Неведомый путь - Алексей Игоревич Ильин

Я с удивлением смотрел, как Роман опустился перед псиной на колени, чесал за ухом, скармливая ему неизвестно откуда взявшийся стейк. Гвэйн млел и чуть ли не растекался лужей перед Гараниным. Постепенно возле этой парочки начали собираться любопытствующие личности.

— И как я мог промахнуться, а псина? — оторвался от созерцания оборотня парень. — Я всегда мечтал о таком неуловимом волкодаве, который создаёт больше вопросов, чем ответов, — он усмехнулся и поднялся. — Где он будет жить?

Как только Гаранин встал, на его месте сразу же очутилось несколько девчонок, буквально разложив Гвэйна на полу. Они чесали, гладили и скармливали оборотню все свои запасы еды. Гвэйн был просто в неприличном восторге.

— Да, Дмитрий, где он будет жить? — выгнул бровь Лео.

— Со мной в комнате, — я пожал плечами. — Гулять и выходить с территории факультета только в моём сопровождении — приказ директора.

— А он не хочет жить в гостиной? — не отрывая взгляда от Гвэйна, спросил Гаранин.

— Рома, я не дам проводить над ним опыты! — я подошёл к Гаранину и развернул его в противоположную от волка сторону. — Ты промахнулся, смирись с этим.

— Да, Ром, он не хочет жить в гостиной. И куда он полез? А ну, слезай! — Зарычал Лео и кинулся спасать свой диван. Гвэйн не придумал ничего лучшего, чем обосноваться на диване старосты с таким видом, будто он всегда ему принадлежал. Волк устроился и опустил морду на лапы, не обращая на Демидова никакого внимания.

— Отстань от него, Лео, — тихо проговорил Гаранин. — Пускай спит.

— Хватит уже распускать слюни! Рома, иди и отбери у него мой диван! — Демидов ткнул пальцем в грудь друга, выразительно косясь при этом на волка.

— Пускай спит, тебе жалко, что ли? — Роман уже откровенно забавлялся.

— Представь себе! Это моё место!

— А ты представь, что ты человек, а не собака, и найди себе другое. — Посмотрел на друга Роман. Да уж, судя по всему, он ещё не до конца отошёл от той перепалки с Демидовым. Гаранин явно был взвинчен, но всячески старался держать себя в руках. — Место, Лео, только у собак. А ты спокойно можешь примостить свой аристократический зад, где захочешь.

Лео хотел ещё что-то сказать, но лишь махнул рукой и поднялся по лестнице к себе в комнату. Я подошёл к волку раздора и сел рядом с ним, навалившись на тёплый, пушистый бок.

— Ну, и чего ты добился? Умная скотина и хочешь рассорить друзей из-за паршивого дивана. Давай, вставай и поднимайся в комнату.

Гвэйн демонстративно отвернулся и закрыл глаза лапами.

— Пусть спит здесь, — Роман присел с другой стороны и вновь начал наглаживать эту наглую волчью морду, пытаясь понять, что это за чудо природы.

— Нет уж! Убери руки от этой скотины. А ты пошёл в комнату! Обратно захотел? — Я дёрнул правой рукой и ощутил небольшой дискомфорт. Надо же, так привык к своей сломанной конечности, что забыл, что она находится в неестественном положении. — Ладно, если хочет, пусть живёт здесь. И хватит с ним разговаривать! Это собака, она отвечать не умеет. А почему вы все в гостиной, кстати? Учебный день в самом разгаре.

— Сегодня отменили занятия, а ты не в курсе? — Роман посмотрел на меня с удивлением.

— Нет, а должен? Меня же освободили от занятий, а сам я собаку забирал. Да в библиотеке немного покопался.

— В школе производственное совещание. Министр образования и его свита притащились в школу, и теперь все что-то обсуждают. Не удивлюсь, если практику. Так что у студентов праздник и незапланированный выходной.

— Ты слишком спокоен. Тебя не пугает практика? — Я пристально посмотрел на тандем Гаранин-Гвэйн и меня уколол червячок ревности. Радовало только то, что Гвэйн действительно не проявлял никакой агрессии ни к одному из студентов. А интерес Романа был чисто профессиональный.

— А с чего бы? — удивился он.

— Ну как, летние каникулы. И вместо отдыха дома с семьёй этот военно-полевой ад местного разлива. — Пояснил я, казалось, очевидные вещи.

— Я был бы рад, если бы сроки этого ада, как ты выразился, затянулись на всё лето. — Роман вздохнул и вновь обратил внимание на волка, который с задумчивым видом рассматривал всех собравшийся на первом этаже. При этом у него был вид если не императора, то точно его наследника, соизволившего взглянуть на своих подданных. Я решил не продолжать этот разговор. Роман мне никто, зачем я буду копаться в его скелетах?

Раз сегодня выходной, то я решил немного почитать. Устроившись на Гвэйне поудобней, открыл книгу и углубился в чтение.

Читал я около получаса и понял только одно: те, кто впервые придумал Родовые проклятья — полные отмороженные психи. У Тёмных родовых не было, но многие из них на Тёмных действовали. Это наводило на странные мысли, что перед тем, как вырезать элиту Империи, в прямом смысле этого слова, маги сначала хотели разобраться с ними по-свойски, то есть при помощи магии.

Только вот Тёмных не так-то просто было уничтожить. Они научились преобразовывать магические формулы Родовых проклятий в доступные им, и преспокойненько использовали модификанты для наказания особо провинившихся. Лазаревы, как самые миролюбивые и добродушные, обычно угощали хулиганов проклятьями, родственными им. Я просто не перестаю удивляться больной фантазии своих предков.

Чтобы кто-то другой мог пользоваться силой этих проклятий, заклинаний и тому подобных магических преобразований необходим был малоприятный ритуал на крови. Прямо некромантия какая-то, хотя нет, не некромантия, чёрт, когда уже я научусь не путать основные понятия? Это ритуалистика. Причём та, что на крови, в большей степени доступна именно Тёмным, ведь в их крови гораздо больше остаточной энергии, чем у пары десятков обычных магов вместе взятых. Да не продумали чего-то маги, последствий не просчитали, или не учли пакостную, злопамятную натуру Тёмных.

В основном Родовые проклятья основывались на нападении, этакая своеобразная Родовая боевая магия. Были семьи, которые занимались только защитными чарами — они, как правило, были в разы слабее, и силы на первоклассные боевые заклинания им не хватало. Судя по написанному, перевод нового Родового проклятья для повседневного использования Тёмными занимал нескольких месяцев. Ну а Лазаревы не были бы Лазаревыми, если бы не научились просто блокировать эту магию. Менталисты, что поделать.