Первый Мир - Андрей Ливадный

Это произошло четверть часа назад, но с того момента, кажется, минула целая вечность.

Диггер уже вне игры. Боевики, не ожидавшие газовой атаки, поначалу панически отступили в глубины здания, но затем, когда гуляющие по помещениям сквозняки заметно снизили концентрацию отравляющего вещества в коридорах, они, перегруппировавшись, вновь начали наседать.

За время короткой передышки, пока Денис сооружал несколько укрытий из обломков мебели, компьютерных терминалов и других подручных средств, Лагин обследовал прилегающие комнаты, успел связать ганианцев, попавших под удар нервно-паралитического газа, собрал трофейное оружие и, главное, изъял из кибернетического комплекса, обнаруженного в одном из смежных помещений, все кристаллодиски с информацией.

Где именно хранится «информационная бомба», которой Захриб угрожал Олмеру, гадать особо не приходилось – ганианец в разговоре недвусмысленным жестом указал на свой кибстек, который Денис конфисковал в первую очередь, но пренебрегать дополнительными сведениями было бы глупо – изъятые носители наверняка содержали дополнительные данные, способные пролить свет на преступную деятельность всего клана.

Десять киборгов, еще не перешагнувшие критического порога саморазвития, но по некоторым признакам вплотную приблизившиеся к роковой черте самосознания, кибстек Захриба да пуленепробиваемый кофр, куда Саша уложил кристаллодиски, – вот, пожалуй, все козыри, способные заставить высшие эшелоны власти современной Обитаемой Галактики пойти на осмысленный, хоть и заранее предвзятый контакт с четырьмя офицерами Земного Альянса, чьи сознания сохранились в искусственных нейросетях модулей независимого поведения.

Русаков не питал особенных иллюзий.

Вырваться с Ганио будет сложно, но куда труднее станет потом...

Впрочем, далеко вперед Денис уже не загадывал.

Проникнув на Ганио, они не знали, с кем конкретно придется столкнуться, но внезапный вброс информации, полученный во время разговора Олмера и Захриба, разом смешал все карты, заставляя действовать по обстановке.

Денис не задавался вопросом: есть ли ему дело до современной цивилизации, которая через сутки вполне могла захлебнуться в крови, – не нужно обладать особо выдающимися аналитическими способностями, чтобы понять: акция, спланированная Захрибом, преследует гораздо более широкий набор целей, чем освобождение из тюрьмы одного человека, пусть даже он и является наследником клана. Что на самом деле замышлял Захриб, у него уже не спросишь, разве что среди носителей информации отыщутся нужные данные, но и так понятно: целая армия киборгов, подчиненная одному человеку, действующая одновременно на десятках, если не сотнях планет, – это, учитывая огромное количество потенциальных заложников из числа далеко не рядовых граждан, аргумент для предъявления серьезных ультиматумов.

Русаков достаточно повидал на своем веку амбициозных отморозков, для которых не имеют решающего значения средства, ведущие к достижению цели, и потому он не осуждал внезапный порыв Ольги, лишивший их возможности покинуть Ганио без крупномасштабных боевых действий.

Сейчас главное – выдержать натиск перегруппировавшихся, пришедших в себя и обозленных до крайности боевиков.

Узость коридоров и ограниченное пространство помещений позволяли продержаться некоторое время, но фактор внезапности уже отыграл свою роль, и пятнадцать минут назад со стороны ганианцев началась серия грамотно спланированных атак. Видимо, к месту внезапных событий подтянулись командиры среднего звена, перегруппировавшие боевиков, сбившие своим появлением состояние паники. Тактика атакующих резко изменилась, теперь они не кидались напролом, а стали действовать небольшими группами, одновременно просачиваясь по всем доступным коридорам.

Видимо, смерть Захриба более не вызывала сомнений, а с разрушениями и материальными потерями озверевшие ганианцы, получившие сокрушительный удар непосредственно в своем логове, уже не считались: атакующие группы отвечали на любое противодействие гранатами и огнем из ручных реактивных комплексов.

Первым под удар попал Блейз.

Близким попаданием реактивного снаряда корпус пехотного андроида разорвало на две части, надежду внушало лишь то, что при этом не пострадали соединенные с кристалломодулем искусственные нейросети ядра системы.

Первую атаку удалось отбить, но, вытаскивая Диггера, они потеряли контроль над узловой развязкой коридоров, вынужденно отступив в помещения, граничащие с внешней стеной здания.

