.

Но, к моему удивлению, все мобили были разные. Разные колеса, разной длины рамы и даже карбидные фонари. На мои вопросы Андрей Лесснер пояснил, что почти все части автомобилей поставляются из-за границы. Двигатели — марки «Луцкий–Даймлер». Колёса, тормоза и рулевое управление было французское, от фирмы «Де-Дион-Бутон». Электрика и карбидные лампы поставлял «Бош» и «Сименс». Отечественной была только сборка, да и то, каждая по индивидуальному проекту. А если деду и Бергроту удастся договориться о поставках с наших заводов, то ко всем иностранным деталям добавятся ещё и финские.

Как мне позже пояснил Эдвин Бергрот, доходы мануфактур Лесснера в основном держались на военных заказах морского ведомства. Почти все выпускаемые в империи самоходные мины, как здесь именовали торпеды, производились именно на его предприятиях. А автомобильное производство было данью моде. Ведь почти все крупные механические корпорации мира выпускали свои или мобили, или мотоциклы с велосипедами. Вот и Лесснеры не устояли и взялись за выпуск средств передвижения. И пока это у них получалось очень неплохо.

……

Возвращаясь из Санкт-Петербурга, мы в Гельсингфорсе попали на торжественную встречу нашей олимпийской команды, вернувшейся из США. Наши атлеты заняли второе место в общекомандном зачёте, обогнав на одну золотую медаль Германскую империю. Первое место было у США — двести двадцать медалей.

Стокманны также привезли золотые медали международной выставки. На торжественном ужине в их особняке Карл Стокманн вручил мне и дарственную на запрошенные мной речные острова за игру «монополия».

— Извини, малыш, — повинился он передо мной. — Отец приболел и уехал на воды в Бад-Кройцнах. Он очень хотел это сделать сам, но болезнь ему этого не позволила.

Вечером, в доме наших родственников, подвыпивший дед Кауко зачем-то начал мне рассказывать про настоящую причину отсутствия Георга Стокманна.

— Не заболел он. В том городишке, куда он уехал, помер глава местной масонской ложи. Знаешь, кто такие масоны? — и получив от меня подтверждающий кивок, пустился в дальнейшее объяснение. — Вот. А Георг был «экспертом». Это такое у них звание. И он должен провести ритуал выборов нового «досточтимого мастера» как у них глава называется.

— Деда? А ты откуда столько про масонов знаешь? Неужели сам в какой нибудь ложе состоишь? — ухмыльнулся я.

— Да как тебе сказать? — смутился старик. — Помнишь, я рассказывал про немцев с которыми золото мыл в Калифорнии? Вот, они меня и просветили насчёт масонов. Мы даже свою ложу создали, шутки ради. «Малая ложа Калифорнии». Я не удивлюсь, если эта ложа и сейчас ещё существует. Немцы-то там остались. Как самому молодому, мне должность «Стюард» присвоили. Ну, и всяким жестам и знакам научили. Через это я и с старым Стокманном сблизился.

— А что это за знаки?

— В основном, складывание пальцев и ладоней так, чтобы получился ромб или треугольник, закрытие двумя пальцами одного из глаз, показ сразу двух больших пальцев. Там много чего. Только не вздумай сам баловаться с подобным. Можно и поплатиться! Ты меня понял, внук?

— Да, деда. Понял. А что с электростанцией? У нас есть деньги на её строительство?

— Ох. Как ты меня уже достал этой электростанцией. Деньги есть, но я их пущу на другое.

— Ну вот, опять! Ты же обещал! Как мне тебе после всего этого верить?

— Прости, Матти, — дед попытался взъерошить мне шевелюру, но я успел отклониться. — Обиделся? Сейчас объясню. Можешь верить, а можешь и нет, но я специально собирал в одну кубышку деньги для строительства электростанции. Ты слышал, наверное, что убили Циллиакуса?

— Как убили? — искренне удивился я. — Мы же утром его вместе со всей олимпийской командой видели?

— Тьфу! Да не того Циллиакуса! Их, этих Циллиакусов, вообще, в Финляндии, как собак не резанных развелось. Хи-хи-хи, — пьяненько захихикал старик. — Этот Бруно, а того которого убили в Швеции, звали Конрад. И был он главой «активистов».

— А! Понял! Партия активного сопротивления?

— Да, а вместе с ним убили ещё и кого-то с Выборга. Вот, боевики «активистов» и посчитали, что в этом виноват Вильгельм Хакман. Видимо, какие-то у них разногласия были. А может Хакман финансировал «активистов». Сейчас много слухов ходит. И те застрелили его. Но Хакман это не простой же человек. Всех нападавших уже арестовали и активно, по всему княжеству, теперь ловят их соратников. Супруга Вильгельма Хакмана, Алиса, не только назначила крупные вознаграждения за поимку членов этой партии. Но и приняла решение о продаже компании Хакман (Hackman Co). Она не хочет оставаться в Финляндии, а хочет вернутся на родину, в Англию, и детей с внуками туда перевезти. Тем более,