Не изменяя присяге - Александр Лоза

Под Холмогорами проходили особо ожесточенные бои, и молодой офицер, находясь на переднем крае, командуя пулеметной командой, проявил личное мужество и храбрость. Вновь вахтенный журнал эсминца «Расторопный» под командою моряка военного флота А. Перротте за апрель — май 1919 года:

«2 апреля, среда 1919 г. Астрахань.

Окончили окраску подводной части.

Производили работы по ремонту судна.

Воробьев

5 апреля, суббота 1919 г. Астрахань.

8:00 Начали приборку всей наружной части корабля.

9:15 Прибыл на поход начальник отряда миноносцев Попов.

9:30 Окончили приборку.

9:50 Снялись со швартов и пошли на пробу машин вверх по Волге. (…)

16:55 Пришвартовались к эск. мин. “Москвитянин”.

За время похода дали 22 узла при 305 оборотах.

Воробьев

9 мая 1919 г. Залив Тюб-Караганский.

6:02 Снялись с якоря дали полный ход, курс 360.

Пошли переменными курсами

Воробьев».

(РГАВМФ. Ф. р-172. Оп. 2. Д. 5518)

В период с 11 по 14 мая эсминец «Расторопный» стоял на якоре в заливе Тюб-Караганский. Экипаж миноносца «Расторопный» интенсивно учился и приводил материальную часть корабля в готовность к походам и боевым действиям на Каспии.

Слава Богу! Судьба не свела сослуживцев по миноносцу «Расторопный», бывших кадровых офицеров Российского Императорского флота Бруно Садовинского и Александра Перротте в открытом бою. «Разведенные по разные стороны баррикад» и разделенные расстоянием более полутора тысяч километров, они не стреляли друг в друга.

Именно в это время, в середине мая, мичман Б. Садовинский отличился в жестоких боях с частями красных под Холмогорами. После боев, в мае 1919 года мичман Б.-С. А. Садовинский был произведен в чин лейтенанта и продолжил службу во флотилии Северного Ледовитого океана в Архангельске. Точную дату присвоения Садовинскому звания лейтенанта в РГАВМФ установить не удалось, но в журнале исходящих бумаг (апрель — июль 1919 года) командования морскими силами правительства Северной области за май 1919 года сохранилась запись № 1912 от 23 мая 1919 года:

«КОМАНПОРУ с предложением выдать лейтенанту Б. Садовинскому 1000 руб. авансом».

(РГАВМФ. Ф. р-129. Оп. 1. Д. 121. Л. 88об.)

В приказе от 7 мая об убытии в командировку в Холмогоры Садовинский еще мичман, а в записи от 23 мая 1919 года Бруно-Станислав Адольфович уже лейтенант. Значит, между 7 и 23 мая 1919 года, после возвращения из командировки в Холмогоры ему был присвоен чин лейтенанта.

По старой флотской традиции новое звание офицер флота обязан был «обмыть». Поэтому-то новоиспеченный лейтенант обратился к командованию с просьбой об авансе в тысячу рублей. Требуемая сумма была выдана ему 23 мая 1919 года.

Семьи у Садовинского не было, а родные его были далеко, на Украине, поэтому можно предположить, что деньги ему потребовались, чтобы, как водится среди флотских офицеров, «обмыть» свой новый чин с боевыми друзьями и сослуживцами.

В каком ресторане Архангельска это происходило, невозможно установить, но то, что третья звездочка на золотых погонах Бруно Садовинского была «обмыта», в этом сомнений нет.

В Российском Императорском флоте первое офицерское звание было мичман. На мичманских погонах на золотом поле с одним просветом располагались справа и слева от просвета две маленькие серебристые звездочки.

Следующее звание — лейтенант. На золотом поле погона с одним просветом располагались три маленькие звездочки. Две звездочки по бокам просвета с третьей звездочкой чуть впереди на просвете.

В 1919 году лучшим рестораном в Архангельске считался ресторан «У Лаваля». Этот ресторан всегда был пристанью и местом отдыха моряков и флотских офицеров. Как писал В. С. Пикуль в своем романе «Из тупика» о событиях 1918–1919 годов в Архангельске:

«По вечерам “чистая” публика отдыхает в ресторане “У Лаваля”, который с незапамятных времен известен в Архангельске за обитель всех плавающих. Как обычно, собирались после служебного дня офицеры из штабов и управлений».

