Целитель. Долгая заря - Валерий Петрович Большаков

вы однажды сказали, что «За миллиард лет до конца света» — ваша лучшая вещь. Вы не изменили своего мнения?

— В общем-то, нет, — писатель с лукавым интересом глянул на Динавицера. — А что?

— Ну-у… — затянул Изя, и пальцем очертил как бы букву «О». — В кругах так называемой творческой интеллигенции бытует суждение, будто в «Миллиарде» описана ситуация в СССР, где истинному таланту не пробиться. Это правда?

Аркадий Натанович расхохотался, а его брат лишь фыркнул:

— Это что-то новенькое! Хотя, в принципе, и такой смысл можно углядеть между строк.

— Тогда… о чем повесть?

— О выборе, — тонко улыбнулся Борис Натанович.

— У нас вообще главная тема — поиск правильного выбора в критической ситуации… — высказался его брат. — Ситуация морального выбора! То есть, прежде всего имеет значение поведение человека — каким образом ситуации влияют на его нравственность. Вот что интересно!

— Тогда… — не унимался Изя. — Что такое Гомеостатическое Мироздание?

Аркадий Натанович довольно крякнул.

— Помните, что сказал Вечеровский? — прищурился он. — «Мироздание сохраняет свою структуру» — вот основная аксиома. По его же словам, законы сохранения энергии и материи всего лишь частные проявления закона сохранения структуры. Закон неубывания энтропии противоречит гомеостазису мироздания, ибо нарушает структурность и ведет к хаосу. Поэтому он является законом частичным, а не всеобщим. Дополняет его закон непрерывного воспроизводства разума… Правда, разумная деятельность тоже нарушает заданную гомеостазисом структуру мироздания, ведь у непрерывно развивающегося разума может быть лишь одна цель: изменения природы самой Природы. Вот как раз сочетание и противодействие этих двух частичных законов и обеспечивают всеобщий закон сохранения структуры, суть которого в поддержании равновесия между возрастанием энтропии и развитием разума.

— Добавлю, — ухмыльнулся Борис Натанович, — что Гомеостазис Мироздания носит квазистохастический характер.

— В таком случае, сверхцивилизаций нет и быть не может, — Изя оживлялся всё сильнее. — Ведь это разум, развившийся до такой степени, что он уже преодолевает закон неубывания энтропии в космических масштабах! Верно? А как же Странники?

— А вы заметили, — парировал Аркадий Натанович, — что в наших книгах описаны лишь следы деятельности сверхцивилизации Странников, но не их самих? Это всё потому, что мы представляли Странников, как сообщество всех разумов вселенной, совершивших превращение в люденов — паранормов или метагомов, как хотите, называйте. Каждая разумная раса делала свой вклад в сверхцивилизацию Странников каждый раз, когда внутри нее зарождались свои людены…

— О! — просияла Наташа. — Хочу озвучить версию вашего читателя, адмирала Алексея Федоровича Надеждина. Знаете, что он предположил? Что странники-людены являются расой негуманоидных ментальных паразитов-энергетов, своего рода сгустками психодинамического поля, которые могут внедряться в мозг некоторых, очень немногих людей, обладающих определённой аномалией, подчиняя их поступки своей воле. А вот с мозгом расы киноидов планеты Саракш «Странники» оказались несовместимы! Причем, Голованы все до единого обладали паранормальными способностями, и умели управлять психодинамическими полями — это заметил ещё Максим Каммерер при первом контакте с ними. Более того, их чекпойнты сознания передавались детенышам. Для «Странников» такие «ментальные носители» были бы просто лакомыми огурчиками, но именно тут их ждал жестокий облом: мозговые структуры киноидов Саракша отторгали непрошеных гостей! Сами же «Странники» в ходе эволюции утратили способность к размножению — они внедрялись в подкорковые области мозга паранормов, гуманоидов и не очень, жили в них, пока носители не умирали естественной смертью, а затем с оказией переселялись в новые тела. И к такому вызову человечество Мира Полудня оказалось совершенно не готово. Как вам версия?

— Немного неожиданно… — растерялся Борис Натанович.

— Ну, вообще-то, версия не нова, — усмехнулся старший брат. — О пришельцах-паразитах Хайнлайн написал еще в сорок первом. Да и вызов… Разве это вызов? «Кукловоды» у того же Хайнлайна подчиняли себе волю всех подряд, а товарищ адмирал говорит лишь о паранормах. Вызов же предполагает прямую и явную угрозу, глобальную опасность и борьбу, но ведь людены дистанцируются от людей, а после и вовсе уходят, покидают Землю! Хм… Ну, да, у самого сейчас мелькнул контраргумент — Исход лишает землян ценного генофонда. Сначала инквизиторы пожгли на кострах тогдашних паранормов, теперь их выживших потомков Странники сманили… Ну, не знаю! Даже если людены ведомы… э-э… ментальными паразитами, то… Что? Запретить исход и удерживать «хомо новусов» силой, лишь бы удалить… э-э… «мозговиков»? А скажут ли «спасенные» людены спасибо? Вдруг, да симбиоз со «Странниками» для них — цель, счастье и благо? Ведь живем же мы, обычные человеки, с микрофлорой, и хорошо живем — отличное пищеварение нам в подарок, и здоровый гормональный фон!

— А разве людены не способны подчинить… ну-у… в вашем случае — Мировой Совет? — наступала Талия. — Расставить на стратегические посты своих марионеток — и подчинить Землю?

— Могут, — хладнокровно ответил Аркадий Натанович. — Только зачем им наша планета? Вы поймите, сверхцивилизации не нужны жизненное пространство, месторождения или рабы! Если потребуется, Странники сотворят планету, а рядом зажгут звезду, чтобы в новом мире было тепло, светло и мухи не кусали…

— Один-один! — фыркнул Динавицер. — Ничья. Аркадий Натанович… Я слыхал, что вы очень не любите свою первую повесть — «Страну Багровых Туч». Вот, знаете, я читал и старый вариант, и новый, без купюр… Согласен, в те годы цензура отличалась не только свирепостью, но и глупостью. Почему бы, в самом деле, не выписать Быкова военным? Главное, тогда практически все космонавты пришли из ВВС! Им, значит, можно? Ну, да ладно! — махнул он кистью. — Всё равно, роман мало что потерял, ведь героизм-то остался! Да даже не в этом дело. Просто… Я как-то перечитывал старые повести об экспедициях на Венеру — Беляева, Онашко, Мартынова, Владко, Забелина… И не смог их осилить! Ни одну! Кроме той, что написана братьями Стругацкими.

— Приятно слышать, — улыбнулся Борис Натанович.

— Да я не расшаркиваюсь, — отзеркалил Изя его улыбку. — Просто ставлю «палец вверх». М-м… Хотел прикопаться к «Жуку в муравейнике», но не буду. Скажу только свое веское слово насчет Абалкина. Либералы хором воют, обзывая Сикорски убийцей, а сам КОМКОН-2 не иначе, как «тайной полицией». Ну, что сказать… Придур… э-э… глупцов всегда хватало. У повести открытый финал, и не ясно, кем или чем оказался Лёва Абалкин — обычным дураком или действительно биороботом Странников, у которого едва не сработала программа. Но вот к Экселенцу вопросов нет — это настоящий охранитель бестолкового