В пятидесяти километрах от Ганиопорта, под толщей песков, в уцелевшем со времен Галактической войны герметичном сегменте бункерной зоны, штурмовой носитель класса «Нибелунг» завершил тестирование подсистем. Несколько сервомеханизмов технической поддержки, действуя в абсолютном мраке, отсоединили от корпуса агрегаты обслуживания и укрылись в специальных отсеках.

В гулкой тишине бункера с надрывной вибрацией заработали механизмы стартового стола, поднимая многотонный носитель в наклонное положение, пока его носовая часть не совместилась с горловиной шахты электромагнитной катапульты.

Энергия в устройствах отсутствовала, собственный реактор «Нибелунга» не был способен обеспечить накачку ускорителей импульса, и потому кибернетическая система штурмового носителя остановилась на альтернативном варианте: шесть лебедок, расположенных у верхней горловины шахты, используя резерв генераторов стартового устройства, зацепили мономолекулярные тросы за специальные приливы брони на корпусе космического корабля и начали его медленный подъем по наклонному тоннелю, выходящему к поверхности пустыни.

– Минус десять минут, – глухо произнесла Ольга.

– Ждем, – ответил Рустам, распластавшийся на полу грузового отсека.

Вдалеке невнятным рокотом ударило несколько взрывов.

Ольга машинально закусила губу.

Еще одно мучительное, предельное испытание – ждать.

– Оля, как только носитель появится над поверхностью песков, будет необходима твоя помощь. Система «Нибелунга» потребует мой кодон для проверки и подтверждения ранее полученных приказов.

– Не волнуйся. Я справлюсь, – ответила она, страстно желая лишь одного: чтобы космический корабль поскорее преодолел отрезок наклонного тоннеля.

Горячечный диск звезды Халиф показался над линией далекого горизонта.

Рассвет на Ганио – величественное зрелище, но этим утром внимание немногочисленных туристов, отважившихся посетить Колыбель Раздоров, привлекли иные, не менее впечатляющие картины: на окраине Ганиопорта горел один из древних дворцов, граничащий с выступом скал, вздымающихся из песков пустыни на стометровую высоту.

Гиды из числа местных жителей, забыв о своих подопечных, сбились в группу, о чем-то переговариваясь, и опасливо поглядывали в ту сторону, откуда тянулись шлейфы дыма и изредка доносились рассыпчатые звуки автоматического огня.

Близкий взрыв разметал наспех сооруженную баррикаду, ударная волна отшвырнула Дениса к стене.

Он попытался мгновенно вскочить, но разбитый гироскоп самостабилизации уже не поддерживал необходимую координацию в работе сервомоторов.

– Саша, отходи... Я задержу их...

Лагин не ответил.

Его позиция, расположенная в смежном помещении, молчала, из комнаты толчками выталкивало дым.

Резерв... – Все мысли Русакова сейчас сосредоточились на внутренней команде. – Задействовать резерв...

Из-под пробитых пулями бронекожухов сыпали искры, местами сизыми змейками высачивался едкий дым.

Наконец ему удалось сделать шаг. Резервный гироскоп так и не включился, но для пилота серв-машины ситуация еще не вышла за пределы возможного.

Такое случалось. Сейчас в распоряжении Дениса не было собственного вестибулярного аппарата, но он не раз приводил своего «Фалангера» на базу в таком состоянии, что технические сервы цепенели, не зная, в какую категорию ремонта отнести изуродованную серв-машину.

Сейчас андроидом пехотной поддержки управляла воля человека.

Рассудок Дениса, хранящий машинальные, рефлекторные навыки экстремального пилотирования, перехватил управление уцелевшими сервомоторами.

Пошатываясь, он преодолел несколько метров, отделяющих его от смежного помещения.

Всё. Теперь отступать некуда. За позицией, которую держал Сашка, лишь один просторный зал с окнами, выходящими во внутренний двор. У сводчатых проемов, присев, обхватив головы руками, бестолково сгруппировались освобожденные киборги.

– Саша? – Денис с трудом повернул голову, сканируя задымленное помещение единственным уцелевшим датчиком.

Лагина он увидел не сразу.

Шрапнельная начинка зенитной ракеты, выпущенной по позиции Лагина, в буквальном смысле изрешетила корпус андроида, оторвала руку и обе ноги.