Быть собой (СИ) - "Sleepy Xoma"

— Есть ли у тебя какие-нибудь вопросы?

— Да, господин, я не до конца понимаю, кто такие эти Отмеченные.

— Мало кто понимает, — Анаториан снизошел до ответа, рассудив, что Лиций сможет действовать правильнее, если будет знать, с чем имеет дело. — Истиной владеет лишь Зирриаг, для всех прочих же она — тайна. Известно лишь то, что изредка чудовище дарует избранным свое благословение. И чем больше те убивают, тем сильнее становятся. В землях империи подобные уродцы не появлялись уже, пожалуй, добрых две сотни лет. У варваров севера их еще можно встретить. Обычно они становятся вождями, или, по крайней мере, служат им, сдерживаемые чарами колдунов.

— Господин, но каким образом монстр выбирает себе жертв?

— Хочешь знать, в чем заключается избранность?

Горбун кивнул.

— Точно не скажу, но думаю, просто в способности пережить укус этой твари.

— Господин, будут ли у вас какие-нибудь дополнительные пожелания по поводу бунтовщика?

— Спрашиваешь, хочу ли я взять его живым?

— Да.

— Убей его и принеси голову, этого будет достаточно. Мне не интересно, откуда он появился.

— Слушаюсь.

— Хорошо, я больше тебя не задерживаю.

Горбун понял намек и заторопился к выходу. Как только он покинул комнату, император обратился к Цирилену.

— А для тебя у меня найдется другая работа.

— Вы говорите о мальчишке-колдуне?

— Да. Благословенная магия стихий не имеет права находиться в руках жалких варваров. Мы должны разобраться с этим.

— Но мы не знаем, куда он отправился.

— Знаем, — улыбнулся император. — По крайней мере, догадываемся.

— Вы говорите о…

— О восточной кампании.

Цирилен выглядел раздосадованным.

— Что такое, мой верный слуга? Ты все еще возражаешь против нее?

— Да, мой господин. Я не уверен, что мы готовы к подобной войне. Нападение на Атериаду означает войну либо с империей, либо с республикой, а то и с ними обеими сразу. Это опасно.

— Даже когда империей правит полубог? — усмехнулся богоравный. — Сомневаешься в победе?

— Ни на миг, однако, мы можем потерять множество хороших солдат.

— И что? — пожал плечами Анаториан. — Они — пыль под моими ногами. Лишь жизнь достойных имеет значение. А посему, когда Атериада падет, мы разыщем этого парнишку, и ты лично обезглавишь его. Никаких допросов, пленений и прочего. Ни он, ни Отмеченный не нужны мне живыми.

— Ты прав и мудр, о великий, — заученно пробубнил Цирилен. — Повинуюсь тебе.

— Не беспокойся, — улыбнулся Анаториан. Его забавляло, как этот честолюбивый маг печется о благе Фара. Не у каждого хватило бы смелости произнести вслух то, что говорил Цирилен. А тот ведь делал не только это, но еще и убедил ряд легатов в своей правоте! — Я открою один страшный секрет.

— Да?

— Никто не объявит нам войны.

— Но почему, о могучий?

— Потому что их обуяет страх за свои жизни после того, что я явлю этим глупцам.

— Явишь?

— О да, мой верный слуга. Я засиделся в своем роскошном дворце. Пора вновь вкусить прелестей простой солдатской жизни. Армия отправится на восток под моим началом, а ты и все твои лучшие маги станут сопровождать меня как свита.

— О господин, это огромная честь для каждого из нас! — совершенно искренне проговорил Цирилен, рухнув на одно колено.

— А как же иначе? — спросил его Анаториан, довольный тем, какой эффект произвели на придворного чародея эти простые слова. — Ты свободен. Готовься и думай, как нам найти этого тимберского чародея.

— Слушаюсь, о великий.

Глава 7

Батерия восхищала. Трегоран очень быстро осознал правоту Димароха, превозносившего город над всеми остальными. Окончательно он убедился в этом после того, как впервые посетил библиотеку.

Как полноправный маг, юноша имел право посещать книгохранилище в любой момент времени, чем совершенно бессовестно и воспользовался, притащив с собой скучающую Итриаду.