За столом в ресторане Бруно Садовинский был в форменной тужурке с погонами лейтенанта.

«Слава Богу! — думал Садовинский. — Вот я и отмечаю присвоение звания лейтенанта по прежнему времени».

Рядом были его боевые друзья и товарищи.

На столе преобладали тарелки с северной закуской: семгой, лососиной и балыком, норвежской селедкой, исландскими шпротами, рыжей семужной икрой, грибочками и огурчиками. Горкой высилась нарезанная английская консервированная ветчина.

На выбор были нежные телячьи котлеты под сморчковым соусом с картофелем и шпинатом, филе семги обжаренное с имбирем и кунжутом, оленина запеченная на медленном огне на гриле в коньяке, под соусом «рокфор».

Закуски перемежались потными бутылками «белой головки» и бутылками французского красного вина. На углу стола, в ведерке со льдом, стыло шампанское.

Пили за новоиспеченного лейтенанта.

— Господа, — поднялся Бруно, — я хочу сказать. Я пью за флот, за вас, за нашу борьбу, за смелость, за силу!

В ответ дружно звучало:

— Бруно, твое здоровье, друг!

Офицеры засиделись в ресторане допоздна.

За прошедшие десятилетия традиции Российского Императорского флота, как ни вытравливали их политорганы советского флота, сохранились, несмотря на то, что флот перестал быть Императорским, затем перестал быть Рабоче-крестьянским Красным флотом и стал Военно-морским флотом СССР.

По стечению обстоятельств свою третью звездочку на погонах, то есть звание старшего лейтенанта, я получил в 1975 году на Северном флоте, находясь в тех же местах, что и лейтенант Садовинский, только через 56 лет, в Архангельске, точнее, в нескольких километрах от него — в Северодвинске. Этот город возник рядом с Архангельском в 40-е годы ХХ века, с началом строительства крупного судостроительного завода.

«Обмывал» звездочки своего очередного звания, я, как и положено, в офицерском ресторане «Белые ночи», сокращенно на флотском жаргоне именовавшемся РБН.

По существовавшей традиции три звездочки нового звания опускались в рюмку с «белым вином № 22», как издавна на флоте именовали 40-градусную водку. Эта рюмка выпивалась до дна, стоя.

Рядом с рестораном «Белые ночи» находилась горящая двумя красными огнями вешка, и командиры кораблей, при заходе в порт Северодвинска, командовали:

— Взять пеленг на РБН!

— Взят пеленг на РБН столько-то градусов, — докладывали штурмана. При этом у всех офицеров, находящихся в центральном посту подводной лодки или на мостике корабля, заходящего в Северодвинск, невольно поднималось настроение. Каждый из них знал, что в РБН их, офицеров, ждут.

В те годы офицерский ресторан «Белые ночи» славился не только своей кухней, но и многим другим, в том числе и тем, что одна из его стен, во всю длину зала, была выложена вырезанным в белом камне рельефом с видами Русского Севера, поразительно передававшим настроение летних белых ночей. Как только офицер появлялся у дверей РБН, швейцар расталкивал томящихся у входа гражданских окриком: «А ну, назад! — И, втягивая офицера, громко произносил для окружающих: — Ваш столик заказан, товарищ офицер!»

Бывало, в молодые годы подобным образом попадал в РБН и я.

В июне 1919 года за проявленное личное мужество и храбрость в боях на Пинежском фронте Бруно-Станислав Адольфович Садовинский был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».

В опубликованном в печати 11 июля 1919 года приказе русским войскам Северной области № 257 говорилось следующее:

«ПРИКАЗ

Русским войскам Северной Области

№ 257

11 июля 1919 года, гор. Архангельск.

параграф 1

При сем объявляю постановления Временного Правительства Северной Области от 18-го июня и 7-го июля сего года. (…)

VIII

Временное Правительство Северной области постановило:

Утвердить награждение орденом, произведенное Командующим войсками Северной Области, за боевые отличия:

Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость»:

Состоящего в распоряжении Командующего русскими войсками Пинежского района Мичмана САДОВИНСКОГО. (…)

Заместитель Председателя Временного Правительства Северной области Зубов.

Вр. Командующий Русскими войсками Сверной Области Полковник Данилов.

Управляющий делами Временного Правительства Маймистов (По Наградному Отделению) Командующий войсками Генерального Штаба, Генерал-Лейтенант Марушевский».