За свободу Испании - Михаил Ботин

Помнится, ответил так. На рубеже выбора жизненной судьбы снова отдал бы предпочтение профессии военного человека. Как никакая другая, она связана с гамлетовским вопросом «быть или не быть», то есть с жизнью и смертью. Во имя жизни человек должен отвергнуть смерть, даже рискуя собой. Есть высшее из всех гражданских прав — защищать жизнь советских людей, социалистическое Отечество. Отсюда исходит ответ на второй вопрос — о главном в жизни. Важнее всего— любовь к Родине, преданность ленинской партии, забота о счастье и безопасности своего народа. Святое чувство Родины рождает патриотов, интернационалистов.

В этой связи хотелось бы несколько слов сказать о боевом опыте, поскольку все у меня сопряжено с ним. Опыт добывался в борьбе, в защите свободы республиканской Испании, в защите своего Отечества. И если страницы книги принесут молодому читателю хотя бы частицу этого дорогого достояния, был бы счастлив.

Думается, что, наверное, немного найдется таких сложных и важных проблем, как эта: возможно более полно сохранить и передать потомству опыт, накопленный практикой предшественников. Молодым защитникам Отечества хотелось бы пожелать сполна наследовать традиции, добытые в огне битв за социализм людьми старших поколений, развивать и достойно продолжать эти традиции. Добрых, свежих им сил для этого!

Памятные встречи

 ародная мудрость гласит: чтобы хорошо понимать и ценить настоящее, нужно знать и понимать минувшее. Из-за дали прожитых лет память воскрешает и годы суровых битв с фашистами в Испании накануне второй мировой, и огненную пору Великой Отечественной войны. С этим связаны и памятные встречи с людьми, оставившими глубокий след в моей жизни.

Вспоминается встреча с Владимиром Яковлевичем Колпакчи (по Испании — Колевым). Как помнит читатель, под Гвадалахарой в боях с италофашистскими интервентами он сыграл выдающуюся роль, помогая республиканскому командованию достичь победы, под его руководством вели боевые действия различные рода войск, в том числе и артиллеристы-зенитчики.

В пятидесятых годах, у себя на Родине, генерал-полковник Колпакчи командовал войсками военного округа. Весной 1952 года, выполняя служебное задание, я был у него на приеме в Ленинграде. Я доложил о цели прибытия и остался доволен результатами короткого служебного разговора. Потом мы отдали дань дорогим воспоминаниям. Владимир Яковлевич по-прежнему был моложав, энергичен, деловит, общителен и решал все вопросы быстро, с глубоким знанием их существа.

Время было утреннее, генерал-полковнику принесли завтрак, и я, не желая смущать хозяина своим присутствием, хотел было удалиться, но он этого не позволил:

— Нет, нет, я вас так не отпущу, садитесь, не отказывайтесь от хлеба-соли, давайте позавтракаем вместе...

За столом у нас завязалась непринужденная беседа, я напомнил генералу о Гвадалахаре, и он тогда, внимательно посмотрев на меня, сказал:

— Не ошибаюсь ли я, вы артиллерист-зенитчик? Помню я, помню, как вы, зенитчики, лупили итальянские самолеты и танки. Тогда вы были еще очень молодым капитаном, а сегодня, пятнадцать лет спустя, вижу вас молодым полковником. Да, время, время,— задумчиво произнес Владимир Яковлевич.

Непосредственность его располагала к задушевному разговору. Мы вспомнили наших советских добровольцев, отличившихся в боевых действиях под Гвадалахарой, драп-марш италофашистов из Бриуэги, Трихуэке и Торихи.

— Жаль, глубоко жаль погибшего артиллериста Фомина. Вы помните его? — уточнил Владимир Яковлевич.

— Помню, товарищ командующий. Погиб он на моих глазах, это произошло на артиллерийском командном пункте в Трихуэке.

Здесь я посвятил генерала в детали трагического события. Вспомнили мы и другие боевые эпизоды под Гвадалахарой, Но время бежало быстро, и пора было заканчивать нашу беседу... Я искренне поблагодарил генерала Колпакчи за теплый и радушный прием.

Больше мне, к моему великому огорчению, не довелось встретиться с Владимиром Яковлевичем. Вскоре после получения звания генерала армии он трагически погиб в авиационной катастрофе. Вооруженные Силы потеряли талантливого, многоопытного военачальника, а боевые друзья — обаятельного человека.

В июле 1964 года по случаю 25-летия окончания национально-революционной войны испанского народа в Московском Доме литераторов состоялась встреча руководства. Компартии Испании во главе с Долорес Ибаррури с бывшими советскими добровольцами. Присутствовали также испанские политэмигранты, обосновавшиеся после поражения Испанской республики в Москве, Ленинграде и других городах Советского Союза. Мы собрались тогда по инициативе Советского комитета ветеранов войны.

Живо вспомнилась мне молодая Пассионария — Неистовая, как звали Долорес Ибаррури за ее огневые, полные гнева и революционной страстности выступления на заводских митингах рабочих и в окопах бойцов-республиканцев на фронтах Испании. Впервые в траншеях Мадрида я видел ее издали, а под Гвадалахарой среди бойцов 2-й испанской бригады майора Гонсало Пандо накануне наступления республиканцев на италофашистский корпус интервентов я увидел ее совсем рядом. Поражала прежде всего красота молодой женщины (ей тогда не было еще и сорока). На ее чистом, с легким загаром лице, под темными, вскинутыми вверх бровями блестели широко раскрытые глаза, черные блестящие волосы, свернутые в тяжелый жгут на затылке, украшали гордо посаженную голову. По-настоящему была красива Долорес Ибаррури! Даже мешковатый солдатский темно-синий комбинезон под ремнем не скрывал ее стройной фигуры...

Теперь, на встрече боевых соратников, она выглядела пожилой, седеющей, но еще бодрой и по-прежнему энергичной женщиной, сохранившей чары своей былой красоты. Она вполголоса переговаривалась с товарищами в президиуме собрания со свойственными ей живостью и темпераментом. В президиуме — Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов (Вольтер в Испании), дважды Герой Советского Союза генерал армии Павел Иванович Батов (Фриц) и генерал-полковник Александр Ильич Родимцев (Павлито),

Председатель Советского комитета ветеранов войны Маршал Советского Союза Семен Константинович Тимошенко предоставил слово Долорес Ибаррури. Зал внимал ее словам в чуткой глубокой тишине. Приведу хорошо памятное, опубликованное затем в нашей печати ее выступление. Долорес Ибаррури сказала следующее.

«Почему республиканская Испания своим подвигом стала в авангарде европейского сопротивления фашизму, отсрочив на целых два года начало второй мировой войны? Почему она своей активной борьбой срывала планы фашизма на протяжении трех лет, которые, по существу, явились прелюдией ко второй мировой войне, развязанной гитлеризмом?