Девушка отчего-то не возражала против прогулки в таинственное атериадское здание. Трегоран полагал, что хотя она и корчила из себя видавшую все на своем веку невозмутимую воительницу, на самом деле, Батерия восхищала ее ничуть не меньше, а может даже, и больше, чем его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так или иначе, уже на следующий день после сдачи экзамена, молодые люди стояли перед толстенными дубовыми воротами, которые охраняли четверо воинов в полном вооружении.

— Тут книги? — спросила его Итриада.

— Да.

— Зачем воины?

— Книги очень ценны. Ценнее золота и драгоценных камней. Всегда могут найтись злые люди, которые захотят разбогатеть, украв пару.

Девушка недоверчиво покосилась на него, и не проронила ни слова до тех пор, пока они не оказались в заставленном стеллажами помещении. Тут ирризийка взяла первый попавшийся свиток и протянула юноше.

— Это дороже золота?

— Не всегда, но часто.

Девушка прошептала что-то на наречии, незнакомом Трегорану, и вернула пергамент на место.

Внутри библиотека внушала такое же уважение, как и снаружи. Многоэтажное здание, сложенное из толстых тяжелых каменных блоков, стояло уже добрых три сотни лет и могло просуществовать еще столько же. Через небольшие окна, напоминающие скорее бойницы, пробивался нежный солнечный свет, в лучах которого пылинки плясали свои странные танцы.

Тысячи книг и свитков размещались на просторных деревянных полках, и было видно, что за ними регулярно ухаживают, осматривают, протирают пыль. Главный библиотечный зал также производил приятное впечатление: полы блестели, а на стенах не осталось ни малейших следов копоти от многочисленных ламп. Работники книгохранилища — богато одетые и важные — прохаживались по одним им ведомым делам, не обращая ни малейшего внимания на вошедших. Лишь изредка Трегоран и Итриада удостаивались мимолетных взглядов, после которых они вновь переставали существовать для хранителей знаний.

Юноша уверенно вел свою спутницу к закрытой части библиотеки, с трудом сдерживая радостную дрожь предвкушения. Он хотел увидеть место, в котором были собраны сотни, а то и тысячи магических томов, свитков и древних медных пластин с выбитыми на них заклинаниями. От одной только мысли о том, что получится прикоснуться к сокровенным тайнам мироздания, рот наполнялся слюной. Вход в эту часть охранялся не в пример серьезнее — два мага дежурили около запертой двери.

Заметив его одеяния, в первую очередь плащ небесно-голубого цвета с алой каймой — знак посвященного четвертой ступени — они кивнули и, не задавая вопросов, открыли дверь. Трегоран не удивился — о нем уже слышали все городские чародеи, а потому он шагнул вперед… И потерял дар речи.

Ни храмовая библиотека в его родном городе, ни личная коллекция Маркация не могли сравниться с тем, что открылось его взору.

— О великий Эмм-еан! Сколько же книг! — воскликнул юноша и стремительно, точно в атаку, ринулся к бесценным источникам знания.

Он не понял, сколько времени просидел. Может быть, пару ударов сердца, может, пару дней, в себя Трегорана привела Итриада. Девушка выглядела слегка раздосадованной и не слишком довольной.

— Трегоран, мне скучно.

Он закашлялся, и ошеломленно уставился на северянку.

— Вот уж не подумал бы, что доблестная воительница может скучать.

— Засада — другое. Там была цель.

— А тут?

— Нет.

Он улыбнулся, и захлопнул том.

— Ты права, а я — нет. Изучать магию я стану один, а раз взял тебя с собой, то должен делать что-нибудь, что интересно не только мне. Хочешь, можем прогуляться по городу. Думаю, поднимется не одна луна, прежде чем мы узнаем его полностью.

Это предложение было принято воительницей с радостью, и уже в скором времени они мирно бродили по городским улочкам. Ближе к полудню оба изрядно проголодались и, не сговариваясь, повернули в одном направлении — в переулок, из которого доносились восхитительные ароматы жареной рыбы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Постоялый двор, в котором и готовили снедь, был почти пуст, а потому, когда Трегоран со своей спутницей вошел, к нему тотчас же кинулся хозяин, предлагавший достопочтенному волшебнику лучшие вина, кушанья и вообще все, что тот только ни пожелает.