Великий диктатор. Книга вторая - Alex Berest

И вам доброго утра, Матвей Матвеевич. Чего же вы не во дворе? Как мне доложили, вы придумали пулемёт для нашей армии. Или вы уже передумали его демонстрировать?

— Никак нет, Ваше Императорское Величество, — ответил я уже как положено. — Просто, руководство казарм решило, что я в силу своего нежного возраста не могу присутствовать на данном мероприятии. И приказало сему славному мичману, — кивнул я на застывшего офицера. — Приказало выдворить меня на свежий воздух.

— Ха-ха-ха! — расхохотался царь. — Сразу видно литератора! А слова-то какие? Меро-приятие! Чудно! Ново! И актуально! Но нас там наверное ждут? Пойдёмте, Матвей Матвеевич, — император бесцеремонно развернул меня на сто восемьдесят градусов и мягко подтолкнул в спину, призывая наверное послужить проводником. — Фёдор Карлович, разберитесь со своими подчиненными, почему они выгоняют приглашённых с этого важного меро-приятия, — Николай II дал поручение кому-то из своей свиты и по слогам, с явным удовольствием, произнёс новое слово.

Меня обогнал лысоватый бородач, который мне на ходу улыбнулся и подмигнул, и в котором я опознал Теодора Кристиана Авеллана, управляющего морским министерством. У нас в лицее висел целый стенд с фотографиями высших чиновников империи и генералитета, выходцами из княжества, и которых мы должны были знать поименно, что время от времени проверялось на уроках классным наставником. Вот и пригодилась та зубрёжка. Надо сказать, что таких выходцев был вагон и маленькая тележка. А совсем недавно на этот стенд добавилась ещё одна персона. Новый командующий Манчжурской армией генерал-адьютант Оскар Фердинанд Гриппенберг.

— Матвей Матвеевич, передавайте вашей матушке мою и Александры Фёдоровны благодарности за присылаемые ею новые ваши книги и чудесные деревянные конструкторы, — удивил своими словами догнавший меня император. — Мои дочери просто обожают ими играть.

Надо же, а я и не знал, что мама что-то отправляла царской семье. Вот же хитрюга.

Тем временем, мы вышли в двор казармы и разделились. Царь со свитой направился к представителям англичан, а я поспешил присоединится к своим. Меня засыпали вопросами, но я пообещал им рассказать о произошедшем позднее. Впрочем, началось представление пулемётов, и всем стало не до досужых разговоров.

Испытание включало в себя передачу пакета документов на пулемет, пробные стрельбы всеми заинтересованными лицами и озвучивание стоимости за единицу. Все эти действия зачем-то сопровождались фотографированием офицером-фотографом. Может, для отчёта?

За «Максим» на треноге, с двумя патронными коробами и с бронещитком англичане хотели четыре тысячи рублей за пулемёт. Стоимость датского Мадсена под трехлинейный патрон, с тремя магазинами и сошками составила восемьсот рублей.

Цену наших же пулемётов очень долго считали Шмайссер, дед Кауко и Эдвин Бергрот. И насчитали две с половиной тысячи рублей за станковый пулемёт и две тысячи за ручной. Она и была озвучена царю и генералам, когда подошла наша очередь.

— Так в чем преимущество вашего, Матвей Матвеевич, ружья-пулемёта перед датским? — отстреляв пару кассет патронов, ехидно улыбнувшись, обратился лично ко мне император. — Вес такой же, патронов столько же, а цена, почти в три раза выше.

— В том, Ваше Императорское Величество, что производятся они на территории вашей империи. Сегодня мы дружим с Данией и Великобританией, а завтра? — нагло ответил я царю и тут же получил отлуп.

— Но-но-но! — погрозили мне грязным от оружейного масла пальцем. — Не вам юноша обсуждать политику, хотя ваши слова про наши, отечественные пулемёты, мне по душе.

— И металлические кассеты очень удобны на судах, — влез в обсуждение Теодор Авеллан. — Матерчатая лента намокает и её очень быстро клинит в пулемётах.

— Фёдор Карлович, море — это ваша епархия, и вам решать что использовать на кораблях, — согласился царь с управляющим морским министерством.

— Ваше Императорское Величество, а я еще кроме пулемёта, привёз изобретённую мной машинку для снаряжения пулемётных лент, — выпалил я на одном дыхании, видя, что император собирается уходить.

— Ну-ка, ну-ка. Покажите её нам, — совсем без энтузиазма произнёс Николай.

Не дожидаясь моего знака, дед Кауко и младший Шмайссер ухватили доску к которой была прикручена машинка и положили её на мешки перед императором.

— Я её сделал двух видов. На струбцине, вот как здесь, чтобы можно было прикрепить её куда угодно. И просто на чугунной платформе. Но тогда её надо удерживать. Вот сюда, — я указал на лоток. — Насыпаем патроны. А вот сюда, вставляем кассету или ленту от любого пулемёта. И крутим ручку.

Окружившие меня генералы во главе с императором зачаровано следили как я вращаю рукоять и набиваю патронами пустые кассеты.

— И ленты тоже можно? — задал вопрос на английском представитель «Виккерса» из-за спин генералов.

— Конечно, сэр. Давайте сюда ваше ленту.

Британец почти бегом кинулся за пустой пулемётной лентой, а вот набивать её, крутя рукоять, возжелал лично Николай II. Но на всю двухсот пятидесяти патронную ленту его терпения не хватило, и он уступил место англичанину.

— Вот это по-настоящему хорошее изобретение, — изрёк военный министр Сахаров, когда англичанин закончил набивать ленту.

— И сколько будет стоить одна штука, Матвей Матвеевич? Надеюсь, не столько, как ваши пулемёты? — спросил царь, задумчиво вращая вхолостую ручку машинки.

— Десять рублей, Ваше Императорское Величество, — озвучил я заранее согласованную с дедом и Бергротом сумму.

— Как вы думаете, Виктор Викторович? — обратился император к военному министру. — В войсках, на фронте, это будет полезная приспособа?

— Несомненно, Ваше Императорское Величество, — отозвался генерал Сахаров. — Но, сначала надо проверить её. Отправим эти образцы в пулемётную школу при лейб-гвардии третьем стрелковом батальоне.

Глава 17

Глава 17

Выйдя из госпиталя, Аймо Кахмо был вынужден прикрыть глаза рукой от яркого солнца. На первом этаже лечебного заведения царил полумрак из-за мешков с песком, которыми были заложены оконные проёмы. До операции по взятию полуострова Лаошутунь японцы спокойно обстреливали почти весь город Дальний, и госпиталю тоже доставалось.